— Он слышал твои слова не однажды. Тебе дали выговориться, но пора и остановиться. Царь не глухой.
— А кажется, будто глухой, ибо он продолжает готовиться к своему кровосмесительному браку.
— Прекрати! Сам ты глухой. Это последнее предупреждение. — Солдаты угрожающе смотрели на Иоанна сверху, с берега.
— Придите и пройдите обряд крещения! — воззвал Иоанн, — Еще не поздно покаяться!
Презрительно фыркнув, командир повернулся и вместе с солдатами пропал из виду, мигом скрывшись в прибрежном кустарнике.
— Он отважный человек, — услышала Мария слова Иисуса, обращенные к Симону, теперь названному Петром.
Симон-Петр кивнул.
— Храбрее меня.
— Сейчас, наверное, да. Но это может измениться. Отвага не то качество, которое дается раз и навсегда и остается неизменных, вроде роста или цвета глаз.
— Истинно говорю вам, — громыхал Иоанн, — сотворите же достойные плоды покаяния, ибо всякое дерево, не приносящее добрых плодов, срубают и бросают в огонь!
— Что же нам делать? — послышались выкрики из толпы, — Наставь нас! Научи!
Иоанн распростер руки.
— У кого две одежды, тот дай неимущему, и у кого есть пища — делай то же.
Многие восприняли это буквально. Люди стали озираться по сторонам, и скоро какая-то женщина чуть ли не насильно вручила Марии тунику и плащ. Тронутая до слез Мария взглянула на Иисуса, желая узнать, что тот думает о проповеди Иоанна и поведении его учеников, но, к своему удивлению, увидела на его лице странное, отсутствующее выражение. Он вроде бы смотрел в сторону Иоанна, но сквозь него, словно прозревая нечто невидимое.
— Друзья мои, — тихо промолвил Иисус спустя мгновение, — теперь я должен удалиться в пустыню. Один.
Его новые последователи были потрясены.
— Но… когда ты вернешься? — ошарашенно спросил Филипп, только что казавшийся таким радостным и уверенным.
— Сам не знаю. Может быть, через несколько дней, может, задержусь дольше. — Он поманил всех ближе к себе. — Вы можете подождать меня здесь. Если не можете ждать, возвращайтесь домой. Я найду вас потом.
— Как? — спросил Симон-Петр, — Как ты нас найдешь?
— Найду, не сомневайтесь. Разве я уже не нашел вас?
— Да, но…
— Те, кто может подождать, пожалуйста, подождите. Оставайтесь здесь, молитесь, слушайте Иоанна, узнавайте друг друга поближе. Еда и питье, что есть в палатке, все ваше. Если я одержу победу, то вернусь к вам.
Солнце было уже на западном небосклоне, на полпути к горизонту. Тени под скалами удлинялись, над водой разгулялся холодный ветер, заставлявший новообращенных, которых Иоанн крестил, окуная в холодную воду, ежиться и дрожать.
— Одержишь победу? — Андрей произнес это слово с расстановкой, как будто никогда не слышал его раньше.
— Одержу победу, — повторил Иисус. — Это должно определиться на закате.
Учеников еще более поразило то, что он застегнул наброшенный на плечи плащ, подтянул ремни сандалий, проверил посох и вознамерился уйти.
— Сейчас?! — Нафанаил, казалось, пришел в ужас, — Подожди хотя бы до утра!
Иисус покачал головой.
— Нет, — твердо заявил он, — мне надо отправляться немедленно.
С этими словами Иисус, провожаемый изумленными взорами, решительно направился к воде, перешел брод и, выйдя на восточную тропу, что уводила в самые дикие и бесплодные земли, ни разу не оглянувшись, зашагал по ней вдаль.
На закате толпа, собравшаяся послушать Иоанна, разошлась Имевшие шатры или шалаши направились к ним, и скоро по всей округе засветились красные точки костров, на которых готовили еду. Остальные разбрелись по ближним деревушкам, ну а жившие неподалеку — к себе домой. Очевидно, у Иоанна имелась группа постоянных, преданных учеников, следовавших за ним повсюду. иные же приходили от случая к случаю, а кто и вовсе один раз, чтобы удовлетворить любопытство.
Недавно образовавшаяся маленькая группа последователей Иисуса собралась у костра, за вечерней трапезой. Каждый вносил в общий котел, что мог, но у Марии никакой еды не было, и ей приходилось лишь полагаться на новообретенных товарищей. Правда, с той снедью, что имелась у них — несколько соленых рыбин, немного сухарей и мешочек с финиками— тоже особо не разгуляешься.
— Ну, что будем делать? — прервал затянувшееся молчание Симон. — Ждать Иисуса здесь, как было сказано?
Темнота скрадывала выражения лиц, но Мария знала, что все растеряны. Уход Иисуса в пустыню стал для них неожиданностью.
— Мы ведь пришли сюда послушать Иоанна, — объяснил Андрей Филиппу и Нафанаилу. — Мы пришли из Галилеи с Марией, которая… которая искала уединения в пустыне, а сами решили послушать проповеди и потом вернуться. Мы же не собирались… и в мыслях не было оставаться и…
— Ну, с нами было не совсем так, — сказал Филипп. — Смурно как-то на душе стало, вот и захотелось пойти послушать Крестителя. Дома все обрыдло, рыбачить надоело, жена тоже наскучила, во всяком случае тогда. — Возражать или укорять его никто не стал, и он продолжил: — Всякий, кто женат, может сказать, что порой семейная жизнь становится скучноватой. Ты вот женат?
— Да, — ответил Симон-Петр. — И я понимаю, что ты имеешь в виду. Хотя, конечно, у меня прекрасная жена…
— Конечно, конечно, — громко рассмеялся Филипп.
— В общем, это правда, — кивнул Андрей.
— Я замужем, — тихонько вставила Мария. — И я вовсе не хочу уйти от своего мужа или своего ребенка. Я всей душой стремлюсь вернуться к ним, особенно теперь, когда исцелилась.
— Вот это я и имел в виду, — сказал Андрей. — Мы пришли вовсе не за тем, чтобы отказаться от прошлой жизни, а просто чтобы послушать Иоанна. Больше никто ни о чем не помышлял. Наша жизнь — в Капернауме. И вдруг, ни с того ни с сего, мы должны следовать за этим человеком… Человеком… из Назарета, не так ли? И получается, что мы должны идти туда за ним?
— «Из Назарета бывает ли что доброе?» — процитировал Нафанаил. — Помните старую поговорку?
«Видно, она ему очень нравится, раз он то и дело ее вспоминает» — подумала Мария.
— Конечно, мы все ее слышали. И верно, что по сю пору там не родился ни один пророк и вообще ни один сколь бы то ни было примечательный человек, — сказал Петр. — Но этот Иисус… Трудно представить, что он действительно из Назарета. Кажется, что он из какого-то другого места.
Назарет… Но ведь оттуда родом была одна семья, которую Мария встретила давным-давно? А потом виделась с женщиной из этой семьи на своей свадьбе, можно сказать, заново познакомилась. Вроде бы там… вроде бы там был паренек по имени Иисус, с которым она водила компанию на обратном пути из Иерусалима? Мария покопалась в памяти. Да, их там было несколько, дети разного возраста, и Иисус среди них самый старший. Вел чудные разговоры… о ящерицах. Точно, о ящерицах и о дивном Божьем промысле. Уже тогда в нем было что-то необычное. Неужели это тот самый человек?
