Морган сильно сомневался, что правильно прочел серию жестов искина, но вот над тем, что в принципе искин не должен был бы так делать, он подумать не захотел.
Капитан устал настолько, что сейчас ему хотелось просто закрыть глаза, досчитать до десяти и пойти натянуть жопу на голову полковнику Романову. Или, на худой конец, хотя бы выпить бутылку водки.
Настоящей, суздальской, настоянной на смеси ароматных трав и ягод. Чтобы под утро нестись через всю палубу в поисках хотя бы одного стакана воды, материть несносного искина за то, что он снова, в назидание, отключил живительную влагу в каюте капитана, и с размаху врезаться в Анну, идущую навстречу.
Морган улыбнулся. Впервые за долгое время, задумчиво и грустно.
– Док, вот твоя «Сцилла»! – Елена вышла из бокового коридора, который не был сразу заметен от входа из-за аварийного освещения и постоянной ряби в глазах несносных лампочек.
Травкин молча прошел внутрь, остальные тут же обступили Гавриила.
– Это то, что надо? – хрипло спросил капитан. – Пойдет?
Гай задумчиво кивнул.
– Ищите носитель, – бросил он через плечо, нажимая на своем скафандре команду на отключение. – Сине-зеленые кристаллы продолговатой формы, должны находиться в прозрачном растворе.
Команду тут же словно ветром сдуло. Каждый взял себе для осмотра часть помещения, деловито и сосредоточенно ковыряясь во всех баночках.
А вот капитан Морган прошел мимо, заглянул за установку и вытащил панель управления, едва не выдернув ее с проводами.
– Дай сюда! – Гай вырвал у Ричарда панель. – Как догадался?
Морган пожал плечами.
– Инструкция всегда рядом с прибором, в одной коробке, – сказал он. Остальные бросили копаться в мусоре и присоединились к Доку с капитаном.
– Так-так-так… – сосредоточенно и деловито начал копаться в данных Док, – сейчас найдем каталог последних трансляций… потом установим место хранения… Рик, давай сюда камеру с андроидом, – бросил он капитану через плечо, запуская тестовый режим «Сциллы».
Он еще что-то бормотал себе под нос, а Рик с каждой секундой чувствовал нарастающий в ушах гул, переходящий в буханье крови внутри черепа. Интуиция, молчавшая доселе, кричала и билась в истерике, стремясь заставить капитана немедленно взять в охапку всех и быстро ретироваться прочь.
– Что значит «нет»? – чувствуя, как реальность начинает раскалываться на отдельные картинки, прошипел Рик.
– Да, Гай, что, мать твою, то есть, нашу, значит твое долбанное «нет»? – поддержал капитана боцман. – Мы раздолбали корабль, чтобы ты пришел и сказал: «Простите, у меня не стоит»?
Травкин, избавившийся от своего медицинского скафандра, закусил губу, не зная, как сказать остальным самое страшное – андроид не принимал сознание Анны. Он смотрел на бегущую строку данных на панели управления «Сциллы», холодными пальцами переключал каналы и снова пытался запустить процесс, но так ничего и не мог сделать.
– Сознание Анны просто не помещается обратно в тело андроида, – деревянным голосом пояснил Док. – Судя по всему, при первичной установке большая часть данных, включая самоидентификацию и осознание себя отдельной от носителя частью, были помещены в архив, то есть, не присутствовали в полной мере в голове нашей Аннушки. После возвращения архив раскрылся, части слились воедино, и теперь удаленные, неиспользуемые данные перемешались с рабочими. Заблокированное детство, юность, обучение и получение задания у нашей Анны полностью ассимилировались с остальными частями памяти. Я не могу их разделить, для этого мне нужна, как минимум, лаборатория Протектората и время. Много, много времени.
Память… гребаная, чертова, несносная память, которая мучила Рика уже долгое время, напоминая о себе, теперь сыграла злую шутку и с Анной.
«Память – все, что является вместилищем нашей личности, – думал Рик, постепенно осознавая, что глухое буханье в голове вытесняет окружающие звуки, – память, которая делает нас такими, какие мы есть, какими нас знают и точно так же помнят, узнают и считают людьми. Люди – это память, но не о них, а их собственная. И вот теперь, когда памяти слишком много, как и кто сможет отделить мою Анну от той личности, которой она была? Мою? – Рик похолодел. – Да, ты сам это сказал, Морган. Впрочем, не сказал, а подумал».
– Тут еще кое-что, – деликатно кашлянув, сказал Ульрих, пока Гай все еще пытался запустить процесс передачи сознания в третий раз. – Я нашел краткие сведения по номеру хранилища для кристалла.
– Говори, – кивнул Рик.
– Майор Анна Штафф, особый отдел надзора, ликвидации и допросов с применением психологических пыток ХаСОМ, – начал читать фон Цепеш, – проходила обучение под личным руководством полковника Романова, куратором значится знакомый нам Шпеер…
Ричард слушал вполуха. До него доходили сухие данные отчета о том, что некая майор Штафф, являясь одним из перспективных сотрудников ХаСОМ, была задействована в программе по экспериментальному перемещению сознания в биоборгеры и андроиды, что после своего первого назначения значится мертвой, а ее тело отдано…
– Они из ее тела слепили андроида, – сказал Рик. – Гай, твоя машина только с электричеством работает?
Капитан посмотрел в глаза Травкину. Тот медленно, словно с усилием, отрицательно покачал головой.
– Быстро, – тут же оживился Гай, – ты, Джек, подкати сюда вторую «Сциллу», девятый уровень. Капитан, отвали в тенек, ты меня нервируешь. Елена, Ульрих, вот вам несложная инструкция, какие действия выполнять…
Гавриил Самуилович Травкин приступил к воссозданию нового тела на основе взятых у андроида образцов тканей и крови. Для начала, на самой первой стадии, появлялся скелет, на который потом натягивались мышцы, а уже в самом конце формировался кожный покров. Но это было актуально для больших центров Протектората, в которых клонирование являлось до сих пор нестабильным развлечением для рисковых богачей, способных поставить все на риск просто раствориться в небытие в случае неудачной процедуры.
– Начинаем одновременно, – холодно бросил Травкин помощникам. – Вы запускаете процесс воссоздания плоти, а я буду переливать в нее душу.
Елена и Ульрих коротко кивнули, приготовившись действовать по первому сигналу Дока.
– Начали, – выдохнул он.
Гавриил дождался момента, когда формирование нервных цепей нового тела вошло в завершающую стадию. Головной и спинной мозг – центральная и периферическая нервные системы, заняли свое место, нейроны в коре мозгового вещества предприняли первую попытку самостоятельного расчета самой примитивной информации, по только что сформировавшимся венам и артериям покатились первые капли крови – самого чудесного, что могло появиться в организме. Первая капля, зарождавшаяся на одной из стенок сосуда, давала жизнь всему потоку, постепенно увеличиваясь, заставляя остальные клетки подчиняться своей воле и превращаться в живую воду человеческого тела – теплую алую кровь.
