– Я, кажется, здорово тебя недооценивал, – улыбнулся он и прикрыл сложенными ладонями огонь спички, давая Джейку прикурить. – Думал, раз ты такой здоровенный, то должен быть глупым.
– Ничего, привыкнешь, – пообещал Джейк. Они оба невольно обернулись на Вики, которая готовила яичницу, – и обменялись понимающими взглядами.
Она растолкала и разбудила их незадолго перед полуднем. Они спали, раскинувшись на своих одеялах, в тени одного из броневиков, желая отоспаться после бессонной ночи. Но без каких-либо протестов последовали за девушкой на нос шхуны и там встали, всматриваясь в низкий берег цвета львиной шкуры, о который мягко разбивался прибой и над которым сверкало режущей глаза синевой раскаленное небо.
Между небом и землей не было видно четкой разделительной линии. Ее застила густая пелена пыли и разогретого воздуха, который ходил волнами и колыхался как рыжая грива льва. Вики решила, что еще никогда в жизни не видела столь негостеприимного побережья. И начала подбирать нужные слова, которыми собиралась описать все это для десятков тысяч своих читателей.
Подошел Грегориус и присоединился к группе. Он уже отказался от своего европейского костюма и вместо него надел традиционную шамма и узкие бриджи. И снова стал похож на человека, полностью принадлежащего Африке, и его шоколадно-коричневое лицо, осененное ореолом темных кудрявых волос, освещала возбужденная улыбка изгнанника, наконец вернувшегося на родину.
– Гор пока что не видно, – сказал он. – Они теряются в дымке, она слишком плотная. Но иногда на заре бывает, когда воздух немного прохладнее… – И он уставился на запад жадным взглядом, а в его блестящих, повлажневших глазах и улыбке на полных губах легко читалась тоска по родной земле.
Шхуна подходила к берегу, скользя по мелководью, где вода была как в горном потоке, настолько прозрачная, что без труда можно разглядеть все веточки коралловых рифов в тридцати футах от поверхности и наблюдать стаи рыб, похожих на усыпанные драгоценными камнями облака.
Пападопулос развернул судно, чтобы подойти к берегу под острым углом, и все детали пейзажа постепенно развернулись перед ними. Они увидели золотисто-красные песчаные пляжи, перемежаемые каменными выступами и кучами булыжников, а за ними – постепенно поднимающийся склон, выжженный, пустынный и страшный, лишь кое-где усеянный низкими кустарниками и зарослями верблюжьей колючки.
В течение часа шхуна шла почти параллельно берегу, оставив позади около тысячи ярдов, а группа все стояла у борта, завороженная открывающимся видом. Только Джейк отошел от остальных и начал готовиться к разгрузке, но вернулся сразу, как только впереди открылся проход в глубокую бухту.
– Бухта Цепей, – сказал Грегориус, и всем сразу стало понятно, откуда взялось такое название, потому что на одном из выступающих в море отрогов, спрятавшись под скалами, защищаясь от доминирующих ветров и волн прибоя, лежали руины древнего города Монди.
Грегориус специально указал на них, потому что на первый взгляд они вовсе не были похожи на город. Это был просто участок земли, усыпанный битым камнем, подступающий к самой воде. Они уже подошли достаточно близко, чтобы различать довольно правильный геометрический рисунок, образованный бывшими улицами и остатками домов без крыш.
– Одному из нас придется сплавать и вытянуть на берег линь.
– Подбросим монетку, – предложил Гарет, и прежде чем Джейк успел возразить, достал из кармана монету.
– Орел, – обреченно сказал Джейк.
– Не везет тебе, старичок. Передай от меня привет акулам. – Гарет улыбнулся и поправил усы.
Джейк стоял на неуклюжем понтонном плоту, с трудом сохраняя равновесие, пока тот с помощью лебедки поднимался в воздух, а затем опускался за борт, раскачиваясь на толстых грузовых канатах.
Вот он опустился на воду и закачался рядом со шхуной, грубый и нескладный, как беременная бегемотиха. Джейк улыбнулся, глядя на стоящую на палубе Вики, которая с интересом наблюдала за процессом, перегнувшись через борт.
– Если не хотите ослепнуть от предстоящего великолепного зрелища, то лучше зажмурьтесь. – Она сразу не поняла, но потом, когда он начал расстегивать и снимать рубашку и штаны, благопристойно отвернулась.
Привязав конец тонкого линя к талии, Джейк голышом бросился в море и поплыл к берегу. Одолеваемая любопытством Вики незаметно бросила взгляд через плечо. Есть что-то совершенно детское и беззащитное в этом человеке без штанов, подумала она, разглядывая белые ягодицы Джейка, мелькающие в воде. Эту мысль можно будет потом развить в одной из статей, решила она, и тут поняла, что Гарет Суэйлс внимательно наблюдает за нею, насмешливо приподняв одну бровь, одновременно вытравливая за борт линь, который тянулся за Джейком. Она вспыхнула, что было заметно даже под загаром, и поспешно бросилась прочь, вроде как проверить, хорошо ли уложены ее пишущая машинка и походная сумка в нутро «Мисс Вихляги».
Джейк коснулся ногами дна и, разгребая воду, вышел на берег, где закрепил линь за один из каменных выступов, а первую машину уже подняли лебедкой на блоках и под непрекращающийся стрекот вспомогательного движка начали перегружать на плот.
Машины по одной переносили на раскачивающийся плот, каждый член команды при этом четко выполнял возложенные на него обязанности. На плоту каждое колесо быстро принайтовывали и закрепляли, и плот вручную перетягивали к берегу.
Как только он касался желтого песчаного склона, Джейк запускал мотор, а Грегориус тем временем укладывал и закреплял доски сходен. После чего, громко ревя мотором, машина съезжала с опасно раскачивающегося плота по этим доскам и взбиралась на берег, где и останавливалась над отметкой самого высокого прилива. Затем плот перегоняли обратно к борту шхуны, чтобы забрать следующий броневик.
Хотя люди старались работать так быстро, как это позволяли соображения безопасности перевозки, часы так же быстро уходили, один за другим, и давно уже стоял полдень, когда последний груз – бочки с горючим и деревянные ящики с Вики Камберуэлл, усевшейся поверх всей этой опасной поклажи, – был доставлен на берег.
Почти в тот же самый момент, когда плот с этим грузом отошел от борта шхуны, ее дизель включился и взревел, якорная цепь застучала в клюзе, и Пападопулос скомандовал сбросить линь, закрепленный за плот.
К тому моменту, когда Вики соскочила на хрустящий песок, «Иронделль» уже быстро уходила через горловину бухты, распуская свои белые паруса и подставляя их вечернему бризу. Все четверо стояли на берегу в сгущающихся сумерках и смотрели вслед судну. Никто не махал рукой, но все ощущали неопределенное чувство потери. Конечно, это вонючий невольничий корабль с пиратской командой на борту, но он был их единственной и последней связью с внешним миром. «Иронделль» миновала скалы у входа в бухту и, поймав парусами полный ветер, стремительно заскользила вперед, прочь от берега, а оставшийся после нее маслянистый кильватерный след еще долго виднелся на поверхности воды.
Джейк первым нарушил молчание и рассеял чары охватившего их ощущения одиночества.
