– Мы не закончили, старик, – заявил он, со щелчком вкладывая шпагу в ножны. – В адроанских газетах вас называют спасителем. Я же считаю вас мясником и предателем короны.
– Я и тот и другой сразу, – пожал плечами фельдмаршал.
Демасолин вышел из комнаты, явно обескураженный таким ответом.
Тамас посмотрел на кезанского солдата:
– Он слышал, куда мы идем.
– Верно, – согласилась Влора, ухватила солдата за шею и выволокла наружу.
Халона поднесла руку к губам:
– Этот человек…
На крыльце прозвучал выстрел.
– Таков жребий каждого солдата – умереть за свою страну, – заметил Тамас.
– Он был нашим пленником.
– Всю последнюю неделю он терроризировал ваш город вместе со своими соотечественниками. Возмездие должно приходить быстро, или оно может не прийти никогда.
– Именно это вы говорили адроанским аристократам, отправляя их на гильотину?
– Да.
– Вы всегда называли себя солдатом, – обвиняющим тоном произнесла Халона. – Свою смерть вы тоже примете как неизбежность?
– Смерть всегда неизбежна. – Тамас наклонился и потер больную ногу. – И уже почти год, как я потерял надежду умереть в окружении внуков.
Он не удержался от взгляда на дверь, в которую только что вышла Влора. Затем его мысли перенеслись к Таниэлю. Жив ли он теперь? Вышел ли из комы? Он был так далеко. Тамас ничего не мог для него сделать.
– Однажды я умру за свою страну, – продолжил он. – Но я предпочел бы погибнуть в бою, а не от руки кезанского палача.
– Вы действительно верите в это?
– Во что?
– Что поступили правильно.
– Конечно.
– Неужели не было другого пути, кроме убийства всех этих людей?
– Вероятно, был, – не стал спорить Тамас. – Но я его не нашел.
«Скажи ей, – настаивал внутренний голос. – Скажи ей о смерти Сабона. Рано или поздно это должно произойти».
Пусть уж лучше она узнает все от него, чем от кого-то еще.
– Мне нужна ваша помощь, – сказала Халона.
– Я собирался попросить тебя о том же.
Она нахмурилась:
– Моего мужа, то есть брата Демасолина, схватили ад… кезанцы. Его держат в центральной городской тюрьме. Сегодня вечером мы пытались спасти его и освободить всех заключенных. Это была одна из двух десятков акций по всему городу, которые мы готовили больше недели. Мы потерпели неудачу, и если она не была случайной, то и остальные акции тоже провалились.
– Они держат в этой тюрьме всех пленников? Несколько дней назад кезанцы на краю плато захватили моего разведчика. Вот почему я пришел сюда с одной лишь Влорой. Чтобы попытаться спасти его.
– Я не знаю. Но у Демасолина везде глаза и уши. Спросите у него.
Захочет ли он ответить Тамасу – это уже другой вопрос.
Демасолина фельдмаршал нашел у парадного входа: герцог охранял дом на случай появления кезанцев. За стеной особняка Тамас различил шаги солдат. Они двигались тихо – вероятно, слишком тихо для того, чтобы Демасолин мог их услышать.
Деливец бросил на Тамаса полный презрения взгляд. Фельдмаршал проигнорировал его.
– Четыре дня назад, – начал Тамас, – когда мы двигались по плато на север, кезанцы захватили моего разведчика. Я пришел в город, чтобы освободить его. Насколько я понял, ваш брат тоже арестован. Думаю, мы могли бы помочь друг другу.
– Не уверен, что приму вашу помощь, – холодно произнес деливец, даже не взглянув на него.
Тамас стиснул зубы, сдерживая резкий ответ. Недальновидный ублюдок. Типичный аристократ.
– Мой сын лежит сейчас при смерти, – тихо продолжил Тамас. – Потому что решил спасти Адро ценой своей жизни. Он находится в Адопесте, и я даже не знаю, жив ли он до сих пор. Кезанцы держат в плену брата моей покойной жены. Он может оказаться последним членом моей семьи. Вы считаете меня животным. Возможно, вы правы. Но кезанцы держат в тюрьме вашего брата и моего тоже. Думаю, действуя сообща, мы сможем спасти их.
Демасолин не ответил. Тамас подождал, пока сердце ударит несколько раз, затем отвернулся.
Что бы еще он ни сказал, этого человека не переубедить.
– Подождите, – внезапно сказал Демасолин. – Три дня назад через Южные ворота провезли пленного. Человека огромного роста, в мундире мастера Горного дозора.
– Это он.
– Мои осведомители сообщили, что он находится в той же тюрьме. Я помогу вам.
– Спасибо, – поблагодарил Тамас.
– Я помогу вам, но, если возникнет необходимость, без малейшего смущения убью вас.
40
Таниэль выхватил нож и бросился вперед.
Обхватив охранника, он вытолкнул его вместе с собой за дверь. Они покатились по лестнице беспорядочным клубком переплетенных рук и ног, хриплого дыхания и проклятий. Таниэль сумел остановить свое падение, цепляясь за стены винтовой лестницы. Светоч скатился на несколько ступенек ниже и ударился спиной о стену. Достал кинжал и вытер кровь с разбитой губы.
– Охрана! – завопил он и прыгнул вверх, махнув ножом.
Таниэль уклонился от одного удара, затем от другого. Хотя светоч находился в невыгодном положении, он атаковал невероятно быстро, вынуждая Таниэля отступать.
Пороховой маг замахнулся, целясь в голову охранника, только чтобы тот убрался с дороги. Ответный удар чиркнул по каменным ступенькам возле самых ног Таниэля.
Он наступил на запястье светоча, зажал его руку и, наклонившись, быстро ударил противника по шее.
В то же мгновение кулак охранника врезался ему в пах. Таниэля едва не стошнило, он повалился спиной на ступеньки. В животе словно что-то оборвалось. Охранник взобрался вверх по лестнице и поднял нож.
Таниэль подпрыгнул и обеими ногами толкнул светоча в грудь. Тот испуганно вскрикнул и скатился вниз по лестнице.
Таниэль повернулся, чтобы бежать обратно в комнату, но тут его взгляд зацепился за что-то странное. Внизу, как раз под тем местом, где он боролся с охранником, показался силуэт. В темноте он был лишь тенью, но Таниэль почувствовал, как по его спине пробежали холодные пальцы ужаса.
Призрак носил длинный белый балахон и маску с одним глазом.
Кресимир.
Подгоняемый страхом, Таниэль взлетел вверх по лестнице. Он захлопнул дверь и заглянул в дальнее окно. Оно выходило прямо на Адру. Невозможно было определить, насколько глубока здесь река. Падение с такой высоты могло убить Таниэля, но, даже если он уцелеет, его все равно унесет течением к Будвилу.
И все же лучше рискнуть, чем остаться на верную смерть.
