Но ведь это есть, и ты ничего поделать не можешь. А может, император любит тебя? – робко предположила Моти.
Джодха просто взорвалась:
Ты с ума сошла?! Так любит, что выставил в Амер.
В Амер ты просилась сама, а он только отпустил. А что он должен с тобой делать, если ты все время говоришь о своей к нему ненависти? Джодха, а ты и правда его ненавидишь так сильно, что готова убить?
Джодха просто растерялась:
Убить? Я не собираюсь его убивать. Но и не люблю!
Да, это видно…
Что тебе видно?!
Джодха, но ты должна признаться императору, что носишь его сына.
Как я могу это сделать? Разве что отправить ему письмо?
Отправиться в Аджмер самой.
Они пререкались до самого дома. Главным аргументом спора со стороны Джодхи была возможность недоверия Джалала. И впрямь, кто же поверит, что жена, которая сначала пыталась заколоть его, а потом даже удрала домой, только бы подальше от мужа, забеременела с первой и такой странной ночи?
Что, если Джалал не поверит, как не верит она сама? Несмотря на все признаки и заверение Анкиты, Джодха все еще не верила.
Но вечером она вдруг потребовала:
– Моти, сходи на конюшню, скажи, чтобы на рассвете оседлали для нас коней. Мы поедем в Аджмер. Только никому не говори, кроме конюхов, и они пусть молчат.
Моти не стала возражать, просто выполнила распоряжение. Конюхи решили, что хозяйка захотела по привычке прокатиться по окрестностям, как делала еще до замужества, но не желает, чтобы кто-то знал об этом. Они готовы помогать любимой госпоже в таких маленьких нарушениях…
Джодха почти не спала, пытаясь понять, что теперь делать и правильно ли поступает. Анкита сказала, что ей еще долго придется биться, как птице в неволе. Что ж, карму и впрямь не изменишь. Если богине Кали угодно, чтобы она стала женой императора Индостана и родила ему сына, то так и будет, даже если сама Джодха попытается прыгнуть с высокой кручи, ее непременно подхватят орлы и бережно опустят на землю. С волей богов не поспоришь.
Анкита и Моти правы, она должна рассказать правду Джалалу, что бы за этим ни последовало.
Если император не поверит, так тому и быть, она родит сына в Амере и в Агру не вернется совсем.
Слез не было, сначала было чувство безысходности, как тогда, когда она узнала, кому предназначена в жены. Потом его сменила покорность, но не Джалалу, а судьбе. Глупо бороться против воли богов, лучше следовать ей.
Но стоило ненадолго заснуть, как приснился Джалал, причем далекий, недостижимый, тот, который не просто отпустил в Амер, но и разрешил не возвращаться, тот, что так жестоко расправился со своим молочным братом… Проснувшись от понимания, что забыла об очень важном – секрете, который раскрыла Моти, Джодха попыталась понять, что изменило это знание.
Как она могла забыть об этом – Адхам-хан сын Хумаюна?! Махам Анга столько лет лгала и копила силы, чтобы расправиться со взрослым Джалалом, если уж не удалось убить маленького. Если Джалал узнал от Адхам-хана об этом, то неудивительно, что взбесился.
Но это его все равно не оправдывает!
Кого, императора? – откликнулась Моти.
Спи, нам завтра далеко и быстро ехать.
Едва забрезжил рассвет, Джодха поторопила Моти:
Нам пора. Нужно ехать, пока не стало жарко.
Подруга уже сомневалась:
Джодха, может, лучше в паланкине или хотя бы с сопровождающими?
Нет! Мне нужно быстро. Поехали.
Когда им вывели лошадей, Моти сделала последнюю попытку урезонить торопившуюся Джодху:
Я не смогу скакать быстро, я не ты!
Тогда оставайся в Амере, со мной поедет… – Джодха оглянулась, – …Рахул! Быстрей седлай своего коня, Рахул. И возьми воды. – Заметив смущение конюха, скомандовала уже резче: – Поторопись, до Аджмера далеко.
Глядя вслед Джодхе и ее сопровождающему, второй конюх усомнился:
Куда они поехали?
В Аджмер, – опомнилась Моти. – И мне нужно срочно сказать об этом Бхагван Дасу. И почему – тоже сказать, – пробормотала она себе под нос.
Еще через полчаса вслед первым всадникам уже скакали еще двое – Бхагван Дас и его приемный сын Маан Сингх.
Джалал мерил шагами сначала дорогу, а потом и вовсе пустынные земли. Он шел и шел, забывая, что следом едва тащится целый караван сопровождающих. Сейчас все они, едущие на лошадях и верблюдах, были неважны, практически не существовали для императора, бредущего в Аджмер, чтобы получить совет, как жить после всего случившегося, как найти свой путь, а еще попросить у Всевышнего детей.
Хадж полезен не только посещением святых мест, но и самой дорогой. Если долго идти и думать, можно многое понять в своей жизни.
Джалал другими глазами посмотрел на все, что происходило с ним до сих пор. Внук великого Бабура, сумевшего завоевать Кабул, но не сумевшего двинуться далеко на юг. Джалал всегда пытался понять, что мешало его деду завоевать Раджпутан. И отец император Хумаюн тоже не смог. И Шер-шах не смог. Этих раджпутов можно завоевывать хоть дважды в день, но стоило уйти, как они поднимали восстание вновь.
Не только раджпуты, император Хумаюн захватывал Кандагар несколько раз, как и Кабул. Покинув с войсками город, Хумаюн его тут же терял. Почему?
Над этим Джалал размышлял уже не первый день, делая шаги в направлении даргаха святого Муинуддина Чишти.
Раджпуты не давали покоя и ему самому, пока не взял в жены Джодху. Последние месяцы тишина…
Воспоминание о Джодхе обожгло болью. Джалал не поверил, когда она попыталась предупредить о грядущей беде, даже унизил. И потом вместо того, чтобы повиниться и попросить прощения, отправил прочь в Амер. Больше не вернется…
Пытаясь прогнать видения танцующей Джодхи, Джодхи с подносом сладостей в руках, с луком и стрелами, с саблей… он принялся размышлять о природе власти. Адхам-хану было мало той власти, что получил из рук императора. Самому захотелось таковым стать. Махам Анга умна, она не могла не понимать, что никто не признает императором самозванца, никто не поверит в отцовство Хумаюна относительно Адхам-хана.
А если бы поверили? Как много нашлось бы тех, кто сделал вид, что верит и пошел против него, Джалала? Придворные? Их Джалал не боялся, хотя понимал, что самые опасные те, кто рядом, кто может попросту отравить. Но как бы повели себя те же раджпуты? Кого выбрали?
Он с уверенностью мог сказать, что не Адхам-хана, потому что тот жесток и безжалостно обирал простых людей.
Так не в этом ли сила – поддержке этих самых простых людей? Чтобы не бояться бунта Адхам-хана и ему подобных, нужно не только держать в готовности сильную армию, но и иметь поддержку у подданных.
