— Чё, кони?
— Да, кони.
Спросивший с ходу замахивается, но Костыль перехватывает его руку. Они начинают бороться, падают и укатываются по платформе. В пылу борьбы они укатились за колонну — я потерял их из виду. Впрочем, на некоторое время мне стало не до этого. Я остался один против четверых. Встаю в боксерскую стойку, пробиваю двоечку — первый же подошедший падает. Я сам не ожидал такого расклада, вот это я боксёр, ничего себе! Второй бьёт — я уклоняюсь, отвечаю двоечкой — он отступает и спотыкается о первого, тоже падает. Я подскакиваю к лежащим и начинаю кошмарить их с криками: «Лежать, суки!»
Оставшиеся двое смотрят в ахуе и отбегают от меня! Я бегу к Костылю — он лежит на платформе, сцепившись с оппонентом: они просто обнимаются, тот тип сверху на Костыле.
В этот момент слышу крики:
— Эй, стоять там! Вы чё, пацаны!
К нам бегут несколько обычных мужиков! Они увидели, как пятеро нападают на двоих, и в них взыграло чувство природной справедливости. Мужики начинают драться с теми двумя мясниками, которые на меня не напали. Мясники начинают получать звиздюлей.
Становится всё веселее. Кричу:
— Костыль, отпускай его голову!
Костыль отпускает голову, и я пробиваю несколько пенальти по башке мяснику — он вырубается. Помогаю встать другу и бегу назад к тем первым двум мясникам, с которыми сошёлся. Один помогает встать другому, у первого лицо в крови, он выглядит не очень. Они от меня щемятся.
15 человек в отдалении в удивлении взирают на всё это побоище. Как потом я выяснил, прыгнувшие на нас были Кабанами, смотреть за происходящим остались Union. В какой-то момент наблюдающие приходят к выводу, что необходимо вмешаться.
Картина. Костыль бежит на помощь мужикам. Union бегут на помощь Кабанам. Я, воодушевленный предыдущими успехами, встал, опустив руки, и стал ждать, пока подбегут Union. Признаюсь, словил кураж — хотелось вырубить первого подбежавшего резким боковым на отходе, чётко, в последний момент.
Хрен там. Первый же подбежавший тип чётким ударом буквально снёс меня с ног. Боковой не прошёл — боксёр в нокдауне. Дальше меня били ногами, пытались куда-то тащить. Следующую минуту я запомнил очень плохо. Сквозь звуки драки прорвался шум подъезжающего поезда.
Поезд подходит, открываются двери, и я чувствую, что кто-то хватает меня за шиворот куртки и затаскивает в вагон. Это Костыль. На платформе остаётся валяться капюшон от моей куртки. Двери захлопываются прямо перед носом у мясников, поезд трогается, и последнее, что мы видим, — толпа Union, которая жестоко долбит вписавшихся в драку мужиков… как в кино… Вся драка заняла считанные минуты.
Однако приключения не хотели нас покидать. Через вагон от нас в поезд успели заскочить 5 мясников. Они палили нас; ждали, когда мы выйдем.
Выходим на «Краснопресненской», едем на эскалаторе… Я уже было успокоился и решил, что пронесло. Мы с Костылём осматриваем друг друга — вроде все целы, только у меня оторван капюшон. Внезапно слышим голос:
— Эй, пацаны, эй! Тормозите!
На ленте снизу появляется эта пятёрка парней — мы оказываемся в двадцати метрах друг от друга.
Костыль посмотрел на них, на меня и второй раз за сегодняшний вечер сказал: «Бл*ть!»
Он потянул меня, мол, пойдём быстрее, хватит уже на сегодня. Я говорю: «Подожди». Разворачиваюсь и кричу тем типам:
— Что хотели?
— Мы ничего не хотим, только извиниться!
Костыль ещё раз внимательно посмотрел на них и сказал мне:
— Нахрен надо. Это мясо! Уходим!
Мы решили не искушать судьбу — извинения мясников так и не были приняты в этот вечер.
Свои и чужие (Дым)
Знакомый посмотрел видео нескольких массовых драк футбольных хулиганов и удивлённо спросил меня: «Слушай, а как вы друг друга различаете? Все без опознавательных знаков, в разной одежде, людей с обеих сторон при этом десятки!»
Я объяснил, что когда фанатский стаж превышает определённый срок, ты знаешь в лицо как минимум пару сотен человек. На бесчисленных матчах, выездах, общих пьянках, движухах из года в год ты видишь одних и тех же людей. Даже если ты не знаешь их лично — после трех-пяти лет постоянного взаимосозерцания их лица всё равно для тебя родные, как и твоё для них. В рамках банды это количество схлопывается до нескольких десятков — через год активной жизни участника хулиганской группировки человек знает всех активных членов своей и союзных по муткам фирм. Поэтому в драках локальных группировок и фанатских союзов практически всегда большинство присутствующих узнаёт своих даже со спины, по силуэту, по детали одежды. Члены фирм проводят слишком много времени друг с другом, чтобы ошибаться. Но…
Конечно, бывают и казусы; хватает примеров, когда свои дерутся со своими. На общаках, где вместе в бой идут десятки банд. В махаче на площади у станции метро «1905 года» боец топовой армейской группировки в разгар побоища жестоко подрался с основным членом молодёжной банды своего же фанатского союза. Разнесли щщи друг другу очень серьёзно. В той драке от мяса мало кому так досталось.
Случаются ситуации, когда под раздачу случайно попадают новички, которых ещё не все успели запомнить. Или союзники. Знакомый динамик рассказал мне, как в 97-м поехал с конями бить мясо в «Сокольники». В ходе потасовки он оказался на земле, и кони же избили его пряжками, приняв за мясника. Говорил, сразу колотить начали так, что сказать им ничего было невозможно.
В драке с апельсинами и бутчерами на Чистых Прудах зимой однажды попал под замес один из парней Ярославки. Когда сошлись с ними стенка на стенку, по ходу пьесы он оказался на земле и попал под пресс ударов ногами парней из YGS. Всякое случается.
Иногда проблемы случались из-за чрезмерной боеготовности армейского хардкора. В первой половине 2000-х Ярославка однажды на «Динамо» едва не подралась с Шэди Хорс, поскольку с обеих сторон оказались люди, которые сразу, не разбираясь, начали драться. Парни не знали друг друга в лицо.
Попытки решить проблему «отличи своего» предпринимались. Самыми популярными у армейских группировок были несколько приёмов. Одна деталь чтобы бросалась в глаза и можно было отличить своего. Иногда всё войско одевало копеечные тканевые садовые перчатки с резиновыми пупырышками. На пивном фестивале в «Лужниках» на драку с мясом состав коней однажды шёл поголовно в бесплатных картонных кепках с логотипом этого фестиваля.
Другим приёмом была изолента. Однажды поверх рукавов курток мы повязали куски яркой изоленты как повязки. Помню, у кого-то из парней оказался маркер, и куча народа на том общаке стояла с чёрными коловратами на красном фоне. Армейские каратели в Стоун Айлендах. Эти приёмы работают, и ничего лучше пока фанаты во всём мире не придумали.
