— Бывает! — с сочувствием кивнул Каталкин. — Психические травмы — штука загадочная и до сих пор плохо изученная. Неизвестно, что именно способно послужить триггером для возвращения памяти и когда этот пуск сработает…
— Но почему он разговаривает? — не выдержав, задала давно вертевшийся на языке вопрос я. — Полагаю, благодаря информационной матрице Сабиниуса?
— Ты же сама говорила, что твои возможности в нашем мире ограничивает власть богини Морриган, — напомнил Кирилл. — А насколько я помню из различных мифологий, кошки всегда умудрялись находить общий язык со всякой нечистью.
— Ну спасибо, — обиженно насупился Маврикий, — уже в нечисть меня записали, я а, между прочим, по пятьдесят раз на дню умываюсь…
— Возможно! — не стала спорить я. — Если лучших объяснений нет, то сойдет и такое.
— Чем богаты, тем и рады, — улыбнулся Каталкин. — Приехали.
Он остановил машину перед внушительного вида воротами, достал из кармана пульт дистанционного управления и нажал на кнопку. Железные створки раздвинулись, и мы въехали в обширный двор…
— А вот и знаменитые Сидоровы хоромы! Добро пожаловать, — тоном опытного экскурсовода вещал нао, помогая мне выбраться из машины. — Любуйся, пока наши тролли их не разгромили…
— Ништяк себе хибарка! — одобрительно фыркнул Маврикий, выпрыгивая на плохо разметенную дорожку и потягиваясь для разминки. — Богато живет мужик. Одобряю.
Я вертела головой по сторона, рассматривая то, что больше всего смахивало по моим меркам на зажиточную купеческую усадьбу. Ведущая от ворот дорожка, мощенная красным кирпичом, оканчивалась у крыльца красивого трехэтажного дома с верандой и балкончиком, на котором сейчас маячил радостно машущий рукой Анриэн. За домом виднелась стеклянная теплица, какие-то хозяйственные постройки и даже затянутый брезентовым чехлом бассейн.
— Сидору эта зачетная дачка еще от прапрадеда досталась, по наследству, — рассказывал Кирилл, заботливо эскортируя меня к крыльцу. Кот важно вышагивал впереди нас, а я всем весом опиралась на руку любимого, чувствуя себя совершенно разбитой. — А сам прапрадед, Порфирий Силантьевич Сидоров, вел свой род из мелких помещиков, раскулаченных после революции. Когда-то куркули Сидоровы владели половиной здешней округи, ну и успели, естественно, в смутные времена часть нажитого золотишка припрятать. На эти средства родители старлея поднимали его и брата младшего. А уж самому Сидору от прежних фамильных богатств достался лишь этот участок с домом. Семейка у них непростая была, прапрабабка Сидора ведьмой местной считалась, черной магией баловалась. Он мне как-то по пьяни много семейных баек разболтал, вот я и запомнил…
— Еще только черной магии нам и не хватает для полного счастья, завянь мои фамильные лотосы! — сердито пробурчала я себе под нос так, чтобы Кирилл не услышал. Сердце заныло от смутного предчувствия чего-то нехорошего, неотвратимо надвигающегося на всех нас, и…
— Ай, да проходите уже скорее, гости дорогие, не топчитесь на пороге! У нас тут все в комплекте: телки, тачки, бабки — милые картины родной деревни! — Громкий вопль сбил меня с дельной мысли. Входная дверь распахнулась, являя самого хозяина, одетого в веселенький свитер с орнаментом из кургузых оленей, затейливо вывязанных коричневыми нитками по желтому фону. — Отдохните с дороги, отведайте чего бог послал. А вечером мы с вами баньку организуем и прочие интимные развлечения по интересам… — Сидор многозначительно ткнул Кирилла кулаком в бок, указывая глазами на меня.
Кажется, я покраснела.
— Э-э-э… — смущенно замялся капитан, не зная, как реагировать на столь явные намеки.
— Вот беда с этими яйцами! — Щекотливое положение спас вывалившийся в коридор тролль Надир, повязанный клетчатым фартуком, с половником в руках. — Чего с ними теперь делать, ума не приложу…
— Зачем прикладывать то, чего нет? — бурно заржал хозяин дома, к моей великой радости мгновенно переключаясь на незадачливого тролля. — Ну колись давай, балбес, чего там с твоими яйцами не так, мать их за ногу?
— Целый час уже их варю, а они все еще твердые! — сокрушенно развел ручищами новоявленный шеф-повар.
Сидор тут же подхватил тролльего молодца под локоть и повлек куда-то вперед, не иначе как на кухню. Вдалеке хлопнула дверь, и до нас донесся голос бомжихи Блохи, пространно объясняющей кому-то, что «когда делается салат „Оливье“, то все ингредиенты режутся кубиками. Кроме гороха…»
Мы с Кириллом переглянулись и дружно фыркнули от смеха.
— Не любишь готовить? — спросил мой нао, вытирая вызванные смехом слезы.
— Ну почему же сразу не люблю? — подмигнула я. — Готовка — отличный способ расслабиться. Берешь курицу, называешь ее именем своего бывшего парня, отрезаешь чего хочешь и медленно варишь в кипятке…
— Ого, вот, значит, как ты к своим бывшим парням относишься! — Лицо у Кирилла шокированно вытянулось. — И много их у тебя было, таких бывших?
— Много или мало — тебя это не касается… — сердито буркнула я, уходя от скользкой темы. И правда, незачем ему знать о том, что я никогда еще не заводила интимных отношений с мужчинами. — Просто готовка и тролли — понятия несовместимые!
— Так то в обычной жизни! А здесь все иначе, здесь все становятся немного кулинарами, шутами и сибаритами… Вот тебе и Сидоровы хоромы во всем их великолепии! — исчерпывающе развел руками мой нао. — Мы всегда тут праздники отмечаем, с друзьями, с коллегами…
— А своей семьи у него разве нет? — усомнилась я.
— Мутная история, — вздохнул Кирилл. — Вроде имеется в активе некий младший брат, о котором я уже упоминал, но они не общаются. Почему — не знаю. Сидор разговоров на эту тему избегает. Хочешь, сама спроси…
Я ничего не ответила, только отрицательно помотала головой. Стыдно признаться, но вот не приглянулись мне почему-то эти хваленые «Сидоровы хоромы», а чем именно не понравились — пока сказать затрудняюсь. Возможно, мутной и тяжелой энергетикой, буквально навалившейся мне на плечи, стоило лишь перешагнуть порог пресловутой дачи. Но похоже, никто, кроме меня, ее не чувствовал, поэтому я и не стала торопиться с озвучиванием своих неприятных, полуинтуитивных ощущений. Как говорится: не спеши говорить людям плохое, предоставь это право самой жизни. Оно-то, конечно, так, можно и предоставить, да только как бы грядущие неприятности не опередили ум и сноровку, атаковав нас первыми. Забегая вперед, стоит сказать, что так оно и случилось.
Ближе к вечеру все мы собрались за огромным столом, накрытым на веранде. Отмытая от грязи и приодетая в старенький, но еще добротный спортивный костюм, бомжиха Блоха оказалась миленькой блондиночкой лет двадцати, похожей на хитрую лисичку с пронырливым, острым личиком и обманчиво наивными голубыми глазами. Тролль Надир не сводил с нее влюбленного взгляда. Воспользовавшись суматохой, возникшей при сервировке стола, я подхватила под руку обманщика Спинолома и выволокла его в коридор.
— Ты… — гневно прошипела я, приставив к ребрам тролля обнаженный кинжал, — меня подставил! Отправил на верную погибель! Если так хорошо чувствуешь магию, как утверждаешь, то должен был знать, какая страшная опасность меня подстерегает…
