Кира утратила всякое уважение к этому человеку, который быстро исчез в толпе. Но это только придало ей храбрости. Теперь осталась только она, а такой расклад ей нравился. Ей не нужно полагаться ни на какого мужчину.
Когда мужчины приблизились к ней, собираясь схватить ее и Диердре, Кира крепче сжала в руке жезл и приготовилась. Что бы ни произошло, живой они ее не возьмут.
Глава шестнадцатая
Алек шагал через равнины северного Соли, холмы поднимались и опускались. Молодой человек смотрел на восходящее солнце помутневшими глазами, он устал, онемел от холода и больше не ощущал голода в своем желудке. Вместе с Марко они всю ночь шли через Уайтвуд после своего столкновения с Вильвоксами, готовые воспользоваться первой возможностью, чтобы выспаться. Алек чувствовал, что его ноги налились усталостью и, пока он шел, глядя на горизонт, тучи начали расступаться и из-за них прорвалось утреннее солнце, осветившее зеленые холмы, которые он помнил с детства. Он испытывал благодарность за то, что они вышли из леса. Никто не сравнится с тем мгновением, когда ты оказываешься под открытым небом. Алек поражался тому, что ему удалось пережить это долгое путешествие ночью, покинув Пламя.
Все еще не оправившись от своих ран, Алек прикоснулся к своим коченеющим руке и ноге, раны в том месте, в котором Вильвокс укусил его, все еще не затянулись. Алек шел медленнее, чем прежде, хотя теперь и Марко шел так же, восстанавливаясь после ранения, уставший и голодный. Алек не мог вспомнить, когда он в последний раз отдыхал, когда в последний раз ел, и ему казалось, что он входит в состояние сна.
Видя открытое небо, поднимающийся рассвет, знакомые холмы, которые он очень хорошо знал, Алек понимал, что, наконец, он близок к дому. Его переполняли усталость и эмоции, он почувствовал, как по его щекам побежали слезы. Алеку понадобилось несколько минут на то, чтобы осознать, что он плачет. Молодой человек быстро вытер слезы. Он полагал, что они брызнули из его глаз из-за бредового состояния, вызванного ранением, голода и радости от того, что он видит родную землю – место, которое, как ему казалось, он больше никогда не увидит. Алеку казалось, что он сбежал из когтей смерти, и ему дан еще один шанс в жизни.
«Где твоя деревня?» – прозвучал голос Марко рядом с ним, поразив его в глубокой тишине.
Оглянувшись, Алек увидел Марко, с удивлением рассматривающего ландшафт. Под глазами у друга были круги, что свидетельствовало о его усталости. Они пересекли холм и оба остановились, оглядываясь. Травянистые холмы были покрыты низким туманом, сверкающим на рассвете. Перед ними лежали три холма одинаковой формы.
«Моя деревня находится за третьим холмом», – сказал Алек. – «Мы уже близко». – Он вздохнул с облегчением. – «Меньше часа пути».
Глаза Марко зажглись от радости.
«Это должен быть очень гостеприимный прием», – ответил он. – «Сомневаюсь, что мои ноги смогут довести меня дальше. Найдется ли в твоей семье какая-нибудь еда для нас?»
Алек улыбнулся, упиваясь этой мыслью.
«Еда и многое другое», – ответил он. – «Огонь, сменная одежда, любое оружие, какое ты захочешь, и…»
«И сено?» – спросил Марко.
Алек широко улыбнулся.
«Достаточно сена, чтобы проспать тысячу лет».
Марко улыбнулся в ответ.
«Это все, чего я хочу».
Они оба отправились вниз с холма с новыми силами, подпрыгивая на каждом шагу. Алек уже представлял себе запах еды на маминой кухне, предвкушал одобрение в глазах отца, когда он вернется домой, как герой, пожертвовав своей жизнью ради своего брата. Алек представлял лицо своего брата, когда он войдет в двери, и уже ощущал его объятия. Он видел удивление на лицах своих родителей, радость от того, что их сын вернулся. Теперь, может быть, они станут ценить его по достоинству. Раньше он был вторым по рождению сыном, которого они всегда воспринимали как должное, теперь же, наконец, они осознают, как много он значит.
Пролетев последний отрезок пути, Алек больше не ощущал боли или усталости. Он не успел заметить, как они пересекли последний холм и оказались на вершине, глядя на Соли. Алек остановился, его сердце неистово колотилось, с великим предвкушением он окинул взглядом свою деревню, раскинувшуюся внизу. Он сразу же узнал знакомые очертания, ветхие каменные дома, высматривая их ярко раскрашенные крыши, привычные игры детей, кур и собак, преследующих друг друга, коров, которых вели по улицам.
Но, когда Алек присмотрелся внимательнее, он тут же понял, что что-то не так. Его желудок завязался в узел, пока он растерянно смотрел вниз. Перед ним была не та деревня, которую он ожидал увидеть, а скорее сцена разрушения. Это была ужасная картина, которую он едва узнавал. Вместо привычных домов стояли выгоревшие здания, стертые с лица земли. Вместо деревьев и тропинок – поле пепла и дымящихся камней.
Его деревни больше не было.
Не было слышно радостных криков играющих детей, раздавались только отдаленные стенания старух, преклонивших колени перед насыпями земли. Алек проследил за их взглядом и с болью в сердце увидел, что это были свежие могилы. Там были ряды за рядами, каждая могила была отмечена покосившимся крестом. У него сердце ушло в пятки. Алек вдруг осознал с ужасным предчувствием, охватившим его, что все, кого он знал и любил, мертвы.
«НЕТ!» – закричал Алек.
Не думая, даже не осознавая, что делает, Алек помчался вниз с холма, спотыкаясь, набирая скорость. Словно он несся навстречу кошмару.
«Алек!» – крикнул Марко позади него.
Алек споткнулся и упал в траву, покатившись и покрываясь грязью, но ему было все равно. Он поднялся на ноги и снова побежал. Алек едва замечал мир вокруг себя, он слышал только собственное сердце, колотящееся как сумасшедшее, пока он бежал.
«Эштон!» – крикнул Алек, забегая в то, что когда-то было его деревней.
Он пробегал мимо одного дома за другим, каждый из которых сгорел дотла. Не осталось ничего, кроме дымящихся костров. Ничего нельзя было узнать. Алек не мог понять, что же здесь произошло. Кто все это сделал? И почему?
Алек не мог найти ничего, что осталось бы от его дома, пока он в ужасе бегал по деревне. Теперь о его доме напоминала лишь куча пепла и одна каменная стена от того, что раньше было кузницей его отца.
Алек последовал на звук рыданий и побежал в конец деревни. Наконец, он добрался до рядов свежевскопанных могил, воздух возле которых был тяжелым из-за почвы, дыма и смерти.
Он подбежал к пожилым женщинами, которые опустились на колени и рыдали, грязь была на их руках и волосах. Они произносили траурные молитвы. Алек бросился вперед и с колотящимся сердцем стал рассматривать все тела, молясь о том, чтобы все это оказалось неправдой.
«Пожалуйста», – молился он. – «Пусть моей семьи здесь не окажется. Пожалуйста. Я отдам что угодно».
Вдруг Алек застыл на месте и ощутил слабость в коленях, когда увидел то, чего не хотел бы видеть никогда: перед ним, никому не нужные, лежали тела его родителей – слишком бледные, застывшие в агонии. Он почувствовал, как все внутри него в этот момент умерло.
