Книга Разделяющий нож. Приманка, страница 55. Автор книги Лоис МакМастер Буджолд

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Разделяющий нож. Приманка»

Cтраница 55

Оставшиеся без дела конюхи отправились в кладовую или на кухню, отдыхая от влажной жары и переговариваясь друг с другом.

– Твои дозорные не такие уж плохие ребята, – проговорила Фаун, задумчиво глядя вслед отрядам. – Я не думала, что они меня примут, а вон как вышло!

– Это был отряд в дозоре. В лагере все окажется иначе, – рассеянно пробормотал Даг.

– В чем?

– Э-э... – На ум Дагу пришли только глупые банальности: «Время покажет», «Не накаркай неприятностей»... – Сама увидишь.

Даг испытывал странное отвращение к необходимости этим ясным утром объяснять Фаун, что его личная война со Злыми была не единственной причиной, заставившей его вызваться нести дозор дольше, чем любой другой воин в лагере Хикори. Его рекорд составлял семнадцать месяцев без возвращения в лагерь, хоть для этого ему и пришлось несколько раз менять отряды.

– Мы тоже должны выехать сегодня? – спросила Фаун.

Даг, вздрогнув, пришел в себя и обвил рукой талию Фаун, прижав ее к себе.

– На самом деле нет. Отсюда до Ламптона два дня пути, но нам нет нужды ехать быстро. Можно не спеша выехать завтра и делать небольшие переходы. – Или выехать еще позднее, возникла у Дага соблазнительная мысль.

– Я подумала, не следует ли мне освободить свою комнату. Я ведь не из отряда Стражей Озера.

– Что? Нет! Комната твоя, пока она тебе нужна, Искорка! – негодующе воскликнул Даг.

– Ну что ж, тебе виднее... – Фаун закусила губу, но глаза ее, как заметил Даг, блестели. – Может, я могла бы спать с тобой? В целях... в целях экономии.

– Ну конечно, экономия! Да, ты права. Какая ты предусмотрительная, Искорка!

Фаун весело подмигнула Дагу; когда она подмигивала, на щеке у нее появлялась очаровательная ямочка, отчего сердце Дага таяло, как масло на солнце.

– Пойду перенесу свои вещи, – сказала Фаун.

Даг двинулся следом, чувствуя себя в точности таким потерявшим рассудок, как назвала его Мари. Ну не мог же он вприпрыжку бегать по улицам Глассфорджа, выкрикивая в голубое небо на радость населению: «Она сказала, что я дарю ее глазам счастье!»

А ведь очень хотелось...


Назавтра они не выехали: шел дождь. Послезавтра тоже: дождь все еще нависал. Еще через день утром Даг заявил, что Фаун слишком утомлена успешными постельными экспериментами прошлой ночи для того, чтобы ехать верхом, хотя к полудню она весело скакала как блоха; впрочем, сам Даг хромал, растянув мышцы во время ночных упражнений. Это послужило оправданием для того, чтобы задержаться ещё на день. Даг представил себе разговор с Громовержцем: «Почему ты так задержался, Даг?» – «Прошу прощения, сэр, я поранился, страстно занимаясь любовью с крестьянской девушкой». Да уж, порадуется Громовержец!

Наблюдать за тем, как Фаун открывает для себя наслаждения, которые могло ей подарить ее собственное тело, было для Дага так же увлекательно, как когда-то смотреть на водяные лилии. Ему пришлось возвратиться к давним воспоминаниям, чтобы найти сравнение: ведь сам он сделал соответствующие открытия в раннем возрасте. Он помнил, что сначала был даже немного испуган. Теперь же обнаружилось, что ему не требуется напрягать воображение, чтобы разнообразить удовольствия для Фаун: она все еще была очарована тем чудом, которое дарило ей повторение ласк. Так что Даг, пожалуй, все еще вполне мог справляться с ситуацией.

Даг также открыл в себе слабость, о которой раньше не подозревал: любовь к растиранию ног. Если Фаун хотелось удержать его на одном месте, ей не было надобности связывать его – стоило ее маленьким сильным рукам двинуться вниз от колена, как Даг замирал, словно от удара по голове, и лежал неподвижно, стараясь только не пускать слюни в подушку. В такие моменты возможность никогда не покидать постели до конца жизни представлялась ему лучшим вариантом рая.

«До тех пор, пока с ним в постели Фаун...» Короткие летние ночи были очень наполнены, но Дага поражало, как быстро пролетают и длинные летние дни. Короткая поездка за город, чтобы Фаун могла познакомиться со своей новой лошадью и оценить удобство одежды для верховой езды, превратилась в пикник у реки и объятия под занавесом ветвей ивы, длившиеся до темноты. На постоялый двор снова заглянул Сасса, родич Хорсфордов, и Даг обнаружил, что Фаун обладает ненасытным аппетитом в посещении ремесленников Глассфорджа. Ее бесконечное любопытство и страсть задавать вопросы ни в коей мере не были обращены только на дозорных, но охватывали, казалось, весь безграничный мир. Сасса был не только добровольным проводником, но и гордился своими знаниями и обилием родственных связей, в результате чего они побывали в мастерских по обжигу кирпичей, ювелирной лавке, у кожевника, на трех мельницах и у горшечника, где Фаун вылепила горшок под увлеченным руководством мастера и с наслаждением перемазалась глиной. Наконец, они еще раз побывали в собственной мастерской Сассы, потому что раньше Даг пропустил это удовольствие, отправившись объезжать болота.

Сначала Даг проявлял просто вежливый интерес – он редко обращал внимание на что-либо, что не касалось выслеживания и уничтожения Злых, – но вскоре обнаружил, что увлечение Фаун заразило и его. Мастера-стекольщики так искусно и трудолюбиво соединяли пламя и песок, создавая хрупкие сверкающие чудеса!

«Это магия крестьян, а они даже не понимают этого!»

Даг зачарованно следил, как комки стеклянной массы помещаются в формы и из них выдуваются абсолютно одинаковые изделия. Сасса подарил Фаун чашу, за изготовлением которой она следила при своем первом посещении, теперь отполированную, и девушка решила отвезти ее своей матери. Даг сомневался, что чаша доедет в целости в седельной сумке до Вест-Блу, но Сасса раздобыл коробку, набитую соломой, и надежды Фаун воспрянули. Везти большую коробку было неудобно, и Даг собрал все свое мужество, чтобы справиться с ситуацией.

Потом Фаун распаковала чашу и поставила ее на стол рядом с их кроватью, чтобы любоваться ею в вечернем свете. Даг, сидя на постели, почти с таким же интересом наблюдал, как узоры на стекле рождают дрожащую радугу.

– У всех предметов есть Дар, – заметил Даг, – за исключением тех, которых его лишил Злой. Дар живого существа постоянно движется и изменяется, но даже камни издают тихое ровное пение. Когда Сасса приготовил стеклянную массу и начал ее выдувать, ее Дар стал почти живым – такой большой была перемена. Теперь Дар снова успокоился, но стал другим... как если бы, – Даг взмахнул рукой, словно в поисках нужного слова, – как если бы чаша запела более веселую мелодию.

Фаун отступила на шаг, уперев руки в бедра, и бросила на Дага слегка огорченный взгляд, словно, сколько бы вопросов она ни задавала, он уходил от нее куда-то, куда она не могла за ним последовать.

– Значит, – медленно проговорила Фаун, – раз Дар в предметах передвигается... нельзя ли при помощи перемещения Дара двигать предметы?

Даг испытал легкое потрясение. Случайность или строгая логика заставила Фаун задать вопрос, который оказался так близко к сердцу тайн Стражей Озера? Даг заколебался.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация