Книга Великолепный джентльмен, страница 60. Автор книги Алисса Джонсон

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Великолепный джентльмен»

Cтраница 60

Войдя в таверну и попросив проводить ее в комнату миссис Рейберн, она увидела, но не подала виду, что заметила любопытные взгляды посетителей таверны.

Анна дождалась, пока служанка, проводившая ее наверх, уйдет, и только тогда постучала в дверь, которая тотчас открылась, и у Анны создалось впечатление, что матушка заранее была осведомлена о ее приезде.

– Моя дорогая.

Миссис Рейберн, грациозно прихрамывая, вышла из комнаты – вихрь бронзового шелка и сверкающих драгоценностей. Дама широко раскинула руки, словно собираясь обнять Анну, но, конечно, она не собиралась этого делать, это было бы слишком нарочито, вместо этого она положила руки на плечи Анны и жеманно чмокнула воздух возле щеки дочери.

– Я уже начала сомневаться, что ты вообще когда-нибудь появишься. Входи, дорогая. Входи.

Анна позволила матери втянуть ее в комнату, но заговорила, не дождавшись, когда хозяйка закроет дверь:

– Что вы здесь делаете, мадам?

Миссис Рейберн притворила дверь унизанной драгоценностями рукой и, словно не замечая холодности дочери, произнесла:

– В данный момент наслаждаюсь комфортом этого заведения, теперь гораздо более современного и удобного, чем можно было ожидать за границами Лондона.

– Да, заведение прекрасное. Но все-таки что вам угодно?

По лицу миссис Рейберн пробежала тень раздражения. Она никогда не отличалась сдержанностью, похоже, у мадам никогда не было такой наставницы, как миссис Кулпеппер.

– Может, обойдемся без обмена любезностями? Я хочу, чтобы ты немедленно вернулась домой.

– В Андовер-Хаус? Это исключено.

– Разумеется, в Андовер-Хаус. Это ведь твой дом. А это твое маленькое, – она пренебрежительно махнула рукой, – приключение и так уже доставило нам обеим массу неудобств.

Анна вздернула подбородок.

– Я не испытываю никаких неудобств и не вижу ничего плохого в том, что я делаю. В Колдуэлл-Мэнор меня пригласил сам маркиз.

– Пригласил? Маркиз Эспли? Маленькая лгунья. Такие люди, как правило, стараются не иметь ничего общего с людьми нашего сорта.

«Я не отношусь к людям вашего сорта. И будь у меня даже тысяча любовников, меня никто бы не причислил к людям вашего сорта».

– Ты полагаешь, что я появилась на пороге его дома незваной?

– Да. И есть что-то, что заставляет его терпеть тебя. Что именно?

Мгновение Анна вглядывалась в лицо матери, пытаясь определить, принимала ли она опиумную настойку.

– Ты прекрасно понимаешь, почему меня принял лорд Эспли. У нас общий отец…

– И кого, черт побери, это волнует? У титулованных особ полно незаконнорожденных детей, но это ничего и ни для кого не значит.

– Это имеет значение для Гидеона и для семьи Хаверстонов.

– Вряд ли ты приехала, рассчитывая на это, даже ты могла бы сообразить, что подобный визит мог обернуться грандиозным скандалом.

Надеясь в будущем избежать неприятных моментов, Анна не упомянула в письме, оставленном в Андовер-Хаусе, о том, как она узнала о своем родстве с Хаверстонами. Но пришло время прояснить ситуацию.

– Мой отец обещал поддержать ребенка, родившегося в результате вашей связи. Нынешний маркиз, мой брат, считает делом чести вернуть этот долг.

– Что за ерунда?

– Я нашла письма и…

– Письма… Нашу с Эспли переписку? – Миссис Рейберн охнула и театрально приложила руку к груди. – Ты что, рылась в моей гостиной?

Анна едва не закатила глаза. Ее мать любила лицедействовать, но ей это плохо удавалось.

– Вы об этом знаете.

– Конечно, нет, – слабо возразила миссис Рейберн. – Но как ты посмела рыться в моих вещах?

Неожиданно Анна вспомнила, как матушка, пребывая в опиумном дурмане, призналась: «Я лгу по самым разным причинам. В основном для собственного развлечения».

Бесполезно спорить с человеком, имеющим подобный склад ума.

– Я также нашла ваш контракт с маркизом.

– Контракт?…О, ради бога! Так вот чем ты взяла маркиза? Старым контрактом? Глупый ребенок. Долг был выплачен.

– Не был. Я видела письма.

Анна не упомянула о дневнике. Если ее матушке угодно изображать негодование по этому поводу, ей придется признать, что она знает о его исчезновении.

– Вот что получается, когда ты без разрешения роешься в моих вещах, – закатив глаза, произнесла мадам. – Мы договорились на иных условиях, вместо постоянного содержания маркиз предложил мне в качестве отступного восемьсот фунтов, и я согласилась. – Она пригладила рукав платья с самодовольной улыбкой. – Платеж был осуществлен полностью.

– Нет… – Анна глубоко вздохнула, чтобы хоть немного успокоиться. Она не имеет права терять самообладание. – Я видела письма и помню ваши слова, вы сами говорили, что толку от контракта не было.

– Он не помог мне удержать маркиза. Я хотела получить не восемьсот фунтов, мне нужен был твой отец, я должна была заполучить этого бессердечного невежу. Он оставил меня, как только узнал о моем положении, поистине жестокосердный человек.

– Вы составляли прекрасную пару, – уколола ее Анна. – Я хочу видеть этот новый контракт.

– Это была неофициальная договоренность.

– Вы проделали весь этот путь, чтобы рассказать мне очередную сказку?

– Я приехала, чтобы увезти тебя домой.

– Нет. Не имеет значения, что здесь правда, а что ложь, в Лондон я не вернусь в любом случае.

Теперь, когда Анна побывала на свободе и пожила за пределами Андовер-Хауса, она ни за что не вернулась бы обратно.

– Но… Не будь глупой, дитя, куда же ты намереваешься отправиться?

– Теперь у меня есть друзья, семья, которая…

– Я твоя семья! – выпалила мать. – Ты принадлежишь мне.

И в этом, осознала Анна, суть дела. Миссис Рейберн не собиралась отказываться от своей собственности.

– Я не ваш ридикюль, мадам, не ожерелье и, конечно же, не ваша комнатная собачка.

– Ради бога, никто и не утверждает обратного. Это все какая-то нелепость. Поедем сейчас же к Эспли, он сможет рассудить нас.

«О боже!» Даже мысль о визите миссис Рейберн в Колдуэлл-Мэнор повергла Анну в ужас.

– Нет, даже ради десяти тысяч фунтов.

Мадам приподняла бровь.

– Теперь я недостаточно хороша для тебя, дружок?

Анна в который уже раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и подавила желание продолжить спор, пререкания ничего не дадут – ни компромисса, ни понимания, ни примирения.

Возможно, открытое противостояние на какое-то время принесет ей удовлетворение, она сможет указать матери на ложь, выявить ее эгоистичное стремление манипулировать людьми, но все это не стоит неизбежного последующего разочарования, ведь мать попросту отринет все обвинения.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация