– Я отвезу тебя домой.
Мэри взглянула на часы – девять вечера.
– Еще есть время, – сказала она.
– Для чего?
– Ты показал мне свое убежище в Адирондаке. Я покажу тебе свое.
Мэри смертельно устала. Ей следовало позволить Бену отвезти ее домой, но она никак не могла успокоиться.
Ей хотелось показать Бену свой любимый уголок.
Через десять минут они остановились у пестрых рыбацких сараев и шаткой пристани. Вокруг было темно и пустынно. Перед ними было некое подобие залива, окруженного горами с трех сторон.
– Раньше здесь была рыбацкая база, – сказала Мэри. – Но залив заилился, поэтому отсюда не удастся выйти в море. Тут небольшая глубина, но можно покататься на лодке.
Луна низко висела над водой, ее сияние отбрасывало на залив магическую дымку.
– Хочешь покататься на лодке? – спросила она. – Один из моих давних пациентов держит лодку в крайнем сарае и разрешает мне ею пользоваться. У меня есть ключ.
– Но зачем?
– Я хочу показать тебе, что у меня есть все и даже больше, – произнесла Мэри. – У тебя шикарная квартира и домработница. У меня дом и собака. У тебя куча денег. У меня подружки. Это мой последний козырь.
Бен не пытался понять смысла происходящего.
Мэри привела его к сараю, вставила ржавый ключ в замочную скважину и отперла двери.
Гребная лодка оказалась удивительно ухоженной, а двери сарая – смазанными.
Спустив лодку на воду, Бен понял, почему Мэри привела его именно сюда. Вокруг них возвышались величественные горы. Стояла почти мертвая тишина. Луна, как огромный мяч, висела над заливом. Казалось, протяни руку – и коснешься ее. Стая диких лебедей лениво скользила по водной поверхности.
– Волшебное место, – наконец сказал Бен. – Но неужели ты катаешься здесь на лодке одна?
– Бывает.
– Это небезопасно.
– Нет, – печально ответила Мэри. – Но больше я не буду этого делать. Я должна думать о своем ребенке.
– О нашем ребенке.
– Да.
– В твоей жизни многое изменилось, – тихо произнес Бен. – Но ты все равно одинока.
– У меня есть работа и товарищи. У меня есть соседка Кэт. Подружки из команды помогут мне, если понадобится.
– Как они нейтрализуют Барби?
– Барби со временем угомонится. И мой ребенок впишется в местное сообщество.
– Ты не хочешь уезжать отсюда из-за отца? – догадался он. – Ты по-прежнему надеешься?
– Может быть. – Мэри подняла подбородок и с вызовом посмотрела на Бена. – Я все еще люблю его.
– Мэри, он ни разу тебя не защитил.
– Было время, когда он меня защищал, – грустно произнесла она. – Сначала были моя мама, мой папа и я. А потом, когда мама умерла, остались только папа и я. Барби разрушила наши с ним отношения. Папа горевал после смерти мамы, а Барби ловко подобрала к нему ключик и теперь полностью его контролирует.
– Ты будешь сидеть и ждать, когда он наберется мужества и вырвется из ее лап? Ты готова отказаться от всего ради надежды, которая может оказаться напрасной?
– Скажи мне, Бен, – проговорила Мэри, вдруг снова приободрившись, – от чего, по-твоему, я отказываюсь?
– Я дам тебе нормальную жизнь.
Она склонила голову набок:
– Ты можешь дать мне квартиру. Место для написания книги. Деньги на воспитание ребенка. Если бы я была твоей женой, ты выделял бы мне деньги на одежду и побрякушки. Но ты никогда не был бы моим.
– Не понимаю, что ты имеешь в виду.
– Ты меня понимаешь, Бен, – тихо сказала Мэри. – Сегодня ты заметил, что такое романтика, на примере Росса и Эстель. Они сохраняли ее в отношениях всю жизнь. Я знаю, романтика может исчезнуть в любую минуту, но в отношениях моих родителей ее было в избытке. – Она глубоко вздохнула и, казалось, набралась решимости. – Я осознаю, что у меня никогда такого не будет, особенно сейчас, когда я по глупости начинаю привязываться к мужчине по имени Бен Логан. Бен, сочиняя роман, я стараюсь оградиться им от мира, как щитом. Когда я думаю о том, что кого-нибудь полюблю, а он предаст меня, как мой отец, мне становится жутко. Но рядом с тобой я готова рисковать, несмотря ни на что. Я не понимаю почему. Но я не смогу жить с тобой в разных концах квартиры. Это разобьет мое сердце.
– Мэри…
– Нет.
Он потянулся к ней, но она вытянула руки, не позволяя ему приблизиться. Лодка покачивалась.
– Я не должна была этого говорить, – пробормотала Мэри. – Более того, мне не следовало заниматься с тобой любовью. Я не должна была забеременеть. Вероятно, мне не нужно было говорить тебе о своей беременности, но я не могла тебе солгать. Скорее всего, я влюбилась в тебя с первого взгляда. Понятия не имею как, но это произошло. Безответная любовь просто меня убьет. Может, я действительно дура, потому что остаюсь здесь, надеясь, что мой отец снова меня полюбит. Мои самые близкие друзья – девочки из команды роллер-дерби. Бен, сегодня я играла с наслаждением. Мне очень нравится сидеть здесь с тобой сейчас, смотреть, как ты гребешь веслами, но я должна тебя отпустить. Да, здесь я одна. Но я не поеду с тобой на Манхэттен, потому что там я буду вечно одинока.
Бен не знал, что ответить.
Мэри любит его. Он хотел крепко ее обнять, но побоялся опрокинуть лодку. И потом, Мэри держалась с ним сдержанно.
– У тебя будет твой малыш, – выдавил он. – На Манхэттене… ты не будешь одинока.
– Мой малыш? Вот в этом-то и дело, да, Бен? Иногда ты говоришь, что ребенок твой. Иногда ты заявляешь, что он наш. Но ты по-прежнему чувствуешь, что он только мой. Я не возражаю. Мы с малышом будем вместе, но где будешь ты?
– Если ты поселишься на Манхэттене, я буду рядом с тобой, когда тебе понадоблюсь.
– Как ты узнаешь, что нужен мне?
– Ты будешь в безопасности.
– Здесь я тоже в безопасности, Бен. Барби меня не съест.
Бен взял Мэри за руку и осторожно потянул к себе. Она не сопротивлялась. Он коснулся ее щеки.
– Все хорошо, Бен, – мягко сказала Мэри. – Ты сделал все, что мог. Возвращайся в Штаты с чистой совестью.
– Я не могу тебя отпустить, – вырвалось у Бена.
Он крепко держал Мэри за руку. Какое-то время они сидели в лодке не двигаясь. Лодка мягко покачивалась в лунном свете. Бен чувствовал на лице дыхание Мэри и уткнулся лицом в ее волосы.
Он обнимает свою женщину. Она любит его. Может быть, если он тоже ей признается… Но он не знал, что ей сказать.
– Мне очень жаль, – наконец промолвил он.
– Мне тоже очень жаль, Бен, – прошептала Мэри. – Но спасибо тебе за попытку. Если ты когда-нибудь поймешь, что такое любовь… Ну, я жду своего отца уже двадцать лет. Еще несколько лет не повредит.
