«Мы не говорим, что ты что-то сделал», - сказал Годфри, также пытаясь успокоить его. Было очевидно, что Штеффену есть что скрывать, а Годфри хотел это выяснить. Он чувствовал, что это как-то связано со смертью его отца.
«Мы хотим спросить тебя о нашем отце, короле», - сказал Гвен. – «О той ночи, когда он умер. Не помнишь ли ты что-нибудь необычное той ночью? Оружие, выпавшее из мусоропровода?»
Штеффен заерзал, опустив глаза в пол, избегая смотреть им в глаза.
«Я ничего не знаю ни о каком кинжале», - сказал он.
«А кто сказал о кинжале?» - спросил Годфри.
Штеффен виновато оглянулся. Годфри понял, что поймал его на лжи. Этот человек точно что-то скрывал. Он взбодрился.
Штеффен ничего не ответил. Он просто ковырял носком сапог пол, продолжая крутить свои руки.
«Я ничего не знаю», - повторил он. – «Я не сделал ничего плохого».
Годфри и Гвен обменялись понимающими взглядами. Они нашли что-то важное. Тем не менее, было ясно, что он ничего больше им не расскажет. Годфри понял, что должен сделать что-то, чтобы заставить его говорить.
Годфри сделал шаг вперед, протянул руку и положил ее на плечо Штеффена. Тот виновато поднял глаза, словно провинившийся школьник. Годфри грозно смотрел на него, сжимая руку на его плече.
«Мы знаем, что случилось с твоим хозяином», - сказал он, блефуя. – «А теперь ты можешь или рассказать нам о том, что ты знаешь об убийстве нашего отца, или мы бросим тебя в темницу, где ты никогда больше не увидишь солнечный свет. Выбор за тобой».
Стоя там, Годфри ощущал, как на него нисходит сила его отца, впервые в жизни он чувствовал врожденную силу, которая побежала через его кровь – кровь долгой череды королей. Впервые в своей жизни он чувствовал себя сильным. Уверенным. Достойным. Он чувствовал себя МакГилом. И на этот раз Годфри чувствовал одобрение своего отца.
Должно быть, Штеффен это почувствовал, потому что, после продолжительного молчания, он, наконец, перестал ерзать. Он поднял глаза, встретился взглядом с Годфри и кивнул в знак согласия.
«Я не отправлюсь в тюрьму, если расскажу вам?» - спросил он.
«Нет», - ответил Годфри. – «Если ты не имеешь отношения к смерти нашего отца. Это я тебе обещаю».
Штеффен облизнул губы, после чего, наконец, кивнул.
«Очень хорошо», - сказал он, в конце концов. – «Я все вам расскажу».
Глава двадцать вторая
Тор сидел глубоко в лодке на одной из длинных деревянных скамеек. Обеими руками он держал толстое деревянное весло для гребли. У его ног сидел Крон. Он потел под палящим солнцем, как происходило уже не первый день. Он тяжело дышал, спрашивал себя, наступит ли этому конец. Путешествие казалось бесконечным. Сначала их несли паруса, но потом резко пропал ветер, и все парни на корабле вынуждены были приступить к гребле.
Тор сидел в центре длинной узкой лодки. Рядом с ним сидел Рис, О’Коннор находился впереди. Тор спрашивал себя, сколько еще они смогут выдержать. Он никогда не занимался такой тяжелой работой так долго – каждый мускул его тела был напряжен. Его плечи, запястья, предплечья, бицепсы, спина, шея и даже бедра – казалось, все это было уже на исходе. Его руки дрожали, а ладони были покрыты ссадинами. Несколько членов Легиона уже рухнули от истощения. Этот остров – где бы он ни был – казалось, находится на другом конце земного шара. Тор молился о дожде.
Только ночью у них выдался короткий перерыв, когда они смогли поспать в течение пятнадцатиминутной смены. Лежа в лодке темной ночью, пока Крон свернулся клубком рядом с ним, Тор пережил самую темную и самую ясную ночь в своей жизни. Весь мир наполнился сверкающими красными и желтыми звездами. К счастью, было лето и погода стояла теплая. Влажные ветры океана принесили ему прохладу и он уснул в течение нескольких секунд – только для того, чтобы через несколько минут его разбудили. Он спрашивал себя, является ли это частью Сотни, их способом начать ломать их.
Тор всерьез начал задаваться вопросом, что еще ожидает их впереди, сможет ли он вынести все это. У него заурчало в желудке. Прошлой ночью ему достался на ужин небольшой кусок соленой говядины и маленькая фляга рома, чтобы его запить. Он отдал половину своего куска Крону, который тут же его съел и заскулил, выпрашивая больше. Тор чувствовал себя ужасно из-за того, что ему больше нечего было предложить. Но он и сам плотно не ел вот уже несколько дней, потому заскучал о домашнем комфорте.
«Как долго это будет продолжаться?» - Тор услышал, как парень, который был на несколько лет старше него, крикнул своему товарищу.
«Достаточно долго для того, чтобы убить нас», - ответил тот, тяжело дыша.
«Ты и раньше бывал на этом острове», - крикнул один член Легиона другому, постарше, который сидел, уныло гребя веслом. – «Как долго нам еще плыть? Далеко еще?».
Парень постарше пожал мускулистыми плечами.
«Сложно сказать», - ответил он. – «Мы еще даже не добрались до дождевой стены».
«Дождевая стена?» - выкрикнул другой солдат.
Но старший солдат, тяжело дыша, снова замолчал и корабль опять погрузился в тишину. Все, что Тор мог слышать не переставая, был звук весел, врезающихся в воду.
В тысячный раз Тор опустил глаза, щурясь из-за солнечного света, удивляясь желтому цвету воды. Местами она была ясной, особенно ближе в поверхности. Присмотревшись, Тор увидел экзотических морских созданий, которые плавали неподалеку от лодки, следуя за ними, словно старались не отставать. Он увидел длинную фиолетовую змею, длина которой почти достигала длины лодки, с десятком голов, расположенных вдоль всего тела. Когда она плыла, ее головы вытягивались от тела, вырываясь на открытый воздух, обнажая острые, как бритва, зубы. Тор и представить себе не мог, что делает эта змея – дышит ли или пытается поймать несколько насекомых в воздухе? Или она им угрожала?
Тор с трудом мог представить, какие еще странные создания ожидали их там, куда они направляются. Он старался не думать об этом. Это была другая часть мира, а там все возможно. Будет ли это частью тренировки? У него было предчувствие, что так и будет.
Один из членов Легиона – высокий хрупкий парень, которого Тор помнил с тренировочного поля – внезапно наклонился над веслом и рухнул в десяти футах от него. Он упал на бок, после чего с глухим стуком рухнул на деревянный пол. Это был парень с тренировок на щитах, тот самый, который боялся принимать участие и которого заставили бежать несколько дополнительных кругов. Тору стало его жалко.
Не думая, Тор прекратил грести и, подпрыгнув со своего места, поспешил к парню. Он смутно сознавал, что покидать свое место противоречило правилам, но он просто отреагировал, увидев, что один из его собратьев по Легиону оказался в беде. Он перевернул парня и посмотрел на его лицо, которое было очень красным – солнце обожгло его кожу, его губы были слишком сухими и потрескавшимися. Парень был жив, но его дыхание было затрудненным.
