«СЕЙЧАС!» – крикнул он.
Солдаты бросили веревки, затягивая их на спине великана, хватая с другой стороны и начав тянуть. Еще большее количество солдат ринулись вперед, они бросили еще больше веревок – дюжины веревок снова и снова, связывая его шею, руки и ноги. Они тянули изо всех сил, окружая великана, и зверь, напрягшись, вырывался и яростно ревел, но вскоре он уже ничего не мог поделать. Связанный десятками толстых веревок, удерживаемый внизу сотнями людей, он лежал лицом в грязи и беспомощно ревел.
Везувиус медленно подошел и встал над великаном, невообразимым еще несколько минут назад, и посмотрел вниз, довольным своим завоеванием.
Наконец, после всех этих лет, он широко улыбнулся.
«Теперь», – медленно произнес он, наслаждаясь каждым словом. – «Эскалон мой».
Глава восемнадцатая
Кира стояла у окна своих покоев, наблюдая за поднимающимся над сельской местностью рассветом с чувством предвкушения и страха. Девушка провела долгую ночь, преследуемая кошмарами, ворочаясь с боку на бок после того, как она подслушала разговор своего отца. Кира все еще слышала слова, которые звучали в ее голове:
Неужели у нее нет права узнать, кто она?
Всю ночь напролет ей снилась женщина с закрытым вуалью лицом, женщина, которая, как Кира была уверена, приходилась ей матерью. Она тянулась к ней снова и снова, только для того, чтобы проснуться, хватаясь за кровать.
Кира больше не различала, где реальность, а где сон, что было правдой, а что ложью. Сколько секретов от нее утаивали? Что они не могли ей рассказать?
Наконец, Кира проснулась на рассвете, схватившись за щеку, которая по-прежнему горела огнем от раны, и начала задавала себе вопросы о своей матери. На протяжении всей жизни ей говорили, что ее мать умерла при родах, и у нее не было причины думать иначе. Кира чувствовала, что на самом деле она не похожа ни на кого ни в своей семье, ни в этом форте, и чем больше она думала об этом, тем больше осознавала, что все смотрели на нее немного по-другому, словно она была здесь чужой. Но девушка никогда не представляла себе, что за этим что-то кроется, что отец лжет ей, скрывая от нее какой-то секрет. Неужели ее мать все еще жива? Почему им приходится скрывать это от нее?
Кира стояла у окна, дрожа внутри, удивляясь тому, что ее жизнь изменилась так радикально за последний день. Кроме того, она ощущала огонь в своих венах, бегущий от ее щеки к плечу и вниз к ее запястью. Кира знала, что она уже не тот человек, которым была. Девушка ощущала тепло дракона, проходящее через нее, пульсирующее внутри нее. Она спрашивала себя, что все это означает. Станет ли она когда-нибудь прежним человеком?
Кира посмотрела на людей внизу, сотни людей, которые спешили туда-сюда в столь ранний час, и она удивилась всей этой активности. Обычно это время дня было тихим, но не сейчас. К ним приближаются люди Лорда, подобно назревающей буре, и ее люди знали, что это будет возмездие. В этот раз дух в воздухе тоже витал другой. Ее люди всегда были скоры на отступление. Но в этот раз, казалось, их дух закалился, и Кира радовалась, видя, что они готовятся к сражению. Десятки людей ее отца старались обезопасить глиняные насыпи, удваивая стражу у ворот, опуская решетки, занимая позиции на валу, баррикадировали окна и копали канавы. Мужчины выбирали и затачивали оружие, наполняли колчаны стрелами, готовили лошадей и нервно собирались во дворе. Они все готовились.
Кира с трудом верила в то, что она стала катализатором всего этого. Она испытывала одновременно и чувство вины, и гордость. Но больше всего она испытывала страх. Кира знала, что ее народ не сможет пережить прямую атаку людей Лорда, за которыми, в конце концов, стояла Пандезианская Империя. Они могут занять позицию, но когда прибудет Пандезия со всей своей мощью, они все несомненно здесь умрут.
«Рад видеть, что ты проснулась», – раздался бодрый голос.
Пораженная, Кира обернулась, не осознавая, что в этот ранний час в форте может бодрствовать кто-то еще, кроме нее и Лео, который находился рядом с ней. Она почувствовала облегчение, увидев, что в дверях стоит Энвин с улыбкой на лице в сопровождении Видара, Артфаэля и нескольких других людей ее отца. Пока группа мужчин стояла и смотрела на нее, Кира видела, что в этот раз они все смотрят на нее по-другому. Было что-то иное в их глазах – уважение. Они больше не смотрели на нее как на юную девушку, на наблюдателя, а скорее на одну из них. На равную им.
Этот взгляд возрождал ее сердце, заставлял ее почувствовать, что все того стоило. Ничего она так не хотела, как получить уважение этих мужчин.
«Значит, тебе уже лучше?» – спросил Видар.
Кира задумалась об этом и, сжав и разжав кулаки и потянув руки, девушка осознала, что ей на самом деле лучше, она чувствовала себя сильнее, чем прежде. Кивнув им в ответ, Кира увидела, что в их взгляде есть что-то еще – оттенок страха, словно она носила в себе силу, которую они не знали или которой не доверяли.
«Я чувствую себя перерожденной», – ответила Кира.
Энвин широко улыбнулся.
«Хорошо», – сказал он. – «Тебе это понадобится. Нам понадобится каждая пара рук, которую нам удастся получить».
Она кивнула в ответ, удивленная и взволнованная.
Артфаэль улыбнулся и сделал шаг вперед, сжав ее плечо.
«Только не говори своему отцу», – попросил он.
Лео вышел вперед и лизнул руки этим мужчинам, а они потрепали его по голове.
«У нас есть для тебя небольшой подарок», – сказал Видар.
Кира удивилась.
«Подарок?» – спросила она.
«Считай это подарком по случаю возвращения домой», – сказал Артфаэль. – «Всего лишь небольшая вещица, чтобы помочь тебе забыть о той царапине на твоей щеке».
Он сделал шаг в сторону, остальные последовали его примеру, и Кира поняла, что они приглашают ее последовать за ними. Большего она и не хотела. Девушка улыбнулась в ответ, впервые испытывая радость за долгое время.
«Вот что требуется для того, чтобы присоединиться к группе?» – спросила Кира с улыбкой. – «Я должна была убить пятерых людей Лорда?»
«Троих», – поправил ее Артфаэль. – «Насколько я помню, Лео убил двоих из них».
«Да», – сказал Энвин. – «И пережить встречу с драконом тоже что-то да значит».
* * *
Кира шла вместе с мужчинами через полигоны форта ее отца. Лео следовал за ней по пятам. Снег хрустел под их сапогами, она была взволнована деятельностью вокруг нее, форт был очень занят, наполнен чувством цели, поразительно оживленный на рассвете. Она проходила мимо плотников, сапожников, седельных мастеров, каменщиков – каждый из них усердно трудился над своим делом, в то время как бесконечное количество мужчин затачивали мечи и другие лезвия о камни. Проходя мимо них, Кира чувствовала, что люди останавливались и смотрели на нее, ее уши горели. Должны быть, все они знали, по какой причине к ним идут люди Лорда, знали, что она натворила. Она чувствовала себя такой заметной и боялась, что люди возненавидят ее.
