Илар попытался открыть калитку пинком, но она с обратной стороны была чем-то подперта, пришлось подтянуться на руках, перебросить тело через забор. Он больно ударился пятками в утоптанную землю… И оказался перед мордой однорога, угрожающе выставившего окровавленный рог.
– Быстрик, что тут случилось? – Илар задохнулся от предчувствия беды, осмотрелся по сторонам и заметил несколько трупов, лежащих вдоль забора, как бревна. – Где Легана? Ана где?
– Братец… – фыркнул однорог. – Легана в доме.
Быстрик послал образ – чернокожая шаманка обматывает Устаму полосками ткани. Еще картинка – Анара спит в своей комнате. Еще широкоформатная картина – толпа людей с мечами и кинжалами лезет через забор и в калитку.
– Все живы? Что с Устамой? – У Илара отлегло с души, будто свалился гигантский камень, норовивший раздавить тяжестью беды.
– Плохие люди покусали железным зубом! Но Легана их забодала! – в своей манере ответил Быстрик, вдруг сорвался с места и бросился к калитке, которая как раз слетела с петель под могучим натиском Биргаза. Илар не успел и крикнуть – вот только что однорог стоял тут, и мгновенно, отбросив крепкими когтями комочки сухой земли, подскочил к калитке!
Биргаз не ожидал атаки, но все-таки сумел парировать удар острейшего рога, схожего по прочности и ударной мощи с армейским копьем. Зазвенел меч, отбивая рог в сторону, и только тогда Илар завопил так, что сам едва не оглох от своего крика, – ужас от осознания неминуемой беды прибавил сил:
– Стоять! Не двигаться! Свои!
Быстрик мгновенно отпрянул назад, отправив Илару волну удивления, Биргаз же застыл на месте, хлопая глазами, будто не верил увиденному:
– Ну ты, парень, даешь! Однорог на охране дома! Слышал я истории, но то, что случается с тобой, – это выше моего разумения! Никогда бы не поверил!
– А зря! – назидательно произнес Даран, опасливо заглянувший в калитку. – Мой брат великий колдун! Он войдет в историю, а я его помощник, значит, тоже войду в историю! И зря не веришь, что император дал мне золотые! Я никогда не вру! Ну… почти никогда… ну не в этом случае, вот! Пойдем к нам в гости, я тебя познакомлю с тетей Леганой, с Устамой – она глупенькая, но очень хорошая, а сильная какая! Она тебя на ладонь положит и другой прихлопнет! И только кольчуга сбрякнет! Вот! А нашу Ану ты не видел! Знаешь, какая у Илара жена-красавица? Ты увидишь – у тебя челюсть отвалится! Вот! Ну, пошли, чего ты застыл как пень? Пошли, что ли?
– Боюсь, – ухмыльнулся Биргаз. – Вдруг меня ваша Устама прихлопнет!
И тут же посерьезнел:
– А схватка тут была непростая. Смотри-ка, сколько народу набили! Это что, ваша Устама?
– Наверное! – ответил Даран, с любопытством разглядывая трупы, часть которых имела следы огромного топора, стоявшего рядом, у забора. – Это Устамы топор, она им машет, как ты мечом!
– Солидная женщина! – уважительно кивнул Биргаз. – Не хотел бы я получить таким топором по башке! Впрочем, и по другим частям тела. Ну что, Илар, приглашаешь меня в гости?
– Давай, заходи! – заторопился Илар. – Только калитку приделай на место! Какого демона ты ее снес с петель?!
– Тебя долго не было, да еще и Даранчик кричал: «Его там убивают! Скорее!» – ну я и поднажал. Тут ремонтировать нужно, она уже не будет работать, как прежде. Измочалили. Кто это был, интересно?
– Да ясно кто… люди Хесселя, – рассеянно заметил Илар и зашагал к дому. – Даран, веди Биргаза в дом, я посмотрю, что с другой стороны. Быстрик говорит – там столько же валяется. Он их забодал.
– Быстрик говорит? – недоуменно покачал головой охранник. – Это что, он разговаривает с однорогом? Как такое может быть?!
– Говорю тебе – у нас все может быть! Пойдем скорее – мне на горшок надо, а потом еще поесть. Императорские печеньки уже на волю просятся, надо подкрепиться снова. Живот подвело от голода! – Даран помчался к дому так, что закованный в сталь охранник едва за ним успевал, и через считаные секунды мальчишка исчез из виду, забежав за угол.
Биргаз не решился войти в двери без кого-либо из хозяев, прислонился плечом к стене и стал с любопытством осматривать двор – как живут колдуны?
Большой двор был чисто выметен и убран, если не считать кучки трупов у забора. Красивые клумбы с какими-то цветами, распространяющими тонкий, нежный аромат.
Биргаз таких цветов никогда не видел, потому присел на корточки, снял шлем и с наслаждением вдохнул пряный аромат, напомнивший ему о той, из-за которой он некогда покинул службу. Где-то у него был сын… а может, дочь? Впрочем, и то и другое хорошо. Дети – всегда хорошо. Биргаз давно уже вышел из юношеского возраста, ему хотелось иметь семью, детей, красивую умненькую жену, которая ведет хозяйство и встречает его после службы. А может, и службу тогда бросить?
Охранник замечтался и не заметил тени, появившейся позади него…
Удар! Вспышка! И Биргаз погрузился во тьму, не успев домечтать свою красивую мечту.
* * *
– Ну откуда я знала?! Это ваша вина! Бросили парня одного, считайте – на поле боя! Он с мечом, в кольчуге, я и подумала, что это враг! – Легана устало присела на стул и закрыла глаза. – Старая стала. Лет пятьсот назад, когда я была молодой и шустрой, он бы уже лишился головы. А так… аккуратнее, аккуратнее промывай! Вот так, так… Даранчик, у тебя есть задатки лекаря. Придется голову ему побрить.
– Вот он очнется и… обалдеет! Сходил в гости к друзьям! – с нервным смешком заметил Илар. – Плохо, что я лечить не умею…
– Я умела… магией умела лечить – и что? Помогла мне магия лечения? Спасла от врагов? Лучше бы я черной колдуньей была… Устамочка, давай сюда кастрюльку, достаточно кипятить. Вина сюда! Нет, это не пойдет – давай того, тройной перегонки, мне же не пить, мне рану протереть и нитки. Иначе лихорадка пойдет, загноится рана. Ага, это. Смотри, Даран, как надо! Вначале бреем это место… потом всю голову побреет, если захочет. Вот так, так – чистенько. Смотри, чтобы волосы в рану не попали. Потом протираем чистой тряпочкой, намоченной в вине… та-ак… что тут у нас? Трещины в кости вроде нет, только кожа лопнула…
– Чем ты его, тетя Легана? Неужто рукой?
– Булыжником… когда-то и рукой так могла, теперь силы не те. Не отвлекайся! Иглу заправил? Руки, руки протри вином, бестолочь! Возьми себе за правило протирать руки, инструменты! С грязью в рану проникают демоны и вызывают лихорадку! Особенно в джунглях – там сыро, тепло, чуть царапина – и можно уйти в грязь.
– Какую грязь? Что за грязь?!
– Это у нас так говорят – «уйти в грязь». Это значит умереть, превратиться в прах. Итак, протыкаем тут… ну как одежду шьешь! Шил когда-нибудь? Вот так и шей. Стягиваем… снова стежок… будет шрам, как у настоящего воина! Шрамы воинов украшают!
– Правда? – Даран на секунду задумался, потом просиял: – А мне бы пошел шрам вот тут, да? И тут! – И, получив шлепок, обиженно спросил: – За что?
