Зато она практикуется в моей семье…
— Итак, вы позволили им уйти и проследили за ними до похоронного бюро моего кузена?
Адам кивнул:
— Я намеривался противостоять ему. Околдовать, если нужно. Выяснить, что они делали с животными и почему именно на моем ранчо.
— О черт! — воскликнула я.
— Что?
— Мне вдруг пришло в голову: мертвецкая — отличное место для хранения мяса. Огромный холодильник, много свободного места, к тому же почти всегда пустого. Да и кто туда войдет, кроме Марти?
— Ты думаешь?
— А что тут думать? Марти был уродом в семье и постоянно нуждался в деньгах. Я думаю, дело обстоит так: они решили, что смогут по-быстрому срубить бабок у городских парней, которые возьмут на продажу оленя, добытого браконьерством, под видом убитого по лицензии. Охотничий сезон откроется не раньше чем через пару недель. Покупать лицензию они вряд ли собирались.
— В этом есть какой-то дьявольский смысл, — сказал Адам. — Единственное, чего я не понимаю, — это последний случай. Почему именно оленята Ситка? Они не годятся на трофеи, мяса в них тоже мало. Они ведь даже не забрали их тела, только головы. Здесь так много чудесного бродит вокруг, на чем можно хорошо заработать.
Теперь настала моя очередь создать маленькую сенсацию.
— Они не убивали именно этих оленей, — сказала я, наблюдая за его реакцией. — По крайней мере, не и гоняли их. Скорее всего, пришли на готовенькое…
Адам хотел что-то сказать, но внезапно остановился и взглянул на меня. Он, видимо, понял, что лучше промолчать и слушать меня. Правильное решение!
Я не могла смотреть на него и уставилась вниз, на гладкий деревянный настил.
— У меня было видение, кошмар…
Мой голос был тихим, но спокойным. Он ответил таким же ровным тоном:
— И часто это случается?
Я не сразу ответила:
— Я видела охоту во сне, Адам. Это были не Олбрайты.
— А ты можешь сказать кто?
— Нет. Я не видела их лиц. Но это были существа, которые охотятся ради мяса и крови, а не ради удовольствия. Тот, кто унес головы, явился позже.
— Ты уверена?
Я кивнула:
— Полностью. Верь мне, я запомнила каждую деталь.
Я взглянула на него и задалась вопросом, который мучил меня с момента, когда я узнала, кто он такой.
— Думаю, это был не тот, кого ты знаешь.
Лицо Адама стало угрюмым.
— Мы заботимся о животных, Кейра, а не убиваем их.
— Извини, я только спросила, — пояснила я. — Не обижайся… Пойми, это давно не дает мне покоя.
— Да ничего, — ответил он. — Просто больной для меня вопрос. Думая, я просто устал от всех стереотипов, ужастиков и романов, авторы которых думают, что что-то знают о нас.
— Злой и жестокий вампир, кровопийца, душитель, соблазнитель невинных девушек. — Как только я произнесла эти слова, тут же захотелось взять их обратно.
Хорошо, что у Адама было чувство юмора.
— Да, именно так. Кое-что верно, но не все. Есть спорные моменты. — Он засмеялся. — Последнее из того, что ты сейчас сказала, например.
Я покраснела. Тепло заструилось по моему телу от пальцев ног, сдавленных ботинками, до головы… Мне не хотелось говорить том, что во сне я тоже питалась теми оленями. Хотя внезапно поняла, что из окружающих только Адам мог понять жажду крови, которую я испытывала. И это открывало другую версию. Би не зря ее проклинала. Это намного упростило бы ситуацию, но только если Адам действительно не убивал моего кузена.
Пора поговорить о других вещах…
— Послушай, Кейра. Я не могу сказать точно, что никто из здешних обитателей не охотился на тех оленей. Это маловероятно, но лучше переговорить с Нико. Есть некоторые детали, о которых я не могу тебе рассказать, но я обещаю: если всплывет что-нибудь имеющее отношение к смерти твоего кузена, я скажу.
— Скажешь мне, но не шерифу? — Я снова улыбнулась.
— Насколько я понимаю, — начал он, — это личное дело. К тому же в нем замешаны существа, которых ваш нетерпеливый молодой шериф видел лишь в кошмарных снах.
Я встретила его взгляд и поняла, что он имел в виду: деяния тьмы должны оставаться во тьме. Тем, что связано с силой, кровью, охотой, нельзя делиться ни с одним человеком, даже с представителем закона.
Было что-то еще, что я хотела ему сказать.
— Адам, у меня другая теория относительно Марти.
— Какая?
Как объяснить, не вдаваясь в подробности? Он выдал себя, но я не была готова делиться с ним своей семейной тревогой и размышляла, как рассказать о своей маленькой личной тайне… О той особенности, которую он усмотрел во мне.
— Ты действительно никогда не встречался с Марти, так?
Адам кивнул, и я продолжила:
— Он был вроде отщепенца, аутсайдера. Никогда ни с кем не уживался. Всех и вся ненавидел.
Мне вдруг пришло в голову, что Марти встретился с каким-нибудь вампиром и сам разрешил ему (или ей?) выпить из него кровь. Думал, это очень круто, и удастся вернуться в этот мир более сильным.
— Он знал о нас?
Я пожала плечами:
— Наверное. Я не уверена. Я лишь видела отметки на его шее. Может, кто-то и прикладывался к горлу Марти регулярно, но я не в курсе.
— Но он же был твоим кузеном! И ты никогда не замечала?
— Мы не были близки. И у меня не было повода заглядывать ему под воротник. Адам, я действительно старалась держаться подальше от Марти, насколько это возможно!
— Кейра, позволь мне провести кое-какие расследования. Все, что касается обоих вопросов.
— И еще… Я уверена — охотники на оленей не были людьми, — добавила я. — Есть здесь кто-нибудь еще, кроме вампиров? Оборотни, например?
— Кого ты имеешь в виду?
Он казался озадаченным, но и меня поставил в тупик своим вопросом. По общему мнению, две эти группы не контактируют друг с другом, регулярно по крайней мере. Но если есть ранчо для вампиров, почему бы среди них не затесаться оборотням? По-моему, в этом есть смысл.
— Ну, оборотни, — попыталась объяснить я. — Может, вы зовете их как-нибудь иначе?
Он истерически захохотал. Звук накрыл меня, пузырьки счастья касались кожи, почти реально, настолько, что их можно было потрогать.
Адам явно сдерживался, разговаривая со мной. Думаю, если бы я и раньше знала, кто он, он бы не скрывал свою силу. Впрочем, от этого переносить его смех легче не стало бы.
— Ты смеешься надо мной?! — Я вся напряглась от негодования.
Мы встали лицом к лицу, и я увидела тень догадки.
