– Ты умеешь колдовать без них? – Он уселся рядом с ней, скрестив ноги. – Я хотел сказать, без этих кукол. И без кусочков человеческих волос, ногтей и прочего.
Она вскинула голову и снисходительно посмотрела на него, а затем вернулась к работе.
– Из какой бездны ты достаешь этот воск? Я ни разу не видел, чтобы ты что-нибудь покупала. У тебя, вообще, есть деньги?
Ка-Поэль сунула руку под сорочку и достала скомканную пачку банкнот. Потрясла ими перед носом у Таниэля и положила обратно.
– Откуда ты их взяла?
Она щелкнула его по носу. Больно.
– Ой! Отвечай, противная девчонка.
Она подняла руку, собираясь щелкнуть снова.
– Ладно-ладно. Видит Кресимир, я просто спросил.
Таниэль положил штуцер на колени и провел пальцами по ложу. Ни одной отметки. Чистый ствол. Совершенно новая вещь. Пристрелянная, если верить солдату, который отдал его Таниэлю. «Никогда не бери в бой ружье, из которого сам ни разу не стрелял» – так учил его Тамас, который теперь, скорее всего, похоронен в братской могиле вместе с остальными солдатами Седьмой и Девятой бригад.
С чем он оставил адроанскую армию? С чем оставил Таниэля? Написал ли Тамас хотя бы завещание? Таниэль никогда раньше не думал об этом. С детских лет он привык считать, что Тамас будет жить вечно.
Боевые действия пока ограничивались обменом артиллерийскими залпами. Ядра зарывались в мягкую землю перед адроанскими укреплениями или же ударялись в невидимые магические щиты, взрывались и падали, не причиняя никакого вреда.
Перестрелка выглядела чуть ли не формальностью. Ни та ни другая сторона почти не несли потерь, пушки также не пострадали.
– У тебя остались «красные метки»? – спросил Таниэль.
Ка-Поэль покачала головой.
– И ты не сможешь их сделать для меня?
Она хмуро подняла на него глаза и показала на воск у себя в руке, как будто хотела сказать: «Разве ты не видишь, что я занята?»
– Мне нужен мой порох, – сказал Таниэль.
Ка-Поэль оторвалась от лепки и несколько мгновений рассматривала его непроницаемым взглядом зеленых глаз. Затем внезапно кивнула и вытащила из ранца пороховой рожок.
У Таниэля дрожали руки, когда он высыпал первую порцию пороха на бумагу, чтобы свернуть патрон. Он отчетливо ощущал черные крупинки между пальцами. Даже слишком отчетливо. Это было похоже на… зов. Таниэль облизал губы, высыпал полоску на руку и поднес ее к лицу.
Он помедлил. Ка-Поэль наблюдала за ним.
Один глубокий вдох – и голова Таниэля словно вспыхнула огнем. Он качнулся назад и вздрогнул. Затем услышал стон – низкий и жалобный. Неужели это он сам? Таниэль опустил голову на руки и подождал, пока дрожь не прекратится. Ему показалось, что на это ушло несколько минут.
Когда он поднял голову, мир вокруг ярко сверкал.
Таниэль моргнул. Он не открывал третий глаз, не смотрел на Иное. Но все вокруг светилось. Нет, решил он, не светилось. Но все очертания стали видны резче, чем прежде. Мир сделался настолько прозрачным, что обычному человеку, никогда не погружавшемуся в пороховой транс, невозможно это представить. Словно Таниэль долгое время находился под водой и только теперь вынырнул на поверхность.
В прошлый раз, когда он вдохнул порох, чтобы справиться с тем Стражем в Адопесте, ничего похожего не почувствовал. Или просто не обратил внимания?
Как он мог думать, что мала способна заменить это? Как можно сравнивать порох с каким-то зельем?
Таниэль расплылся в улыбке и даже не пытался ее сдержать.
– О бездна! Как здорово!
Он свернул десяток патронов, убрал их в ранец и повесил пороховой рожок на плечо. Затем лег на грудь и начал осматривать расположение противника.
На восточном берегу Нижней Адры стояли кезанские Избранные. Большинство носили яркие мундиры, их окружали знаменосцы и телохранители. А также множество Стражей. Теперь, когда Тамас погиб, кезанцы больше не опасались пороховых магов. Ничего, в ближайшие дни они вспомнят былой страх.
Основные цели – офицеры. Практически все верхом. Где же их кавалерия? Странно, что кезанцы не перебросили ни одной кавалерийской части к северу от Будвила. Ладно, пусть будут офицеры.
Второстепенные цели – артиллеристы.
Третьестепенные цели…
Таниэль почувствовал, как задрожала земля, и лишь потом услышал стук копыт. В полусотне ярдов слева собралось около двадцати всадников: офицеры адроанской армии и даже несколько генералов. Некоторых Таниэль узнал.
Генерал Кеть, командующая Третьей бригадой, была красивой женщиной приблизительно пятидесяти лет. Портил ее лишь рубец на том месте, где должно быть правое ухо. Ее широкое лицо почему-то казалось знакомым, как будто Таниэль недавно видел ее. Хотя он точно знал, что с их последней встречи прошло много лет.
Кеть была в этой компании не единственной, кто получил увечье в бою. Болезненно тучный генерал Хиланска из Второй бригады лишился левой руки до самого плеча.
Никто из них не замечал Таниэля.
Все как один выглядели крайне возбужденными, указывали друг другу на что-то и наблюдали за полем боя в подзорные трубы. Хиланска крикнул артиллеристам, чтобы те отходили назад.
Отходили? Это означало оставить позиции. Почему они должны?..
Наконец Таниэль понял. Кезанские войска пришли в движение. Рота за ротой, они выстраивались позади артиллерии, готовясь к атаке. Сегодня кезанцы собирались отогнать противника еще дальше.
Таниэль прищурился. В строящихся рядах были заметны огромные сгорбленные фигуры.
Он не смог определить, обычные это Стражи или новый вид, созданный из пороховых магов, как тот экземпляр, что напал на него в Адопесте.
В любом случае адроанской армии это ничего хорошего не сулило.
Таниэль отметил, что позиции адроанской артиллерии располагались уступами с интервалом в две сотни футов. Пока оттаскивают пушки с первой линии, орудия второй могут продолжать стрельбу. Отступление было спланировано заранее. Возможно, за последние десять дней маневр повторялся много раз. В этом был определенный смысл, если генералы считали, что все равно не удержат позиций.
Таниэлю увиденное совсем не понравилось.
Он оставил Ка-Поэль на холме, а сам спустился и подошел к офицерам, окружавшим генерала Хиланску.
– Что происходит, сэр?
Генерал снисходительно взглянул на Таниэля, затем присмотрелся внимательнее.
– Мы отступаем, сынок.
– Это глупо, сэр. Мы занимаем позицию на высоте и можем удержать ее.
Генерал Кеть развернула лошадь и оглядела Таниэля с ног до головы. Интересно, помнила ли она его? За четыре года он должен был измениться.
