— От недалекости, — ответила ей Яграфья. — Она о жизни-то ничего не знает, а уж о смерти тем более. Некогда ей было жизнь узнавать, она все брюхо набить старалась, а с набитым брюхом-то много не надумаешь, — и деревенская ведьма тоже взяла с тарелки бешенку и кинула грибочек в рот.
— Нашли Сервизку? — спросила упыриха у доктора.
Тот отрицательно покачал головой.
— Говорила же, в шкафу ищите, — проворчала ведьма. — Нет ее здесь, там она! — И она вышла, поманив за собой новую старшую медсестру.
— Шкаф? — Вампир задумался. — Портал? Но… как она могла там оказаться?
Он кинулся к шифоньеру, распахнул дверцы: прохода в мир человеков не было. Не зная, что делать, с тоской смотрел на вешалки с одеждой, лихорадочно пытаясь вспомнить, что же говорил тогда в своей квартире, но из-за волнения мысли путались и слова, открывающие портал, ускользали. Вампир подумал о гномах, которых недавно арестовали. Чеснок точно попал к ним с той стороны. Он бросился к двери и быстро пошел к лестнице, решив посмотреть в шкафу в каптерке сантехников. Может быть, там находится налаженный, стабильный проход? Почему-то вампир был уверен, что он обязательно встретит уже знакомого ему человека. Потом, вспомнив, что человек еще был замечен в операционной, резко развернулся и поспешил в противоположную сторону.
— Кирпачек! Кирп, тебя страшная медсестра зовет, — окрикнула его одна из сестричек.
Нехотя обернулся — встречаться со старой демоницей не хотелось, но делать нечего: она теперь пациентка и отвертеться от посещения больной не получится. По пути зашел в ординаторскую, нагнувшись над столом, поискал историю болезни крылатой демоницы и вдруг замер, услышав нежный голос:
— Кирп…
Он резко выпрямился, развернулся и оторопел: у шкафа с документами стояла бледная перепуганная Сервиза. Вампирелла смотрела на него глазами, полными слез, и протягивала дрожащие руки.
— Сервиза! — Он кинулся к девушке, обнял ее, прижал к груди. — Милая… Любимая… Родная… — шептал вампир, покрывая поцелуями лицо любимой. — Я так боялся, что никогда больше не увижу тебя… — Он с беспокойством вглядывался в ее глаза. — Что случилось?
— Не знаю, — прошептала вампирелла. — Наверное, я заболеваю. Я помню только, как разговаривала со страшной медсестрой в туалете, потом словно в тумане… И сон не сон, и на явь не похоже. Какая-то комната, в ней мужчины… Человеки… Представляешь, Кирп, я там тоже была человеком — вот страху-то! — Сервиза зажмурилась и помотала головой, чтобы прогнать наваждение. — Привидится же. Я, наверное, поднялась в ординаторскую и задремала.
— Постой-ка. — Кирп отошел к двери, развернулся и, сжав пальцами подбородок, задумчиво посмотрел на подругу. — Когда я вошел, тебя в ординаторской не было.
— Но откуда-то же я здесь появилась?
— Это я собираюсь выяснить в ближайшее же время.
Дверь приоткрылась, в ординаторскую заглянула дежурная медсестра.
— Ну что ж вы, доктор, совсем нас не жалеете, — жалобно сказала она, обвиняюще взглянув на Кирпачека. — А там Дреплюза покою никому не дает, скандалит. Уже загоняла всех — вас пред свои темные зенки требует.
— Уже иду. — Вампир посмотрел на возлюбленную. — А вы, уважаемая, возьмите Сервизу к себе на пост и глаз с нее не спускайте, пока я не вернусь. Договорились?
— Хорошо, — кивнула упыриха. — Только поторопитесь. О, снова орет. — Она сморщилась и зажала уши руками: больницу огласил злобный, требовательный рык Дреплюзы.
Врач направился в палату, из которой, как он слышал, после появления в ней страшной медсестры, сбежали все больные. Однако, открыв дверь, с удивлением увидел на соседней койке Тлибзюзюка. Тот тоже лежал на животе, под тонкой простыней на левом плече угадывалась опухоль чудовищных размеров. Инфекционист спал, постанывая во сне, и вампир не стал его будить.
Демоница лежала на двух кроватях, скрипевших под ее большим телом. Кирп поразился тому, как сильно сдала старуха: с их последней встречи Дреплюза состарилась на несколько тысячелетий, жесткая щетина на ее голове поникла, пятачок сморщился еще сильнее, а кожа на морде обвисла складками. Демоница плакала.
— Что вас беспокоит? — спросил Кирпачек, на всякий случай встав так, чтобы больная не смогла до него дотянуться.
— Дорогой мой… — начала страшная медсестра, и вампир, вздохнув, подумал: «Ну вот, сейчас опять будет объясняться в любви». Однако Дреплюза сказала: — Мне надо покаяться. Я скоро умру, любимый, но ты должен знать, что никогда не будешь счастлив.
— Сочувствую, — невпопад ответил Кирпачек. Его мысли были заняты Сервизой, он начинал понимать, что с ней случилось и где девушка пропадала все это время. Беспокойство за возлюбленную не отпускало его, и только когда демоница произнесла имя прекрасной вампиреллы, Кирпачек встряхнулся. — Ты знаешь, что с ней? — спросил он, не говоря, что Сервиза нашлась и что, если не считать некоторой нервозности, с девушкой все в порядке.
— Надеюсь, что ей плохо! — прорычала Дреплюза, задыхаясь. — И человеки сделали с ней что-то ужасное! Эти страшные человеки наверняка уже съели ее и даже косточек не оставили! Да! Это я толкнула Сервизку в портал, но все потому, что люблю тебя!
Страшная медсестра зарыдала, с трудом повернув голову, чтобы в последний раз посмотреть на любимого, но вампир уже вышел из палаты. Демоница заплакала, горько, безутешно. Вся ее длинная жизнь проплыла перед глазами. Один за другим вспоминались поклонники, их лица подернулись дымком забвения и были мутными, словно кадры плохо проявленных фотографий. Сколько их было? Дреплюза, посчитав, зарыдала еще горше: на удивление мало…
Вот молодой юноша из бедной семьи — симпатичный тролль, мечтающий сделать карьеру в столице. Как она тогда была счастлива! Кавалер клялся в вечной любви, дарил цветы, и тогда еще юная Дреплюза уже купила в магазине свадебное платье. Вечной любви не получилось: тролль отбыл в неизвестном направлении, а демоница осталась без средств к существованию: несостоявшийся жених оказался мошенником. Он заложил ее квартиру в банке, получил крупный кредит и пропал, а брошенная невеста пошла просить денег у богатых родственников. Именно тогда она получила в подарок дорогую квартиру и потом долго вспоминала тролля с благодарностью. Как говорят, не было бы счастья… Но она все же горько рыдала, пряча свадебное платье на антресоли.
Следующий претендент на руку и сердце появился спустя восемьсот лет. Приличный мужчина из рода ведьмаков, затянутый в кожаную одежду с клепками, нестриженый, небритый. Он ворвался в ее жизнь на новенькой метле марки «Харлей Дэвидсон». Демоница, помня печальный опыт с троллем, держала документы на квартиру в банке, а кошелек в ридикюле, который не выпускала из рук даже во время секса. Но жениха не интересовали ее доходы, он сам сорил деньгами направо и налево. Дело близилось к свадьбе, и страшная медсестра, вытащив свадебное платье, уже думала: «Вот оно, мое счастье!», но жизнь приготовила ей сюрприз. Однажды в квартиру ворвалась банда орков. Не найдя у Дреплюзы ведьмака в коже и клепках, бандиты устроили погром, забрали все, что было ценного, включая ридикюль со сбережениями демоницы, и просили передать жениху, чтобы тот в столице не появлялся. Платье и фата снова оказались ненужными.
