«Мы провели сессию для группы инженеров, и они пришли в полное замешательство, – с усмешкой вспоминал Нактриб. – По ходу презентации почти все они постепенно включились в работу, увидели ее перспективы. Инженеры привыкли работать в рамках возможного, они стремятся все делать по жесткому алгоритму».
Презентация Нактриба учит театральным импровизационным приемам, таким как «да, но…» – правило, согласно которому каждое предложение по улучшению должно быть встречено позитивом и одобрением всеми остальными участниками. Нестандартное игровое пространство YDI, его абсурдность, ощущение чистой игры удерживали инженеров от критики воображаемых возможностей. После одного из публичных выступлений одна женщина подошла к Нактрибу и сказала: «Я до сих пор так и не уверена, это было все на самом деле или нет». Ничто не могло доставить Нактрибу большего счастья.
Миру бизнеса следовало бы черпать вдохновение у таких первопроходцев, как YDI или Somewhere, и воспринимать «я» как достойное вместилище неисчислимых истин и выдумок, представлений и репетиций, офисов и домов, движений по и против часовой стрелки. Стоу Бойд, экономический обозреватель цифрового мира, отмечает:
«При новом подходе работа – это не место, куда ты идешь, а то, чем ты занимаешься. Это ты сам»
{171}.
Пока сотрудников поощряют на познание различных истин, мы не даем нашим лидерам разрешения быть несостоятельными. Мы упорно отвергаем лидеров, которые носят маски, представляясь различными личностями и переключаясь между разными гранями своего характера. На самом деле, снятие масок стало одним из новейших «криков души» современного бизнеса. В своем блоге на сайте Harvard Business Review Питер Фульда требует: «Лидеры, снимите маски», – призывая их просто быть собой
{172}.
Пристальное внимание интернет-аудитории еще больше сузило рамки подходящих личин для бизнес-лидеров. Теперь они сидят в стеклянном доме, где любое проявление эмоций потенциально приводит к скандалу. Как они могут повиноваться импульсам, иррационально действовать или выражать непредвиденные эмоции, если тысячи или даже миллионы глаз постоянно держат их под присмотром? От них ожидают цельного, предсказуемого, стабильного поведения. Малейшее отклонение от этого, и их тут же обвинят во «флюгерстве» или заклеймят жуликами. Наше реальное поведение должно всегда совпадать с ожиданиями. Вот основа цельности.
Но одной жизни недостаточно. Как потребители, работники или лидеры мы хотим периодически сбежать от единообразия и цельности и для этого заимствуем черты поведения от таких мастеров иллюзии, как самозванцы или жулики. Мошенники и предприниматели имеют много похожих черт: первый продает видимость, зная, что она никогда не материализуется, в то время как второй хочет верить, что это не так
{173}. Оба знают, что обманываться – неотъемлемая черта человеческой натуры.
«Главный секрет искусства состоит в том, что никто не хочет, чтобы оно оказалось правдой», – утверждает психотерапевт Адам Филипс
{174}.
«Синдром самозванца» на работе распространен достаточно широко и хорошо исследован
{175}, но лучший способ справиться с ним – это наслаждаться им. Гарвардский психолог Эми Кадди, изучающая невербальное поведение, призывает: «Притворяйтесь, пока не станете маской»
{176}. Она иллюстрирует свою точку зрения собственным примером. Будучи молодым профессором Гарварда, она ощущала себя самозванкой, сомневаясь в своих академических способностях. Затем она поняла, что это может само по себе оказаться лекарством: она стала притворяться уверенной в себе. Вначале, как это бывает у актера на первых репетициях, такое позирование само казалось ей странным. Но с годами эта роль плавно вплелась в ее характер
{177}. Притвориться кем-то другим – это первый шаг к тому, чтобы им стать. Когда мы ведем себя как самозванцы, мы на самом деле расправляем крылья, создавая пространство для более широкой и разнообразной версии нас самих.
Не поймите меня неправильно. Я не призываю бизнес-романтиков становиться мошенниками или мастерами обмана. Но я рекомендую признать, что разум зачастую имеет мало общего с тем отношением, которое формируется у нас к компании или бренду. Было бы глупо игнорировать тот факт, что мы хотим иногда поверить в то, чего до конца не понимаем. Надежда и вера – вот двигатели большинства человеческих начинаний.
Никто не знает это лучше американцев. Нация иммигрантов, к которым отношусь и я сам, по-особому относится к тем, кто достигает чего-то, притворяясь, по крайней мере, вначале. Америку не зря называли «землей обетованной»; мощное воображение и расширенное представление о реальности послужили ключевыми элементами формирования американского духа. Мы всегда больше интересовались будущим, чем прошлым, и стремимся быть иррационально избыточными в своих проектах: возможно, все сможет реализоваться, если мы в это поверим. У нас есть Уолл-стрит, Кремниевая долина и Голливуд, не говоря уже о ежедневных театральных представлениях «внутри Стального пояса». Мы питаемся мифами о героях и городским фольклором. Мы питаем слабость к людям, умеющим убеждать. С самого раннего детства мы учимся рассказывать истории, как превращать в нарратив нашу жизнь, сценарий, личный бренд. Мы помешаны на звездах и любим истории об историях, иконографию, метанарратив
[15]
и крутые повороты судьбы. Разумеется, между видением будущего и спесью, чудом и миражом, решительным шагом и притворством проходит тонкая грань, но даже циники должны признать, что американская мечта остается самой мощной романтической идеей для любого, кто хочет добиться чего-то в бизнесе.
Бизнес-романтики не боятся притворства. Для преодоления единообразия и непротиворечивости мы можем создать истину из вымысла; сотворить красоту из иллюзии и радикально изменить собственную личность. Романтики больше заинтересованы в субъективном опыте, чем в объективной реальности; в восприятии подлинности, чем в существующей истине. Какая реклама сети Chipotle оказалась более действенной: реальная или пародийная? Ответ бизнес-романтика – обе. Мы ищем эту двойственность во всех аспектах жизни: дубли, предмет и его тень, маска и ее носитель. Это дает нам свободу искажать реальность, фабриковать события, притворяться кем-то другим. Мы постоянно производим новые иллюзии, чтобы защититься от полного разочарования.
