– Да. Та осторожность, с которой мистер Блеген спрятал ключ, предполагает, что в сейфе лежит нечто чрезвычайно важное. Так что, я думаю, нам с доктором Уотсоном надо пойти в банк прямо с утра и попытаться заглянуть в ячейку, а потом на первом же подходящем поезде отправиться в Мурхед.
Мы подошли к стойке портье, где нас ждало сообщение от Кенсингтона, который перечислил всех друзей Эйнара Блегена в здешних краях. К ужасу Холмса, в списке оказалось более двадцати имен в шести разных городах, включая Александрию. Сыщик вздохнул, сложил листок и сунул в карман.
– Слишком много, – просто сказал он. – Мы не можем начать проверять всех подряд, так что мистера Блегена поищем в другой раз, если он вообще жив.
Впервые Холмс заговорил о том, что Блеген, возможно, мертв, но замечание, казалось, не удивило Рафферти.
– Я думаю, что старина Эйнар уже мертв и зарыт где-нибудь, – вздохнул он. – В округе куча подходящих мест, чтобы спрятать тело.
Мы стояли в холле, и я поймал себя на том, что размышляю, каков будет следующий шаг Холмса. Я отчетливо ощущал, что мы на решающем распутье – в той точке, откуда перед нами открываются разные пути расследования.
Сам Холмс любил говорить, что в сложном деле детектив напоминает человека, которому надо добраться из одного конца Лондона в другой. Холмс утверждал, что при наличии времени, способностей и удачи почти каждый может достичь пункта назначения. Но гений великого сыщика, как он говорил, заключается в том, чтобы найти самую короткую, прямую и быструю дорогу. Эта дорога, как я обнаружил, снова привела нас в мир Мэри Комсток.
В начале шестого мы постучали в комнату миссис Комсток. Холмс не сказал нам, о чем собирается беседовать с леди, но Рафферти явно радовался возможности поговорить с «известной мегерой», как он называл миссис Комсток.
Вскоре нам открыла дверь сама леди. Как обычно, она была одета элегантно: в кружевную белую блузу с высоким воротником, темно-синий жакет с пышными рукавами и длинную юбку, которая демонстрировала красивые пропорции ее тела.
– Как приятно снова вас видеть, – сказала она с загадочной улыбкой, приглашая нас войти. – Прошу, располагайтесь.
Мы уселись вокруг тахты, где любила сидеть миссис Комсток. Холмс заметил, что на столе лежит дневник, а рядом перо и открытая бутылочка с чернилами. Холмс внимательно посмотрел на эти предметы, а потом сказал:
– Вижу, вы что-то писали сегодня, мадам. Мемуары? Интересная выйдет книга.
– Вы так считаете, мистер Холмс? – бросила леди, подходя к столу и закрывая дневник. – Я просто делала кое-какие заметки. Кроме того, не могу себе представить, чтобы какой-то из аспектов мой жизни был интереснее мрачных историй, выходящих из-под пера доктора Уотсона.
Произнеся такой двусмысленный комплимент, леди заняла место на тахте и выжидающе посмотрела на нас сверху вниз. Ее взгляд наводил на мысль, что миссис Комсток подготовилась к любым вопросам Холмса. Но прославленный детектив начал с официального представления:
– Не знаю, мадам, встречались ли вы когда-либо с нашим другом мистером Шэдвеллом Рафферти из Сент-Пола.
– Я видела этого джентльмена на ферме Фегельблада, – напомнила Мэри, изучая Рафферти так, словно он был товаром в витрине магазина. – Разумеется, я также много о нем слышала.
– Неужели? Надеюсь, обо мне говорят только хорошее, – смутился ирландец.
– В основном да, – промурлыкала она.
Короткий ответ, казалось, позабавил Холмса. Он сказал:
– Я удивлен, что мистер Свифт не с вами, мадам. Я ожидал, что дверь откроет он.
– Билли уехал по делам, – заявила Мэри без дальнейших объяснений. – Но, думаю, поговорить вы хотели не с ним.
– Вы правы, миссис Комсток. Я желал бы задать вам пару вопросов, если вас не затруднит на них ответить. Я вас не побеспокою?
– Я привыкла к беспокойству, мистер Холмс, как и вы.
– Разумеется. Я хотел спросить, не видели ли вы сегодня мистера Ларссона. Я надеялся переговорить с ним о руническом камне, но его, похоже, нет в городе.
Если миссис Комсток и знала о смерти Ларссона, то это не наложило отпечатка ни на интонацию, ни на мимику. Ее красивое лицо осталось холодным, словно мрамор.
Она сказала:
– Мистер Ларссон никогда не информировал меня о своих перемещениях. Вы проверяли местные бары? Я так поняла, что он изрядную часть времени проводит в обнимку с бутылкой.
– Дурная привычка, – согласился Холмс. – Человеку, который злоупотребляет спиртным, нельзя доверять, а вы предпочитаете надежных мужчин, миссис Комсток.
– Как иначе, мистер Холмс.
– А ваш покойный муж был надежным человеком?
Миссис Комсток и глазом не моргнула, услышав такой странный вопрос, – казалось, она уже привыкла ко всем уловкам противника.
– Насколько это возможно, мистер Холмс. Знаете, от мужчин одни неприятности. Вероятно, поэтому я и нахожу их такими интересными.
– Мы тоже вас расстроили, миссис Комсток?
– Время покажет.
Холмс послал ей загадочную улыбку:
– Не сомневаюсь. Кстати, о времени: теперь, когда ваш муж отправился в мир иной, полагаю, вы часто навещаете его могилу.
К моему удивлению, леди обратилась к Рафферти и шутливо заметила:
– Как вы миритесь с мистером Холмсом, сэр? Его ум утомляет. Главное, чтобы он не заманил вас в ловушку, как часто поступает со мной.
Рафферти потерял дар речи, но вместо него заговорил Холмс:
– Вы не ответили на вопрос, мадам.
Миссис Комсток повернулась к сыщику и сказала ледяным тоном:
– Не стоит считать меня глупышкой, раз уж я женщина, мистер Холмс. По каким-то неведомым мне причинам вы продолжаете думать, будто я имею какое-то отношение к убийству Вальгрена и краже рунического камня. Наверное, поэтому вы проверяли, что за груз отправил Билли вечером в пятницу. Это была могильная плита, мистер Холмс, в честь моего покойного мужа. Почему вы не оставите Фрэнка в покое?
Почувствовав, что он наконец пробил оболочку высокомерия, Холмс надавил сильнее:
– Я хотел бы взглянуть на плиту и надпись на ней, миссис Комсток. Может быть, покажете?
– Мне кажется, это вообще не ваше дело, мистер Холмс.
– А мне кажется, мое, – заявил Холмс, переходя к прямым обвинениям: – Это вы столкнули своего супруга с поезда, да?
Леди отреагировала на этот вопрос открытой враждебностью. Поднявшись со своего места, она бросила:
– Вы утомили меня своими вопросами, мистер Холмс. Я должна попросить вас уйти, и немедленно. И будьте любезны больше меня не беспокоить.
Холмс не шелохнулся.
– И снова вы не ответили на мой вопрос, миссис Комсток. Должен признаться, меня расстраивает ваша уклончивость. Думаю, вы что-то скрываете.
