— Леди Хостон. — Леди Каттерслей поприветствовала Франческу, удостоила кивком Люсьена, чей титул не представлял для нее интереса, и с улыбкой обратила взор на Рошфора. — Прелестный вечер, не правда ли? Думаю, это лучший прием сезона.
Рошфор промолчал, ограничившись загадочной улыбкой.
— Интересно, сколько еще таких «лучших» приемов нас ждет в этом сезоне, — обронил Люсьен.
Леди Каттерслей бросила на него недовольный взгляд.
— Лучшим может быть только один, — резко сказала она.
— А я думаю, их будет по меньшей мере три, — вмешалась Франческа. — Этот прием, несомненно, трудно будет превзойти по количеству приглашенных. Но ведь еще может быть самый богатый прием…
— И прием, в котором важно будет, кто приглашен, — добавил сэр Люсьен.
— Моя Аманда, конечно, расстроится, что не смогла присутствовать на этом приеме, — сказала леди Каттерслей.
Франческа посмотрела на Люсьена и поднесла веер к лицу, чтобы скрыть улыбку. В любой беседе, какого бы предмета она ни касалась, леди Каттерслей умудрялась упомянуть своих дочерей.
Леди Каттерслей принялась в деталях описывать страшную лихорадку, свалившую двух ее дочек, и с умилением рассказала о старшей, Аманде, оставшейся дома, чтобы ухаживать за сестрами. Франческе показалось странным, что не мать, так пекущаяся о своих отпрысках, а старшая дочь сочла своим долгом остаться с больными сестрами.
Леди Каттерслей продолжала бубнить о добродетелях Аманды, и в конце концов у Рошфора лопнуло терпение.
— Да, миледи, нам всем уже ясно, что ваша старшая дочь — поистине святая. Думаю, вам трудно будет найти для нее подходящую партию, ведь супругом такой достойной девицы должен быть добродетельнейший из мужчин. Предлагаю вам рассмотреть кандидатуру почтенного Хьюберта Полти. Превосходный человек во всех отношениях!
Леди Каттерслей умолкла и испуганно посмотрела на герцога. Она растерянно моргала, словно пытаясь оправиться от постигшего ее удара — все ее усилия поймать Рошфора в сети пошли прахом.
— Леди Хостон, — сказал герцог, предлагая Франческе руку, — мне помнится, вы обещали представить меня вашему кузену.
Франческа бросила на него смеющийся взгляд.
— Разумеется, — ответила она, стараясь сохранять серьезность. — Прошу прощения, миледи. Милорд. Сэр Люсьен.
— Предательница, — прошептал Люсьен, склонившись к ней.
Фыркнув, леди Хостон подхватила Рошфора под руку.
— Мой кузен? — спросила она, удалившись от леди Каттерслей на безопасное расстояние. — Вы имеете в виду того, что налегает на портвейн? Или того, что бежал на континент после дуэли?
Легкая улыбка осветила лицо Рошфора.
— Я имею в виду, дорогая леди Хостон, любого, кто мог бы избавить меня от леди Каттерслей.
Франческа покачала головой:
— Ужасная женщина! Боюсь, благодаря ей ее дочери обречены остаться старыми девами, уж слишком рьяно она пытается их пристроить, да и слишком большие надежды она возлагает на своих девочек.
— Да, вам виднее, вы ведь эксперт в таких вопросах.
Франческа взглянула на герцога:
— Разве?
— Конечно. Я слышал, вы охотно даете советы всем, кто стремится преуспеть на этом рынке невест. Остается только удивляться, отчего вы сами не предпримете еще одну попытку.
Франческа высвободила руку и отвернулась, глядя на суетящихся внизу людей.
— Я полагаю, что положение вдовы подходит мне как нельзя лучше, ваша светлость.
— Ваша светлость? После стольких лет? Кажется, я ненароком обидел вас? В таком случае прошу прощения.
— Да, вы иногда несдержанны на язык, — ответила Франческа, — но вы не обидели меня. Впрочем, интересно… вам нужна моя помощь?
Рошфор рассмеялся:
— Помощь? Нет, благодарю покорно. Это просто светская беседа.
Франческа обернулась и посмотрела в лицо герцогу. Интересно все-таки, почему он затронул эту тему. За последние несколько лет она действительно неоднократно успешно выступила в роли свахи, неужели он узнал об этом? Не раз родители, уже отчаявшиеся выдать дочерей замуж, прибегали к ее помощи. И разумеется, после того, как Франческа брала девицу под свое крыло, вводила ее в свет и подбирала ей подходящего супруга, благодарный отец или мать преподносили Франческе подарок, о котором никто, кроме заинтересованных сторон, не знал. Очень скоро серебряная ваза или кольцо с рубином величиной с голубиное яйцо исчезали в недрах ломбарда.
Рошфор посмотрел на нее, и Франческа увидела в его глазах искру любопытства.
— Вы, конечно, считаете, что все это совершенно не важно, — сказала она.
— Вовсе нет. Мне случалось встречать матерей, безуспешно старающихся найти дочерям подходящую партию.
— Это просто ужасно, ведь многие из этих матерей подходят к делу совсем не так, как следовало бы. Я говорю не только о леди Каттерслей. Вы только посмотрите на этих девиц.
Она кивнула на группу, стоявшую у горшка с пальмой: женщина средних лет, облаченная в пурпур, и две девушки, судя по их сходству с ней — ее дочери.
— Женщины, которые сами понятия не имеют, как надо одеваться, почему-то всегда выбирают одежду для своих дочерей, — продолжала Франческа. — Посмотрите, она одела их в голубое, а этот цвет совсем не идет им и только подчеркивает бледность лиц. К тому же одевались они явно наспех — видите смятые кружева. А она все говорит и говорит и не дает дочерям слова вставить.
— Да, я вижу, — ответил Рошфор, — но это, по-моему, неудачный пример. Не думаю, что у них все сложится удачно, даже если рядом не будет их мамаши.
Франческа фыркнула:
— А я не согласна.
— Да ладно, дорогая, не думаете же вы в самом деле…
Франческа изогнула брови.
— Вы сомневаетесь в моих способностях?
— Что вы, я преклоняюсь перед ними, — с едва заметной улыбкой ответил герцог, — но мне кажется, что даже вам не под силу сотворить чудо.
— Ах вот как? А я вам скажу, что могу взять любую девушку в этом зале и к концу сезона выдать ее замуж.
Герцог старательно сдерживал улыбку.
— В таком случае, может быть, заключим пари?
Франческа слишком поздно поняла, что угодила в западню, но отступить она не могла.
— Я согласна.
— Любую девушку?
— Любую.
— И вы возьмете ее под свое покровительство и к концу сезона выдадите замуж?
— Да. — Франческа холодно посмотрела на герцога. Никто и никогда не осмеливался бросить ей вызов. — Вы сами можете выбрать девушку.
— А на что же мы будем спорить? Дайте-ка подумать… если выиграю я, вы согласитесь сопровождать меня и мою сестру во время нашего ежегодного визита к нашей двоюродной бабушке.
