Таковы три взаимозависимых, взаимосвязанных и зависящих от обстоятельств фактора: восприятие, действие и воля.
Это простой процесс (но, конечно, как уже говорилось, отнюдь не легкий).
Мы рассмотрим, как использовали этот процесс выдающиеся исторические деятели, титаны бизнеса и литературы. Всесторонне обсуждая конкретные примеры каждого этапа, мы научимся внедрять этот подход в собственную практику и попутно поймем, как открывать новые пути, когда перед нами закрывается дверь.
Из этих историй успеха мы поймем, как справляться с распространенными препятствиями и применять общий для всех победителей подход в своей жизни. Ведь препятствия не только ожидаемы, но и необходимы, поскольку являются возможностью испытать себя на прочность, опробовать новые подходы и в итоге победить.
Препятствия открывают путь.
Часть I
Восприятие
ЧТО ТАКОЕ ВОСПРИЯТИЕ? Это то, как мы видим и понимаем происходящее вокруг нас, а также наши суждения о значении и значимости этих событий. Наше восприятие может быть источником как силы, так и слабости. Если мы воспринимаем события эмоционально, субъективно и близоруко, то лишь усугубляем имеющиеся проблемы. Чтобы избежать ситуаций, в которых окружающий мир подавляет нас, мы должны, как это делали древние, научиться умерять свои страсти и контролировать собственную жизнь. Чтобы избавиться от неправильного восприятия мира, научиться отличать надежные сигналы от обманчивых, чтобы отфильтровывать свои предубеждения, ожидания и страхи, нам потребуются определенные навыки и дисциплина. Но это стоит усилий, потому что в итоге мы получаем истину. В ситуациях, когда другие люди возбуждаются или пугаются, мы будем оставаться спокойными, невозмутимыми и хладнокровными. Мы будем видеть вещи такими, какими они являются в действительности, – не плохими и не хорошими. Это даст нам огромное преимущество в борьбе с препятствиями.
Фактор восприятия
Прежде чем заняться нефтью, Джон Рокфеллер был счетоводом и начинающим инвестором – незначительным финансистом в Кливленде. Сын алкоголика и преступника, бросившего свою семью, юный Рокфеллер начал работать с шестнадцати лет в 1855 году (этот день он отмечал всю свою жизнь как «День труда»). Он зарабатывал пятьдесят центов в день.
Затем, в 1857 году, разразился мощный финансовый кризис, который начался в Огайо. Кливленд пострадал особенно сильно. Деловые предприятия разорялись, цена на зерно подскочила по всей стране, и экономическое развитие западных штатов приостановилось. Экономический спад длился несколько лет.
Рокфеллер мог испугаться. Самая значительная в истории США экономическая депрессия ударила и по нему, когда он лишь начинал заниматься бизнесом. Конечно, он мог сдаться и сбежать, подобно своему отцу. Он мог уйти из финансовой сферы и начать новую карьеру с меньшим риском. Но даже в молодые годы Рокфеллер обладал хладнокровием и невозмутимым спокойствием перед лицом трудностей. Он умел сохранять трезвый взгляд на вещи, даже когда терял последнюю рубашку. Более того, он оставался хладнокровным, когда другие люди паниковали.
И вместо того, чтобы сокрушаться по поводу этого экономического потрясения, Рокфеллер пристально следил за текущими событиями. Он решил рассматривать кризис как шанс научиться вести дела, как своего рода крещение на финансовом рынке. Рокфеллер спокойно вывел из оборота свои деньги и стал наблюдать за тем, как совершают ошибки другие люди. Он изучал слабости экономики, которых многие просто не замечали, а потому были не готовы к обрушению рынка ценных бумаг.
Из этого Рокфеллер вынес важный урок, который запомнил на всю оставшуюся жизнь: финансовый рынок изначально непредсказуем и зачастую жесток, и только человек с рациональным и дисциплинированным разумом может надеяться на прибыль. Он понимал, что спекуляции ведут к краху, и научился игнорировать безумную толпу и ее наклонности.
Рокфеллер решил немедленно использовать этот урок на практике. Когда ему было двадцать пять лет, группа инвесторов предложила ему вложить 500 тысяч долларов, если он сможет найти нефтяные скважины, способные приносить прибыль. Благодарный за эту возможность, Рокфеллер отправился осматривать близлежащие нефтяные месторождения. Через несколько дней он обескуражил своих спонсоров, когда вернулся в Кливленд с пустыми руками, не потратив и не вложив ни доллара из порученных ему средств. В тот момент он не видел благоприятных возможностей для инвестиций, какой бы энтузиазм ни проявляли другие финансисты, работавшие на рынке. Он вернул деньги и предпочел держаться подальше от нефтедобычи.
Абсолютная самодисциплина и объективность оценок позволили Рокфеллеру обращать в свою пользу многочисленные препятствия, встававшие на его пути во время Гражданской войны, финансовых кризисов 1873, 1907 и 1929 годов. Однажды он признался, что в каждой катастрофе склонен видеть возможность новых успехов. К этому можно добавить, что он обладал силой характера, позволявшей сопротивляться соблазну и нездоровому волнению в любой ситуации.
Спустя двадцать лет после упомянутого финансового кризиса Рокфеллер в одиночку контролировал 90 процентов рынка нефтедобычи. Его алчные конкуренты канули в Лету, а нервозные коллеги продали свои акции и ушли из бизнеса. Трусы, склонные к сомнениям, упустили свой шанс.
До конца своей жизни Рокфеллер оставался тем спокойнее, чем сильнее становился хаос, особенно когда окружавшие его люди впадали в панику или поддавались алчности. Бо́льшую часть своего состояния он сделал на этих колебаниях рынка, поскольку умел видеть то, чего не видели другие. Этот подход живет и в наши дни в знаменитом афоризме Уоррена Баффета: «Опасайся, когда другие поддаются жадности, и будь жаден, когда другие опасаются». Подобно всем выдающимся инвесторам, Рокфеллер умел подавлять эмоции в пользу холодного здравомыслия.
Один критик, благоговевший перед империей Рокфеллера, назвал трест Standard Oil «мифическим созданием, подобным Протею», способным изменяться в ответ на любые попытки конкурентов или правительства разрушить его. На детище Рокфеллера лежал отпечаток черт личности его отца-основателя: устойчивости, адаптивности, спокойствия и блестящего ума. Его не пугал ни экономический кризис, ни блистающий мираж фальшивых возможностей, ни агрессивные враги, ни даже преследование со стороны федеральных властей (Рокфеллер получил славу необычайно трудного свидетеля, который никогда не поддавался на уловки следователей на перекрестных допросах, не защищал себе и не терял спокойствия).
Обладал ли он этими качествами от рождения? Нет. Эти свойства он приобрел. Рокфеллер вынес урок дисциплины из событий своей жизни, в первую очередь из кризиса 1857 года, который он называл «школой несчастий и стресса».
«О, как повезло молодым людям, которым приходится бороться с бедствиями в начале своей жизни, – сказал он однажды. – Я навсегда сохраню благодарность за три с половиной года ученичества и трудностей, которые мне пришлось преодолеть».
Конечно, не один Рокфеллер переживал плохие времена – все мы проходим школу бедствий и испытаний. Но мало кто реагировал на трудности так, как он. Не многие приучили себя находить скрытые в препятствиях возможности и видеть в них не роковое несчастье, а урок, дающий шанс приобрести бесценный опыт в сложные моменты, переживаемые экономикой.
