— Нет, — ответил Люк. — А зачем?
— Ну, как же, — воскликнул Тоби, — ведь это та самая ночь, когда Молчаливый народ — мертвые то есть — возвращается в Доримар!
Ранульф посмотрел на него. Люк нахмурился — хотя его уже тошнило от всех западных суеверий, он почувствовал страх. Вынув из петлицы вторую из полученных от Хейзл веточек фенхеля, он протянул ее Ранульфу со словами:
— Вот, молодой господин! Возьми и заткни за ленточку шляпы или куда-нибудь еще.
Ранульф покачал головой:
— Спасибо тебе, Люк. Но мне не нужен фенхель. Я ничего не боюсь.
Дети посмотрели на него с большим удивлением, а Люк мрачно вздохнул.
— Значит, ты не боишься… Молчаливого народа? — спросил Тоби.
— Нет, — ответил Ранульф и добавил: — Во всяком случае сегодня ночью.
— Готов поклясться, что вдова Тарабар фенхель вообще не носит, — едко усмехнулся Люк.
Обменявшись странными взглядами, дети начали пересмеиваться. И Люк полюбопытствовал:
— Ну-ка, выкладывайте, что у вас на уме, молодые люди! Почему это вдова Тарабар обходится без фенхеля?
Однако те только подталкивали друг друга локтями, прикрывая пальцами лукавые физиономии.
Это возмутило Люка.
— Вот что, молокососы, — воскликнул он, — не забывайте, что перед вами сын Высокого сенешаля, и если вам известно о вдове нечто… ну, скажем, сомнительное, вам надлежит сообщить мне об этом. А то, чего доброго, в тюрьму угодите. Так что выкладывайте все, что вам известно!
И он посмотрел на них так свирепо, как никогда ни на кого не смотрел.
Дети не на шутку перепугались.
— Но вдова не знает, что мы кое-что видели. И если разведает об этом и о том, что мы проболтались, нам не поздоровится! — воскликнул Тоби.
— Нет, вы меня не поняли. Даю вам слово, — пообещал Люк, — если вы знаете нечто действительно интересное, сенешаль будет вам весьма благодарен, и тогда в кармане у каждого из вас может оказаться столько денег, сколько все ваши отцы не видели за всю свою жизнь. А пока, если узнаю у вас что-нибудь интересное, отдам вам этот нож, самый лучший во всем Луде! — И Люк извлек из кармана свое сокровище, великолепный нож с шестью лезвиями, однажды подаренный ему на Иванов день господином Натаниэлем.
Нож и впрямь был чудом оружейного искусства и произвел на мальчишек ошеломляющее впечатление. Поддавшись соблазну, они стали рассказывать испуганным шепотом, то и дело озираясь по сторонам, словно вдова могла подслушать их. И вот что они рассказали.
Однажды ночью, почти на рассвете, корова, которую прозвали Незабудкой за необычный голубой оттенок шкуры, лишь недавно вошедшая в стадо, вдруг начала тревожно мычать и припустила во тьму. Незабудка была животным весьма ценным, вдова велела им особо внимательно приглядывать за ней, и Тоби, оставив двоих приглядывать за стадом, заторопился следом за беглянкой в уже редеющую мглу и, хотя была она довольно далеко, продолжал погоню. Нагнал он ее на самом берегу Пестрянки, где она обнюхивала воду. Подойдя ближе, Тоби заметил, что корова щиплет что-то из-под воды. Тут как раз к реке подъехала тележка, в ней сидели вдова и доктор Эндимион Лер. Они явно были недовольны тем, что Тоби оказался у реки, однако помогли ему отогнать корову от воды. Изо рта ее свисали соломины, морда была испачкана непонятного цвета соком. Тут вдова велела Тоби возвращаться к друзьям и сказала, что утром сама пригонит Незабудку к стаду. А свое неожиданное появление объяснила тем, что вместе с доктором приехала, чтобы поймать чрезвычайно редкую рыбу, которая всплывает к поверхности воды уже на рассвете.
— Понимаете, — продолжил Тоби, — мой отец — отменный рыбак, и он часто берет меня с собой на рыбалку, но никогда не рассказывал о том, что в Пестрянке водится такая рыба, которую можно поймать лишь перед рассветом, потому я решил остаться и поглядеть, что за рыбу они собираются поймать. Я не стал возвращаться к костру, а спрятался за деревьями. Они действительно достали из тележки сети, только ловили не рыбу…
Он умолк в смущении, а его друзья вновь зафыркали.
— Ну же! — воскликнул, теряя терпение, Люк. — Что же оказалось у них в сетях? Ты получишь нож лишь в том случае, если расскажешь все.
— Говори ты, Дориан, — еще больше смутился Тоби, подталкивая вперед другого паренька, следующего за ним по старшинству, по имени Дориан. Однако тот лишь хихикал, опустив голову.
— А я скажу! — смело заявил самый младший из троих, по имени Питер. — Они ловили плоды фейри, вот что!
Люк вскочил на ноги.
— Грудастая Бриджит! — воскликнул он в ужасе.
Ранульф усмехнулся:
— А ты не догадался, что там было, Люк?
— Да, — продолжил Питер, приободренный тем эффектом, который произвели его слова, — там были плетеные корзины, наполненные плодами фейри, я знаю это, потому что Незабудка сорвала с одной из них крышку…
— Да, — перебил его Тоби, осознав, что маленький Питер украл часть его славы, — она сорвала крышку с одной из корзин, и я впервые увидел эти плоды. Они казались звездочками, упавшими с неба, осветили всю долину. Незабудка все ела, ела их и никак не могла наесться… как пчела, которая пьет нектар с цветов. Вдова и доктор смеялись, глядя на нее, хотя были недовольны. А молоко ее на следующее утро… Боже! Оно пахло розами и пастушьим тимьяном, однако корова эта больше не вернулась в стадо, вдова продала ее какому-то фермеру, который живет в двадцати милях от нас, и…
Тут Люк не выдержал.
— Ах вы, мелкие негодяи! — воскликнул он. — Трудно представить себе все беды, которые творятся сейчас в Луде, когда магистраты и городская стража лезут из кожи вон, пытаясь выяснить, как эта отрава пересекает границу, а три маленьких прохвоста все знают и молчат!
— Мы боялись вдовы, — растерянно произнес Тоби и добавил с мольбой в голосе: — Только не говори ей, что мы проболтались.
— Не беспокойтесь, не скажу, — пообещал Люк. — Вот вам нож, а вот монетка, разыграйте его между собой… Поджаренный сыр! В каком же милом местечке мы оказались! А ты уверен, Тоби, что это был доктор Лер?
Тот энергично закивал и выставил вперед свою; загорелую пятерню:
— Да, уверен, руку даю на отсечение.
— Подумать только, доктор Лер! — воскликнул Люк, а Ранульф усмехнулся.
Люк уже видел себя героем, разоблачившим контрабандистов, а главное — доктора Лера. Это он, всеобщий любимец, вел тогда разговор со вдовой, его случайно подслушал Люк. Просто уму непостижимо.
Теперь у Люка есть доказательства, и он сделает все, чтобы Ранульф не провел больше ни одной мочи на ферме вдовы Тарабар.
Нож выиграл Тоби, очень довольный, спрятал его в карман. Разговоры прекратились, наступило молчание.
Время от времени лягушка напевала свою серебряную песенку да набегал легкий ветерок.
