Тем не менее оно у нее уже есть.
«Вы были необычайно грубы во время наших встреч».
Он был более чем груб. Его не слишком волновала их первая встреча в Андовер-Хаусе. Наверное, это был не самый лучший его вечер, но Макс ни в коей мере не стыдился своего поведения. Это был славный прием, и если бы не миссис Рейберн, он стал бы еще одним приятным воспоминанием, возникшим среди целого сонма несчастий. Но, самое главное, Анна не проявила недовольства, более того – она взяла с него обещание вернуться. И конечно, Анна готова была встретиться с ним вновь.
Бог свидетель, в Андовер-Хаусе между ними не произошло ничего предосудительного и тем более плохого.
Однако вчера…
Макс искренне стыдился своего поведения в бильярдной. А когда он сравнивал свое поведение с тем, как держалась Анна, ему становилось и вовсе не по себе. Он-то решил, что она посмеялась над ним, и именно поэтому в их нынешнюю первую встречу вел себя совсем не так, как подобает джентльмену. Она искренне полагала, что он нарушил свое обещание, и все же держалась с достоинством истинной леди… впрочем, до тех пор, пока он не повел себя как настоящий невежа, но это едва ли можно было ставить Анне в вину.
Когда они добрались до газона у задней стены дома, Макс неожиданно для самого себя пришел к выводу, что Анна гораздо в большей степени леди, чем он джентльмен. Он готов был признаться в этом, но решил, что подобное признание может показаться неискренним, тем более сделанное так скоро после недавней перепалки. Он будет довольствоваться ее прощением, а о большем он пока и просить не смел.
Нет, он мог бы и, возможно, сделал бы это. Но прогулка была слишком коротка.
– О нет, – неожиданно охнула Анна, дернувшись у него на руках. – Опустите меня. Опустите…
– Анна, не волнуйтесь так. – Он крепче прижал ее к себе. – Я решил, что мы уже покончили с этим.
– Они смотрят. Опустите меня.
– Перестаньте извиваться. Кто смотрит?
– Кто-то из дома, разумеется. – Она разомкнула руки, которыми обхватывала его за шею. – Разве вы не видели, как дернулись занавески?
– Нет, не заметил.
– А я заметила. Ну же…
– А какое это имеет значение?
– Пойдут разговоры.
– Будут обсуждать только что объявившуюся сводную сестру маркиза, которая к тому же оказалась дочерью небезызвестной миссис Рейберн? Да уж.
Она лишь презрительно фыркнула в ответ.
– Тот факт, что в обществе и так идут разговоры, не является поводом для провоцирования подобных сплетен… мы ничего не провоцируем, разве что мышечный спазм, – поправился он. – Вы не такая легкая, как кажетесь.
Последовала долгая, напряженная пауза, и затем она отозвалась:
– Очаровательно.
Макс не ответил, сосредоточившись на том, чтобы не потерять равновесие. Нести леди, которая сопротивляется тому, чтобы ее носили на руках, оказалось довольно тяжело.
– Хорошо, что сейчас на вас платье, не расшитое драгоценными камнями.
Анна приоткрыла рот от удивления.
– Я… Что? У меня нет никаких расшитых драгоценностями платьев.
– Платье с бриллиантами.
– Что? – переспросила она уже с некоторым раздражением в голосе.
– Бальное платье со вшитыми в рукава бриллиантами.
Об этом платье только и говорили в свете последние несколько недель.
– Платье… – Анна задумалась, и между бровей легла неглубокая складка. – Наверное, это светло-голубое платье с кремовыми оборками по подолу.
– Если рукава этого наряда украшены бриллиантами, то, значит, речь идет именно о нем.
– О господи, да это же простые стекляшки. Кто вам сказал, что это бриллианты?
– Не припомню, чтобы мне об этом говорили. Это воспринималось как само собой разумеющееся.
Он был уверен, что именно миссис Рейберн распустила эти слухи, но сегодня Анна уже достаточно наслушалась о том, как лжет ее мать.
– Всеми? – спросила она.
– А ювелира по этому случаю не приглашали?
– Нет.
– Тогда всеми.
Она слегка расслабилась в его объятиях.
– Бриллианты, вшитые в рукава… Боже, как легковерен полусвет! Жаль, что я не могла взять это платье с собой. Я бы прошлась в этом платье по Бонд-стрит перед отъездом и продала бы его первому простофиле, который назвал эти стекляшки бриллиантами.
Он обошел участок раскисшей земли.
– А почему вы не могли взять его?
– Оно не мое. Оно принадлежит моей матери.
Миссис Рейберн была и выше, и заметно объемнее в груди.
– Вы с матушкой обмениваетесь платьями?
– Можно и так сказать. Она заказывает для меня бальные платья, но затем забирает их.
– Чтобы потом перешить? – высказал догадку Макс.
– Наверное.
У него явно оставались сомнения.
– Но вы…
Она бросила на него снисходительный взгляд.
– Лорд Дейн, я прекрасно понимаю, что вы пытаетесь меня отвлечь.
– Макс, – поправил он. – И я пытался не отвлечь вас, а развлечь на пути к дому.
– Это и есть способ отвлечения.
Чтобы сохранить серьезность, Максу пришлось слегка прикусить губу.
– Ничего подобного… Вовсе нет.
– Это… – Она открыла и закрыла рот. – Именно так.
– Ничего подобного.
– Как вы можете?..
– Совершенно не похоже.
Он прищурился.
– Вы просто…
– Не хотите заключить пари?
– Пора остановиться. Я не буду снова просить вас опустить меня. – Она посмотрела на дом. – Какой теперь в этом смысл?
– Никакого, – согласился он. Они уже стояли на ступеньках задней террасы.
– Но вы же не станете вносить меня в дом.
– Конечно, нет, – согласился Макс, – но лишь потому, что попытка открыть дверь, держа вас на руках, будет походить на потуги циркового клоуна.
Вместо этого он поднялся по ступенькам и перед дверью поставил ее на ноги, продолжая, однако, без какой-либо необходимости придерживать за талию. Он не собирался продлевать момент, но, казалось, просто не мог остановиться.
– Вы сможете сами подняться в свою комнату?
– Я и до дома могла дойти сама, – с усмешкой сказала Анна и отступила на шаг, давая понять, что его миссия завершена.
Испытывая неодолимое желание вновь заключить ее в свои объятия, Максимилиан от греха подальше завел руки за спину.
