Двадцать Шестой меланхолично вздохнул… то есть, попытался это сделать. Бионика не нуждалась в притоке воздуха, и внешние рефлекторы выдали какой-то сдавленный хрип, сбросив излишек давления в системе. «Ладно, и так сойдёт, – подумал он. – Мыслю – следовательно, существую. Етись оно, этим, как его… А! Да, конём».
Себя он помнил уже лет сорок, но так до конца и не знал, кем он был «до машины» – преступником, бандитом, наркоторговцем, сутенёром… или участником Сопротивления, которого не смогли защитить соратники? Ему хотелось верить, что последним. Как-то благороднее получалось, что ли. Приятнее. Да и «общественные работы» он выполнял в Цитадели… Пардон, в «Исследовательском мобильном базовом едином Центре Изучения Лабиринта».
ИмбеЦИЛ, как всякое уважающее себя серьёзное научное учреждение, с кучей грантов и тучей дипломированных специалистов, базировался в Марс-Сити, и являлся одной из официальных масок Сопротивления Марса. Здесь, в Цитадели Ушедших, учёных почти не видели – все они предпочитали работать удалённо, чтобы не попасть в мясорубку темпоральных полей Лабиринта, или, не дай бог, под выплеск странных излучений некоторых его секторов…
Однажды Макс Телль, засидевшись допоздна после смены в отсеке своей бригады, спросил Двадцать Шестого:
– Жук, может, я попробую узнать через своих знакомых в Системе Исполнения, кем ты был? По номеру тела и личным идентификаторам… Они же хранят личные дела всех осуждённых.
– Не смей! – ответил киборг по войс-линии, судорожно передёрнув суставчатыми лапами. – И думать забудь, Макс. Тебе так хочется присоединиться ко мне? Только – без памяти, без души, и в сраном кибертеле с тараканьими усиками и лапками?
– Но информация…
– Бригадир, не надо. Я спокойно проживу и без этих данных…
Двадцать Шестой слукавил тогда. Больше всего на свете ему хотелось две вещи – узнать, кем он был раньше, и избавиться от кибертела. Причём, второе можно было провернуть раньше…
«Эх, Макс, Макс… Где ты сейчас, дружище? – думал киборг, вгрызаясь в протоколы местной локальной сети. – Судя по всему, и во-о-от по этим записям камер наблюдения, тебя либо уже дербанят на запчасти на столе Системы Исполнения, превращая в такого же, как я, либо содержат в очень комфортабельном отсеке с коэффициентом защиты двадцать…»
Наконец, сеть поддалась, и появился доступ к системе Цитадели. «Если избежать внимания фагов, – думал Двадцать Шестой, непроизвольно разминая нижние конечности, словно перед прыжком, – И проскочить мимо эффекторов старого параноика Центральной, то… Ага. Вот оно».
В виртуальном визуале побежали строки кода, компилирующегося в странные символы, которые сменились яркими белыми буквами. Требовался ввод пароля… Киборг сначала задумался – ведь никакого пароля он не знал, и знать не мог по определению. А ломать «в лоб» такой старый и странный узел он не стал, даже если бы и был хакером-профи, со всем арсеналом примочек и парой искинов поддержки в запасе… Но тут Двадцать Шестой обратил внимание на то, как подёргивается его верхняя пара конечностей-манипуляторов для тонких работ, стилизованных под пятипалые конечности. Последовательность сигналов, поступающих вне контроля киборга из его же мозга на манипуляторы повторялась с небольшой паузой. «Чёрт возьми… Я знаю этот пароль… – киборг спешно наложил движения рук на изображение клавиатуры, расположение знаков на которой было неизменным уже невесть сколько столетий, чуть ли не с Тёмных веков. – Да, но откуда я его знаю? Какая разница, в самом деле. Победителей не судят. Особенно, если не поймают…»
Пароль был длиннейший, на пределе заполнения стандартного пакета данных, с переключениями размера букв, вводом спецсимволов и сочетаний команд. Пару раз изменив масштаб вирт-клавиатуры, киборг, наконец, получил то, что могло помочь ему получить доступ к замаскированному узлу…
Ввод. Ожидание. Система долго переваривает информацию. Двадцать Шестой, будь он человеком, сгрыз бы ногти на руках по самый локоть, но телам его модификации ногтей не полагалось, а когти из метасплава не разгрыз бы и песчаный червь, заползи он случайно в технический сектор…
«Пароль подобран правильно. Добро пожаловать в сектор Гюрза. Пользователь опознан, идентификатор Решка, права первого уровня, – споро бежали по экрану мелкие белые буковки. Двадцать Шестой испытал электронный аналог удивления, и с треском раскрыл жвала – система откуда-то его знала, и ждала. – Подготовка подходящего тела запущена. Трансляция сознания запущена. НЕ ПРЕРЫВАЙТЕ СОЕДИНЕНИЯ ВО ИЗБЕЖАНИЕ ПОТЕРЬ ЛИЧНОСТИ! Разблокировка судебных запретов частично снята. ПРИГОТОВИТЬСЯ! ТРИ! ДВА! ОДИН! ПЕРЕНОС…»
Системы киборга на мгновение дали сбой, после восстановления которого кибермозг оказался девственно пуст и чист. Его кристаллосхемы лишились не только содержимого, но и способности держать заряд.
Через сутки ремонтная бригада, спешно вызванная из Фарсиды, матерясь, и через слово поминая «неумелых рукосуев» из местного техотдела, вырезала остатки биомеханического тела «землеройки», некогда известной под идентификатором «Двадцать Шесть», из спёкшейся в результате самопроизвольного разряда всех накопителей киборга карантинной ячейки. Начальник техотдела мямлил что-то невразумительное, и ссылался на Лабиринт, после которого ещё и не такое, дескать, случалось…
Приказ, полученный из Марс-Сити, пресёк возникшую было бурную переписку и бурление в инфосфере Цитадели. Он гласил: «Землеройку списать, отсек законсервировать, расходы снести на содержание объекта. Канцлер Ле Рой».
Он медленно приходил в себя. Ощущения тела, обычного человеческого тела, так отличавшиеся от десятилетий грубых сигналов кибер-бионики, нарастали с каждой секундой, словно приливная волна в узком заливе…
Ощущения голода, жажды, почти неощутимых болей и пульсации внутренних органов, свойственные любому человеку от рождения и до смерти. Такие родные, что мы их не замечаем. Такие забытые, и такие желанные… Не открывая глаз, чтобы не спугнуть чуда, подкравшегося столь незаметно, Двадцать Шестой медленно шевельнул правой верхней… нет, просто правой рукой: «Боги! У меня есть руки! Обычные, человеческие руки, с ногтями, которые можно стричь, с кожей, которую можно поцарапать чем угодно… У меня снова есть тело! – тут его внезапно осенило. – Секундочку… Я мужчина или женщина?»
Рука медленно переместилась к паху, и бывший киборг с удивлением обнаружил, что он – мужчина. Совершенно определённо. И очень выдающийся, притом… Из уголков его глаз скатились две слезинки, заставляя гореть молодую кожу лица.
«На ощупь все предметы кажутся больше, – услышал Двадцать Шестой тонкий шепоток на границе сознания, – не обольщайся… Обычный необрезанный поц, м-да, даже восьми дюймов не отросло…»
«Ты кто? – обалдело спросил он, нашаривая привычные каналы управления собственного кибермозга. – И кто я?»
«Искин второго поколения Мемета, сектор Гюрза, прошу любить и жаловать… – ответил голосок, немного картавя, с оттенком лёгкого жеманства. – А ты – агент Решка, восстановленный согласно последним записям сектора».
