– Зачем?
Она еще плотнее завернулась в одеяло.
– Ради детей. Ради меня. Ради себя.
Фей ничего не ответила. По ее щекам катились слезы. Она закрыла глаза. Он нежно взял ее руку. Неужели Фей не понимает, что теперь она в безопасности? Что нужна сейчас детям больше, чем когда-либо. Нужна ему.
– Я пойду искать Жосепа.
– Ты знаешь, где он? – Ее глаза открылись.
– У меня есть зацепка.
– Какая?
– Не стоит беспокоиться. – Адамат погладил ее руку и встал. – Но я возвращусь только поздно вечером.
В дверь внизу постучали, и Фей резко развернулась в постели. Ее глаза широко раскрылись в испуге.
– Это всего лишь Соу-Смиз, – постарался успокоить ее Адамат. – Он пойдет со мной.
– Что за зацепка? – потребовала ответа Фей. – Где мой мальчик?
– Не стоит…
– Рассказывай. – Она словно клещами вцепилась в его руку.
Адамат снова опустился на кровать. Он не хотел волновать жену, но, похоже, тут уже ничего не поделаешь.
– Ветас продал его кезанским работорговцам. Вероятно, Жосеп оказался пороховым магом. Я хочу встретиться с контрабандистами и попытаюсь вернуть его.
– Нет, – произнесла Фей с удивившей Адамата силой. – Ты не сделаешь этого. Ты уже прошел через такие опасности. Я не хочу ждать известий о твоей смерти.
– Мне приходилось сталкиваться с более опасными людьми, чем работорговцы.
– Я знаю людей, с которыми Ветас… вел дела.
Фей буквально выплюнула эти слова. В ее глазах читался страх. Адамат видел, как желание вернуть сына борется в ней с необходимостью защитить мужа и остальных детей.
– Я должен вернуть Жосепа. Я не отдам его кезанцам.
– Будь осторожен. – Фей тверже сжала его руку.
– Буду.
Адамат высвободил руку так мягко, как только мог. Когда он выходил из комнаты, по лицу Фей снова текли слезы. Он спустился по лестнице. В прихожей стоял Соу-Смиз в плотно застегнутом сюртуке и улыбался детям, игравшим в гостиной.
– Ты готов? – Кулачный боец кивнул Адамату.
– Да. – Адамат оглянулся на лестницу в спальню и взял трость. – Фаниш, поднимись к маме через полчаса или около того.
– Да, папа.
– Хорошая девочка. Соу-Смиз, идем.
28
– Всё в порядке? – спросил Соу-Смиз, как только они на извозчике отъехали от дома Адамата.
Вечер был теплым и ветреным. Инспектор решил, что завтра будет гроза.
– Прекрасно.
Соу-Смиз недоверчиво приподнял бровь.
– Отлично! – повторил Адамат уже громче.
Соу-Смиз кивнул и прислонился к стенке салона.
Адамат смотрел из окна на прохожих, идущих по своим вечерним делам. Мальчик на углу пытался продать последнюю газету, пожилая пара прогуливалась перед наступлением сумерек. Подозревают ли они о том, что происходит в их городе? Хаос. Война.
Беспокоит ли их это?
Уже наступала ночь, когда Адамат и Соу-Смиз вышли из экипажа в двух кварталах от таверны под названием «Пышнохвостая русалка». Потрепанная вывеска качалась на ветру. Какое глупое название. Русалка ведь не птица, чтобы иметь пышный хвост.
Инспектор проверил в кармане пистолеты с укороченными стволами, Соу-Смиз сделал то же самое. Кулачный боец хмурился и не смотрел на Адамата.
– Извини, – произнес Адамат, закончив с приготовлениями.
– А?
– Я не хотел грубо говорить с тобой, – объяснил Адамат. – Ты хороший человек. Надежный друг, готовый отправиться со мной на любое дело. Даже если оно может оказаться очень опасным.
– Ты ведь все еще платишь мне, – проворчал Соу-Смиз.
– Да.
Кулачный боец кивнул, как будто это была единственная причина, по которой он шел с Адаматом, но его холодный взгляд немного оттаял.
Они направились к таверне. Адамат прислушивался к стуку своей трости по булыжной мостовой, затем по дереву: они вышли на дощатый настил. Эта таверна располагалась не очень удачно – в стороне от причалов. У нее был только один выход, хотя контрабандисты наверняка прятали лодку под домом на случай внезапного бегства.
Не идеальное место для встречи с работорговцами.
Адамат открыл дверь и вошел в тишину.
В единственной тускло освещенной комнате сидели пять-шесть матросов. Не самая подходящая компания. Это были молодые парни в добротных белых хлопковых сорочках, расстегнутых на груди, и штанах до колен. На Адамата они уставились, как на трехглазую рыбу.
О том, чтобы действовать, не привлекая к себе внимания, уже можно было и не мечтать.
Адамат боком протиснулся к барной стойке, а Соу-Смиз прислонился к дверному косяку, поросячьими глазками посматривая на матросов. Адамат положил на стойку банкноту в пятьдесят кран.
– Я ищу Долеса, – заявил он.
– Я Долес. – Выражение лица бармена ничуть не изменилось. – Что будете заказывать?
– Бруданский виски, если он у вас есть.
Долес был одет как обычный матрос – и, вероятно, таковым и был. Он взял банкноту и положил в карман. Наклонился под прилавок, не сводя глаз с Адамата, достал графин, опустил его на стойку с таким стуком, что инспектор едва не подскочил, а затем плеснул коричневатой жидкости в грязный стаканчик.
– Неподходящее время для виски, – произнес Долес.
Это был пароль, названный Ветасом. Во рту Адамата пересохло, ему пришлось собрать все силы, чтобы рука, протянутая за стаканчиком, не дрожала.
– Для бруданского виски время всегда подходящее, – ответил он.
Инспектору часто доводилось видеть, как выхватывают дубинку, чтобы заранее распознать признаки опасности. Рука Долеса дернулась под стойку, а через мгновение появилась снова с дубинкой из полированного дерева длиной в локоть.
Но Адамат уже держал пистолет в левой руке, а правой схватил Долеса за запястье, останавливая движение дубинки.
– Думаю, нам лучше поговорить спокойно, – предложил инспектор, нацелив пистолет в нос бармену.
– Да, так будет лучше. – Долес даже глазом не моргнул.
Адамат побледнел: холодный ствол пистолета коснулся затылка. Волосы на его макушке встали дыбом.
– Опусти ствол, – приказал Долес.
Адамат провел языком по пересохшим деснам. Удары сердца отдавались в ушах.
– Если я умру, вы тоже умрете, – предупредил инспектор.
Похоже, Долеса его слова не встревожили.
– Я рискну.
