Здесь также находился и Гарет. Он все еще выглядел холодным и безэмоциональным, даже в момент смерти их отца. Кроме того, он казался озабоченным, словно его глазам уже предстала власть, которую он так отчаянно хочет захватить.
Мысль об этом заставила ее вздрогнуть. Она вспомнила роковую речь своего отца, который передавал ей правление королевством для какого-то отдаленного дня – дня, который, как она была уверена, никогда не наступит. Гвендолин вспомнила, что поклялась ему, пообещала, что будет править. А теперь она стоит здесь и королевство упало на ее плечи. Заставят ли ее править? Девушка надеялась, что нет. Как она может? Но ведь она поклялась отцу, что не откажется. Что с ней станет?
«Вот ты где», - послышался голос.
Обернувшись, Гвен увидела Риса, который стоял в нескольких футах от нее с беспокойством в глазах.
«Я волновался о тебе».
«Ты думал, что я спрыгну?» - огрызнулась Гвендолин слишком резко. Она не хотела грубить брату, но не могла себя контролировать.
«Нет, разумеется, нет», - сказал Рис. – «Я просто беспокоился о тебе, только и всего».
«Не волнуйся обо мне», - ответила Гвен. – «Я – твоя старшая сестра. Я могу сама о себе позаботиться».
«Я с этим и не спорил», - сказал в свою защиту Рис. – «Я просто хочу, чтобы ты знала… ты не единственная, кто страдает. Я тоже любил отца».
Гвен думала об этом. Она увидела слезы в его глазах и знала, что он прав. Она вела себя, как эгоистка. Смерть отца причиняла боль им всем.
«Прости меня», - мягко произнесла Гвен. – «Я знаю это. И я знаю, что ты тоже его любил. Очень сильно. На самом деле, думаю, он видел себя в тебе».
Рис грустно посмотрел на нее с надеждой. Он казался таким потерянным, что это разбивало ее сердце. Она спрашивала себя, кто теперь станет воспитывать его. Ему было четырнадцать лет – уже не мальчик, но еще и не мужчина. Именно в этом возрасте мальчику нужен отец, нужен человек, с которого он мог бы брать пример. После смерти короля их мать была выбита из колеи. Она ушла в себя и сейчас была недоступна для них. Ее старшая сестра уехала, Гарет не был им близок, Годфри жил в пивной, а Кендрик жил на поле боя. Значит, Гвен предстоит заменить Рису и отца, и мать.
«С тобой все будет в порядке», - сказала девушка, обретая мужество. – «Мы все будем в порядке».
«Я видел здесь Тора?» - спросил Рис.
От мысли об этом Гвен стало дурно.
«Он был здесь», - ровно ответила она. – «Но я прогнала его».
«Что ты имеешь в виду?» - осторожно спросил Рис. – «Я думал, что вы близки».
Она хмыкнула.
«Больше нет. Не после того, что он сделал».
«А что он сделал?» - спросил парень с широко открытыми глазами.
«Как будто ты не знаешь. Как будто все королевство не знает, как он выставил меня на посмешище».
«На посмешище? О чем ты говоришь?» - спросил Рис. Его удивление казалось искренним.
Гвен рассматривала его лицо, видя, что Рис и правда не знает, что она имеет в виду. Это удивило ее. Она думала, что все королевство знает о ее позоре, что все смеются за ее спиной. Может быть, все не так плохо, как она себе представляла. Возможно, все не так плохо, как сказал Альтон.
«Я слышала о его подвигах в борделе с теми женщинами», - сказала Гвен.
На Рисе лица не было.
«И от кого ты это слышала?»
Гвен помедлила. Она вдруг потеряла уверенность.
«От Альтона, конечно».
Рис улыбнулся.
«И ты поверила в это?»
Гвен посмотрела на него, чувствуя трепет в груди, спрашивал себя, неужели она совершила какую-то ужасную ошибку.
«Что ты имеешь в виду?» - спросила она.
«Я был там с ним в тот день», - рассказал Рис. – «Мы все были. Весь Легион. После охоты. Он не сделал ничего дурного. Это была скорее таверна, чем бордель. На самом деле, я был рядом с ним, когда вышли те женщины. Он был удивлен, обнаружив, что там вообще были женщины. На самом деле, Тор пытался сбежать. Парни вытолкнули его вперед. Он не вышел вперед по своей воле».
«Но, тем не менее, он вышел вперед», - в голосе Гвен слышалось обвинение.
Рис категорически покачал головой.
«Тебя дезинформировали. Тор ничего не делал. Он упал и отключился. Он упал на пол до того, как женщина смогла даже дотронуться до него. Тор не прикасался ни к одной женщине, уверяю тебя. Альтон солгал тебе. Именно Альтон выставил тебя на посмешище. Твоя гордость не пострадала».
Гвен почувствовала, как все ее тело вспыхнуло после этих слов. Девушка почувствовала одновременно и облегчение, и стыд. Она ошибалась насчет Тора. Гвендолин подумала о своих резких словах в его адрес. Она не хотела называть его простолюдином. Девушка не знала, почему сказала это. Она звучала так надменно, так высокомерно, что была противна сама себе. Как она могла быть такой жестокой?
«Что именно ты ему сказала?» - спросил Рис.
Гвендолин опустила подбородок.
«Нечто глупое. Очень-очень глупое. Нечто, что я не хотела говорить».
Гвен была потрясена. Она подошла к брату и обняла его, а он обнял ее в ответ. Девушка плакала на его плече.
«Я скучаю по нашему отцу», - сказала она.
«Я знаю», - ответил Рис через ее плечо. Его слова были приглушенными. – «Я тоже по нему скучаю».
Рис отстранился и посмотрел на сестру.
«Я поговорю с Тором. Что бы ты ни сказала, я попытаюсь это уладить».
Гвен медленно покачала головой, не будучи в этом уверенной.
«Некоторые вещи нельзя исправить», - тихо сказала она.
Глава восьмая
Гарет вместе со своими братьями Кендриком, Годфри и Рисом, и со своей сестрой Гвен вошли в огромный зал замка, в котором толпились сотни людей короля. Их маленькая группа проходила через эту толпу, когда рыцари из всех провинций Кольца протягивали руки, чтобы выразить свои соболезнования.
«Мы любили Вашего отца, сир», - сказал один из рыцарей Гарету – дородный человек, которого он никогда не встречал. – «Он был прекрасным королем».
Гарет не знал этих людей, да и не хотел знать. Ему не нужно было их сочувствие. Он не разделял этого сочувствия. У него было время все обдумать, осознать реальность, и он понял, что рад смерти своего отца. Король никогда не проявлял к нему ни малейшей любви, поэтому, несмотря на то, что сначала Гарет был опечален этим известием, теперь он начинал чувствовать себя по-другому на этот счет. Сейчас Гарет ощущал большое облегчение – даже победу – из-за того, что его замысел с убийством сработал. Хотя на самом деле он не сам убил своего отца и, хотя король умер не так, как Гарет запланировал, тем не менее, именно он привел план в действие. Без него ничего из этого не случилось бы.
