– Понял тебя Билл. После боя, керосина до места не хватит, что будем делать?
– Тянись за мной. Через пятьсот миль к Югу наш островок со взлеткой. Попробуем сесть.
– Что за остров?
– Этого я тебе сказать не могу. Секретная база НАТО.
– Ладно, не говори. – Усмехнулся украинец.
Через двадцать минут они совершили посадку.
Круг выбрался из кабины, и не мог понять, что происходит. Машину обступили ни меньше сотни парней в форме морских пехотинцев. Американцы тянули к нему руки, а когда дотянулись, подняли и начали качать. Саратова вытянули следом. Оба пилота, как мячики летали вверх и вниз. Кто-то стянул с них шлемы. Кто-то стягивал костюмы. На острове стояла влажная жара, и летчики тут же промокли от пота. Их понесли к двухэтажному зданию. У крыльца встретились с Билли Крузом, которого тоже волокли на руках. У дверей им улыбался плотный мужчина в форме бригадного генерала. Украинцы уже научились различать чины офицеров. Погон американские военные не носили. Генеральские звездочки располагались на манжетах мундира. Круг и Саратов пытались обратиться к генералу по форме, но морские пехотинцы продолжали их подбрасывать, и они только виновато улыбались. Когда их все же поставили на землю, генерал пожал им руки.
– Я рад принять у себя героев. Сейчас о вас трезвонит весь мир. К нам уже специальным рейсом летят журналисты. Готовьтесь ребята. Контакт с писаками, иногда дается труднее, чем бой с подлым противником.
Круг и Саратов, наконец, представились. Генерал тоже. Его звали Скотт Дотван. Помощник Дотвана с трудом увел летчиков от восторженной толпы. Украинцам и Билли Крузу выделили три номера по соседству в небольшой гостинице для приезжего начальства. Из окон номера просматривался океан и пальмы на берегу. Летчики приняли душ. На кровати им кто-то заботливо положил чистое белье и гимнастерку с брюками. Это была офицерская форма морских пехотинцев.
Едва успели переодеться, их потянули на банкет. Когда в зал офицерской столовой нагрянули журналисты, украинские летчики уже начали уставать от внимания к их персонам, Начались интервью для телеканалов, газет, и электронных изданий. Весь материал молнией передавался на материк.
Кругу понравилась милая девушка с одного из каналов БИ-БИ-СИ. Она не задавала дурацких вопросов, а разрешила украинским летчикам передать в объектив камеры привет близким. И только закончив репортаж, спросила:
– Вы рады, что у вас опять победила демократия?
– Почему опять? – Удивился Круг.
– Потому, что самозваный диктатор свергнут. – И заметив, как два украинца с недоумением переглянулись, пояснила: – Юлия Тимошенко освобождена. Организаторы националистического переворота арестованы. Вы довольны?
– Мы ничего не знаем… – Признался Саратов. Но расспросить подробнее журналистку летчики не успели. Сержанта морской пехоты попросил их срочно подняться в кабинет командующего базой.
Не успели войти и отдать честь, как генерал Дотван протянул Кругу трубку:
– Ваш премьер-министр на линии.
Круг почему-то оправил гимнастерку:
– Слушаю.
– Мальчишки я вас люблю. – Сказала им премьер министр: – Прилетайте скорее. Вас ждет вся Украина!
Вы, мои родные, настоящие герои.
Круг растерялся и от неожиданности спросил:
– Юлия Владимировна, у нас был переворот? Вас освободили? От кого?
– Саша, по сравнению с вашим подвигом, это все пустяки. Не бери в голову полковник.
– Я пока подполковник, Юлия Владимировна.
– Был. – Ответила премьер-министр и повторила: – До встречи полковник Круг. И передайте мои поздравление подполковнику Саратову.
Александр Прокопьевич вернул трубку генералу и продолжал стоять, переваривая разговор с родиной. Саратов ждал, пока командир опомнится и расскажет, что произошло. Но не дождался. В кабинет вошел еще один бригадный генерал. Оба летчика вытянулись и отдали ему честь.
– Разрешите, господа, вам представить генерала Славски. Он прилетел вместе с журналистами из Вашингтона и хочет с вами поговорить. Я оставляю вас, господа. – И хозяин кабинета быстро удалился.
Генерал Славски поздоровался с летчиками за руку и, сверкнув белозубой улыбкой, указал на кресла:
– Присаживайтесь, офицеры.
Круг и Саратов уселись в кресла и стали ждать, что американский генерал скажет. Но генерал молчал и с интересом их разглядывал. Потом высказался, словно размышлял вслух: – Судьба странная штука.
– В чем, странная, господин генерал? – Спросил Круг. Славски опять улыбнулся, но теперь грустно: – Да, так. Могли погибнуть вы, а погибли два наших парня.
– Мы в этом бою делали все, что могли. Силы были неравные. – Ответил Круг, стараясь не выказать обиды.
– Вас никто не винит. Вы сделали большое дело. Смертники планировали приземлиться на Кубе, а оттуда добраться на рыбацких катерах до Америки. Вы предотвратили большую беду. Я привез вам премию от группы генералов. Каждому из вас полагается по пять миллионов. Я имею в виду вас и Билли. Премия рассчитана на всех летчиков звена подполковника Круза. Но в живых вас осталось трое.
– Спасибо, господин генерал. На такие огромные деньги мы не рассчитывали. – Ответил Александр Прокопьевич.
– Премия всегда сюрприз. – Усмехнулся Майкл Славски и многозначительно добавил: – В данном случае к деньгам прилагается такой пустячок, как две ваших жизни, – и извлек из белого кителя бумажник: – Получите чеки, офицеры. Их вы можете предъявить в любом банке Соединенных Штатов, или Евросоюза.
– Спасибо генерал. – Поблагодарил Круг.
– Спасибо, генерал. – Повторил за командиром Саратов.
– Не стоит. Вы их честно заработали. Теперь вы сможете купить себе, все, что захотите.
Круг улыбнулся:
– Мой штурман давно мечтал о спиннинге с настоящей шведской катушкой.
– Я бы посоветовал вашему штурману, все же японскую. – Со знанием дела заметил Майкл. Он сам был заядлым рыболовом, и желание Саратова ему вовсе не показалось комичным. – Прощайте, офицеры. Утром специальный самолет доставит вас на родину. – О том, что специальный самолет, является его личным транспортом, генерал Майкл Славски решил не распространяться.
Киев. Аэропорт Борисполь.
21 декабря 2010 года.
Сергей Павлович своей широкой походкой расхаживал по залу прилетов. В одной руке он держал букет великолепных коралловых роз, в другой модную фетровую шляпу. Московский рейс задерживался, и Снегиря это раздражало. У него сегодня весь день был расписан по минутам, и задержка самолета в это расписание не вписывалась. Наконец, посадку объявили, и он пошел к проходу, откуда должны были появиться прилетевшие из Москвы пассажиры. Пришлось ждать минут десять, пока в зал не вышел первый из них. Это был молодой очкастый мужчина с маленьким кейсом под мышкой.
