– Скорее всего сам раненый, – ткнул затянутой в перчатку рукой Дракон в бурое пятно на животе покойника. – Заполз сюда. Видать, свои его бросили или погибли, и он решил, что больше мучиться смысла нет.
Склонив головы, они почтили память неизвестного коллеги. И пошли дальше.
Дальше их ждал темный коридор из чугунных тюбингов с очень старыми и тусклыми аварийными лампами на стенах. Он увел сталкеров еще глубже под землю, начал постепенно расширяться и через некоторое время закончился мрачной зияющей чернотой.
И вот глазам их предстал однопролетный зал, похожий на купол старинного собора, разве что собранный из арочного железобетона. Шахта, вдоль которой вилась лестница, обрывалась тут. Но лишь для того, чтобы продолжиться еще глубже, правда, уже как колодец, почти до краев заполненный водой. Есть ли дно у него? И для чего вздымается эта нависающая над ним шахта, уходящая до неведомого последнего этажа? Или это выход того самого подземного моря, населенного придуманными и вполне реальными ужасами – от гигантских псионических медуз, что хуже любого контролера, до ставших привычными ракоскорпионов?
Рузин обвел взглядом своды главного зала, вполне подходящего для трона какого-нибудь подземного владыки. Что видели они, что творилось под ними?
* * *
Сталкеры расползлись по помещению. Вскоре выяснилось, что в главный зал, как ручейки в речку, «впадали» двухъярусные бетонные ангары. В них размещались разные хозяйственные службы – казармы с двухъярусными койками, лазареты, кухни с навеки холодными плитами и громадными алюминиевыми кастрюлями, склады с продовольствием и амуницией, ныне ставшей добычей плесени, электростанции. Сюда же подкатывали и небольшие мотовозы по ветке, уходящей куда-то вперед, но ворота были намертво закрыты. Пришлось воспользоваться любезно открытой сбоку от них дверью.
Потерна казалась бесконечной. Они шли уже полчаса, а что называется, света в конце тоннеля не видно. Да и не будет тут никакого света.
Низкий свод и узкие стены, казалось, сжимали мозг. Удастся ли выбраться отсюда? А если обрушится бетонное перекрытие, а если хлынет вода? Ведь много лет все эти конструкции не знали ни ухода, ни ремонта. По ним били неведомые аномалии, наверное, и мародеры поработали.
Вопросы эти сменились другими. Зачем было вообще сооружено это гигантское подземелье?
Был ли это бункер связи для пресловутой «Мертвой руки»; командный пункт ракетных войск, один из многих, база каких-нибудь спецвойск или тайная лаборатория? С какой целью проложены узкоколейки, куда и зачем убегали электропоезда по бесконечным тоннелям с бесчисленными ответвлениями, тупиками, что перевозили они, кто был пассажиром? Ну и еще добрая дюжина всевозможных «зачем?».
На кончике языка Рузина уже вертелась фраза: «Может, вернемся?», но в этот момент узкий ход наконец влился в просторный транспортный тоннель. Бетонные плиты самого настоящего перрона на почти настоящем вокзале. Правда, вокзал нетипичный – заброшенный, пыльный, темный.
Сразу же вспомнились станции питерского метро. Стоя на перроне и глядя на уходящие во мрак рельсы, нетрудно было поверить, что эта ржавая магистраль добегала и до бывшего столичного метрополитена. Ныне такого же мертвого, как и эта подземка.
– Дальше куда? – с трудом выдавил Зубр.
И тут из дальнего угла к людям стремительно метнулась черная тень.
– Ай-йа!! – грянул оглушительный вопль нескольких луженых глоток.
Паровоз метнулся в сторону, споткнулся, кубарем покатился по полу. Раздался тяжелый удар, грохот падающего стеллажа, мат и проклятия.
– Что?! Кто кричал?! – выпалил Дракон, поводя из стороны в сторону стволом «Абакана».
Молчание было ему ответом.
– Все живы?
– Все, – отозвался сталкер.
– Что хоть это было?
– Крыса какая-то выскочила, – пробормотал Паровоз. – А может, и не крыса, вроде уши длинные, как у зайца.
– Кровосос бы тебя подрал!! – взъярился Шамиль. – Какого шайтана ты вопишь, как будто тебе быкун на яйца наступил всеми копытами?!
– Едри твою через хрен на хрен мать, всех бы на хрен, ядри твою мать!!! – изрек с чувством Зубр.
– Ладно, пошли, – распорядился Дракон.
– Стой, парни! – Шамиль застыл на месте, напряженно вглядываясь вперед.
Там одна за другой медленно гасли лампочки аварийного освещения, тоннель погружался во тьму.
– Мать вашу! – Зубр зажег запасной фонарь. – Паскудство какое.
Сталкеры мрачно переглянулись, и Виктор их понял.
Полбеды, если сдохла старая электропроводка, сломался генератор или сработала автоматика. Но что, если кто-то вырубает освещение, чтобы проще было разобраться с забравшимися куда не надо незваными гостями?
Сжав покрепче оружие, люди двинулись дальше, прислушиваясь к каждому шороху. Но пока все было спокойно. Конечно, кто знает, что там, в этих лабиринтах? Но что им оставалось? Где-то эти тоннели все же кончаются. Не возвращаться же обратно к стаду мутантов, устроившемуся в брошенном поселке?
Проскочив мимо старого отнорка, откуда воняло аммиаком и доносились неприятные хрипящие и булькающие звуки, они свернули в узкий каменный коридор, прошли гремящим металлическим трапом и вот угодили в очередной зал.
Нажатие кнопки, и мгновенно родившийся луч мощного фонаря высветил обитателя этих чертогов – гигантский дизельный генератор.
Посветив фонарем в разные стороны, Рузин понял, что зал с дизелем на самом деле двухэтажный. На нижнем этаже находились дизель, котлы отопления и многочисленные электрические щиты с рубильниками и вольтметрами. На верхнем этаже обнаружилась большая установка непонятного назначения с гирляндами пузатых зеленых банок.
По пути повстречалась стальная дверь, за которой разместился здоровый подземный резервуар. В нем остро пахло машинным маслом, а внутри гуляло звонкое эхо.
После резервуара дорога продолжила свой путь, вскоре выйдя к бочкам, которыми словно кто-то перегородил путь. Были тут и ярко-оранжевые бочки с непонятной химией и обычные, разящие соляром и керосином, и даже бочка для спирта с запирающейся на замок горловиной. За бочками виднелась каменная лестница, на ступеньках которой лежало кое-что необычное, а именно два темно-зеленых тубуса. Что это, журналист не знал, но, как выяснилось, знали сталкеры.
– Ух ты, «ясень»! – воскликнул Зубр.
– Ничего себе, я их лет пять уже как не видал! – пробасил Паровоз.
Видя недоумение Виктора, Шамиль пояснил:
– Это, брат Умник, контейнер для особо агрессивных артефактов. Один из первых, производства Харьковского турбинного. Тяжелый, сука, но зато неубиваемый.
Они пошли дальше, подсвечивая себе путь карманными фонарями. Слабые лучи выхватывали плоскости покрытых кафелем стен с темными пустыми нишами, широкие столы с разбитыми мониторами.
