– Ты упрямая женщина. – Росс улыбался. Он посмотрел на Бена. – Значит, ты ее хахаль?
– Хм…
– Бен – парень, которого я вытащила из воды во время циклона, – произнесла Мэри. – Он отец моего ребенка.
– О боже, – выдохнула Эстель и уставилась на Бена. – Значит, вы на ней женитесь?
– Сейчас не обязательно жениться, – ответила Мэри, бойко упаковывая сумку.
– Он мне понравился, – сказала Эстель. – Что с ним не так?
– Эстель, почему вы вышли замуж за Росса? – спросила Мэри, закрыв сумку с громким щелчком.
– Я не помню. – Эстель слабо улыбнулась и посмотрела на свою свадебную фотографию в рамке на камине. – Ну, он показался мне милым, – призналась она. – Я хотела прожить с ним всю жизнь. Но меня никто не предупредил, до чего он упрямый. Мы были очень рады, что поженились.
– Вы ни разу об этом не пожалели? – прямо спросила Мэри, и Эстель покраснела. Посмотрев на Росса, она покраснела еще сильнее.
– По-моему, не пожалела, – ответила она наконец. – Пусть он упрямый и сводит меня с ума, но мы сохранили романтику в отношениях.
– Ну вот поэтому я не выхожу замуж, – сказала ей Мэри. – Я знаю об упрямстве и независимости. Мой отец повернулся ко мне спиной, чем разбил мне сердце. Любовь – огромный риск, а романтику мне никто не предлагал.
– Что это значит? – спросил Бен, пока вез Мэри в город.
– Ты о чем?
– О какой романтике шла речь?
– Обычная фантазия, – решительно сказала Мэри. – Мечты маленькой девочки. Когда два сердца становятся одним целым.
– Именно этого ты от меня хочешь?
– Я ничего от тебя не хочу и уже говорила об этом. Ты сделал мне предложение, и я отказалась. А я просто болтаю о своих мечтах.
– Значит, ты готова разделить свою романтическую фантазию с кем-то еще?
– Если на горизонте появится герой, возможно, я рискну. Но он должен быть особенным.
Мэри говорила непринужденно, но Бен услышал тоску в ее голосе. Может, ему показалось? Неужели правда, что страстно ценящая независимость женщина жаждет романтики?
* * *
– Как ты отнесешься к тому, что я останусь сегодня у тебя? – спросил Бен, подвезя Мэри на работу.
– Я не против, – выдавила она, солгав. Чем скорее Бен уедет, тем быстрее она восстановит душевное равновесие. Во всяком случае, она на это надеялась.
– Джейк сегодня на съемочной площадке. Он не вернется до завтра, поэтому я отложил вылет на сутки.
– Ты встретишься с Джейком только перед вылетом? Ты пересек половину земного шара, чтобы провести с братом несколько часов?
– Я знаю одного человека, который пересек половину земного шара, чтобы сообщить мне новость, вместо того чтобы позвонить по телефону.
Бен дразнил ее, но она не повелась на его насмешку:
– Я думала, ты близок с Джейком.
– Не слишком близок. – Его голос стал резче. – Мы зависели друг от друга, когда были детьми. Мы дурачились вместе. Надеюсь, этот этап мы уже прошли.
– Понятно. – Мэри торопилась на работу. – Я привезу на ужин рыбу и жареную картошку.
– Я займусь ужином.
– В Тайкойе нет службы доставки еды на дом.
– Ты меня обижаешь. – Бен улыбнулся. – Иди на работу и позволь мне заняться домашними делами. Я справлюсь.
Вернувшись домой, Мэри обнаружила, что Бен колет дрова у сарая. Он стоял к ней спиной, и его вид заставил ее забыть об усталости и тошноте. На нем были только сапоги и джинсы.
Его кожа блестела от пота. Лучи заходящего солнца золотили его широкую мускулистую спину. Волосы Бена были взъерошены, а сапоги испачканы.
Под мышкой у Бена была татуировка – китайский иероглиф.
Мэри почувствовала почти непреодолимое желание подойти к нему и прикоснуться к его татуировке. Но она этого не сделала.
Подскочивший к ней Хайнц залаял, Бен обернулся и улыбнулся. У Мэри екнуло сердце.
– Этого мне хватит на целое тысячелетие. – Она указала на дрова. – Спасибо.
– Это меньшее, что я мог для тебя сделать. И я купил тебе новый аккумулятор для машины.
– Спасибо. Сколько я тебе…
– Нисколько. Я приказал секретарше сдать твой авиабилет, поэтому ты получишь компенсацию. Еще я буду ежемесячно переводить определенную сумму на твой банковский счет, – сказал Бен. Он стоял среди дров, раздетый до пояса, держа в руке топор, и рассуждал о деньгах словно о пустяке. – И как матери моего ребенка, тебе не обязательно работать.
– Мне нравится… быть кому-то нужной.
– Ты нужна нашему ребенку.
– Этого недостаточно.
– Мэри…
– Ты меня не понял, – сказала она. – Не нужно настаивать. Спасибо тебе за щедрость. Я буду тебе очень признательна, если ты станешь переводить деньги на трастовый счет для нашего ребенка. – Она заставила себя улыбнуться: – Я даже обещаю купить модную коляску. Но ты будешь платить только за ребенка, Бен, а не за меня. Мы с тобой сблизились во время шторма. Не стоит придавать этому большого значения. Просто нам обоим кровь ударила в голову.
– Ты знаешь, что этим не ограничилось.
– Возможно, – сказала Мэри. – Но это не значит, что я позволю собой командовать, буду я твоей женой или нет. Трать деньги только на нашего ребенка. – Она посмотрела на огромные штабеля дров. – И еще раз спасибо за дрова. – Она помолчала, потом переменила тему: – А что означает твоя татуировка?
– Это символ близнецов, – ответил Бен. – Такая же татуировка есть у Джейка.
– Как часто ты с ним встречаешься? – спросила Мэри.
– Довольно часто, – произнес Бен. Судя по выражению его лица, он не желал об этом говорить.
Но Мэри не стала молчать.
– Бен, между вами возникло напряжение. Могу ли я тебе помочь?
– Я справлюсь сам. – Он ударил топором по полену, и она поняла, что разговор окончен.
– В духовке готовится лазанья, – сказал он, и Мэри заставила себя не беспокоиться о незнакомом Джейке и перестать жалеть одинокого Бена.
– Ее принесла Кэт?
– Я сам все приготовил.
– Ты шутишь?
– Я служил в армии. И теперь смогу прокормить батальон.
– И сколько же лазаньи ты приготовил? – осторожно спросила Мэри, и Бен улыбнулся.
– Наверняка недостаточно, чтобы накормить батальон, но я заполнил ею морозилку. Еще я приготовил тебе шесть куриных пирогов и тоже их заморозил.
– Вот это да! – Мэри изо всех сил старалась казаться беззаботной. – Спасибо… Спасибо тебе. Не хочешь поесть? По-моему, ты наколол дров для целого батальона.
