От него исходили харизма и уверенность. Арам возвышался над ней, сняв черный шелковый пиджак и засунув руки в карманы брюк. Кремовая рубашка облегала крепкую мускулистую грудь. Губы Канзы дрогнули, когда его чувственный рот изогнула ленивая улыбка.
– Я настаиваю на том, что меня оклеветали, – сказал он.
Арам, казалось, наслаждался происходящим. К счастью, ее голос – когда она смогла говорить – звучал холодно.
– А я считаю, что все рассказы о тебе, правда. Более того, ты не только не был наказан за свои преступления, но и был награжден за них.
– Если ты говоришь о моем успехе в бизнесе, это не преступление.
Губы Канзы пересохли, и она с трудом заставила себя не облизывать их.
– Твое преступление в том, как ты пришел к успеху, на каких принципах он был основан.
В его глазах вспыхнуло озорство.
– Да уж, невысокого ты обо мне мнения.
Ее брови взметнулись вверх.
– Мне кажется, ты здесь не затем, чтобы я пересмотрела свое мнение о тебе, ведь тебе все равно, что я думаю.
В его глазах заплясали веселые огоньки, подтверждая ее догадку.
– К тому же, – продолжала Канза, – к другим ты не так милосерден.
– Под другими ты подразумеваешь Мэйсун?
– Это произошло на моих глазах. Я за справедливость и не обсуждаю те случаи, о которых только слышала.
Глаза его расширились от изумления.
– С твоей стороны это весьма прогрессивно. – Арам посерьезнел. – Согласно моему опыту, если кому-то кто-нибудь не нравится, он готов обвинить этого человека во всех смертных грехах, не думая о справедливости.
– Тебе не кажется, что ты уже достаточно далеко зашел в своей шутке? – решила она сменить тему.
На секунду на его лице появилось озадаченное выражение, затем он неуверенно поинтересовался:
– О какой шутке ты говоришь?
– О, перестань, – вздохнула Канза.
– Ты самое невероятное существо, которое мне встречалось на пути, – признался Арам. – Впервые в жизни я не догадываюсь, что мне предстоит услышать. – Но, говоря это, он расплылся в улыбке, демонстрирующей ослепительно-белые зубы. – Так какую шутку ты имеешь в виду?
Канза подавила раздражение:
– Ты развлекаешься с тех самых пор, как мы встретились в офисе Джохары.
Арам снова посерьезнел:
– Я действительно получил удовольствие от нашей встречи, но я ни в коей мере не развлекался.
Сердце Канзы с силой ударилось о грудную клетку. Надо немедленно с этим кончать, пока оно не выскочило наружу.
Она подняла руки:
– Так мы никуда не придем. Предположим, я тебе верю. Назови мне другую причину, по которой ты это делаешь. И не пытайся доказать, что тебе не все равно, что я о тебе думаю. Тебе все равно.
– Ты совершенно права, – кивнул он. – Мне все равно, что другие думают обо мне.
– Так и должно быть, – согласилась Канза.
– Правда, должен признать, мне не все равно, что думаешь обо мне ты, – совсем уж неожиданно добавил Арам. – А теперь позволь проводить тебя на вечеринку. Я принесу нам выпить, и мы возобновим разговор. Может, ты изменишь свое мнение обо мне в лучшую сторону.
– А тебе это надо? – вздернула бровь Канза.
– Что, если в результате этого обсуждения ты решишь, что в корне ошибалась? – предположил Арам. – Твое чувство справедливости не позволит тебе считать меня тем, кем я не являюсь. К тому же твои взгляды… – Он не договорил.
Канза нахмурилась и вгляделась в него пристальнее. Арам ответил ей широкой улыбкой.
– Что мои взгляды? – процедила она. – Что толку говорить о них, если тебя они не интересуют?
– С чего ты решила? – пожал плечами Арам. – Может, я просто скрываю свой интерес?
Вместо того чтобы успокоиться, Канза ощутила еще большее раздражение.
– Должна признаться, своими взглядами мне удалось сбить спесь не с одного мужчины. Никто не может выносить меня, когда я к ним прибегаю. – Она вздернула подбородок. – Тебе, кажется, требуется специфическое оружие. Но уж если я вступлю с тобой в схватку, будь уверен, что я найду твою ахиллесову пяту.
– Понятия не имею, есть ли она у меня. – Его взгляд стал задумчивым. – Если ты обнаружишь ее, воспользуешься ею против меня?
Канза бросила на него жгучий взгляд, но тут же пожалела об этом. Нельзя использовать обычную стратегию, поскольку такие средства на него не действуют.
Она заглянула ему в глаза, эти голубые глубины, в которых светились ум и сила, и почувствовала, как сильнее забилось ее сердце. Она встретила достойного противника. Канза подавила вздох:
– Вообще-то мне достаточно узнать, что такая ахиллесова пята существует. И я использую это знание, чтобы заставить тебя отступить.
В его взгляде вспыхнули озорство и вызов.
– Отступать – против моей природы.
– Даже под угрозой уничтожения?
– Особенно тогда. Возможно, я, наоборот, попрошу тебя использовать это против меня, чтобы выяснить, как я себя при этом почувствую.
– Ну… – выдохнула Канза, – вот это самомнение.
– Теперь ты обо мне почти все знаешь. Давай узнаем что-нибудь о тебе? – предложил Арам.
Было ясно, что он намерен продолжить их встречу. Чем-то – чувствовала Канза – она его очень забавляла. Если бы не гости, она сбежала бы от Арама. Однако Канза не могла допустить, чтобы в доме ее друзей разразился скандал.
– Ты на это и рассчитываешь, – бросила она. – Понимаешь, что я не стану портить вечернику Джохары и Шахина, верно?
Он моргнул с невинным видом:
– Я считал, тебе все равно, что думают другие.
– Мне все равно, что думают другие, когда речь касается моей жизни. Но если я сейчас уйду, а ты последуешь за мной, то вызовешь любопытство и сплетни, которые, несомненно, испортят вечер Джохаре и Шахину. – Она прищурилась. – Они наверняка не посылали тебе приглашение, зная, что ты в любом случае откажешься.
Арам решил воспользоваться шансом:
– Может, ты передумаешь насчет моего приглашения, если мы более тесно пообщаемся? Кстати, возможно, ты полностью изменишь мнение обо мне.
– В отношении тебя я могу изменить мнение только в худшую сторону.
– У-у, как ты холодна, – протянул Арам, но на его губах играла улыбка. – Настоящая маленькая Снежная королева.
Канза тряхнула головой.
– Не без причины, – заметила она. – И ты опять заговорил о размерах.
– Это начала ты, – возразил Арам. – Ты начала с моей внешности, затем описала мой характер, мою историю, и, если бы компонентов было больше, ты прошлась бы и по ним.
