– Ты… Нэрта? – потрясенно выговорила Урано.
– А кто же еще? Вот такая я и есть, – задорно произнесла женщина в разбойничьей одежде. – Приветствую тебя в Замке, подруга!
– Я должна была сразу догадаться… – выдохнула Урано. – Там, днем, я весь вечер думала, какое платье тебе заказать… И лишь сейчас поняла, что лишь в мужском костюме ты можешь быть хороша по-настоящему!
– Если я оденусь так днем, меня ваши анатао на мясо продадут, – хмыкнула та, что отозвалась на имя Нэрта. – А мне моя жизнь пока еще дорога.
– Ну, может, не совсем так – на наш манер, вроде храмовой стражи… И вообще моей власти хватит, чтобы скормить гиенам Владыки Смерти любого, кто скажет хоть слово против тебя!
На это женщина в черной коже лишь пробормотала что-то неопределенное.
В отличие от Тай, Нисада изначально ничего не имела против возложенного на нее поручения. Получая огромное удовольствие от пребывания в постели с Тай, а также два или три раза ложившись с какими-то совершенно посторонними девочками из Замка, она искренне считала, что способна одинаково любить как мужчин, так и женщин, а уж этой Урано ради дела закатит такую ночь, какую та не забудет до скончания жизни! Но сейчас, взглянув на то, что возлежало перед ней на ее же кровати (по такому случаю приведенной, как и сама Нисада, в совершенно нехарактерный для себя вид), княжна Лорш внезапно осознала, что даже у ее полнейшей небрезгливости есть какие-то пределы. Черт возьми, ни Берри, ни Тай не соизволили предупредить, что ей предстоит – а ночной вид Урано отличался от дневного лишь в деталях – употреблять ТАКОЕ!
Ох, если б тут был Берри! Но он, оказавшись на постели вместе с Урано, тут же молнией вылетел из комнаты прямо сквозь одно из зеркал, дабы не обнаруживать своего присутствия, и успел лишь коротко бросить на бегу: «Все по плану».
Придется как-то изворачиваться… А впрочем, есть у нее в запасе одно фирменное блюдо, которое должно прийтись по вкусу этой мымре!
– Иди же ко мне, любимая, – томно произнесла Супруга Смерти и приняла позу, которая ей самой казалась весьма призывной.
– Куда нам спешить? – на ярко-алых, под цвет волос, губах Нисады расцвела ослепительная улыбка. – Ночь только началась! Не говоря уже о том, что это первая из бесконечной череды ночей, которые теперь будут у нас. Так что давай пока пойдем прогуляемся по Замку. Я тебе тут такое покажу – закачаешься!
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ,
в которой, собственно, и происходит кража Аметистовой Книги
Если у меня есть хоть какие-то духовные заслуги
(в чем лично я глубоко сомневаюсь)…
(Генри Лайон Олди)
Синева в слуховом оконце-щели под крышей сменилась непроницаемой чернотой. Урано, из жалости прикрытая шелковым покрывалом, не подавала признаков жизни – во всяком случае, не больше, чем любой крепко и глубоко спящий человек.
Джарвис заранее предупредил Тай, что вожделенная Аметистовая книга, как правило, хранится не в покоях Урано, а в храмовой сокровищнице, откуда Супруга Смерти лишь время от времени ненадолго берет ее. Сие было более чем разумно, учитывая постельную неразборчивость Урано – в этих покоях перебывали сотни мужчин, от младших жрецов до симпатичных молодых людей неизвестного происхождения, подобранных на улице. Даже учитывая, что за ночь с верховной служительницей Черного бога многие расплачивались жизнью – все равно столь опасную вещь лучше было держать подальше от случайных людей.
Тем не менее Тай для начала придирчиво обшарила обе комнаты, принадлежащие волшебнице-недоучке. Это было не так уж и трудно – анатао, даже самые знатные, обычно обходились минимумом мебели. Низенькие столики, пара таких же низеньких скамеечек, обитых дорогим шелком, ковры на полу и на стенах, занавеси, подушки, сундуки с многочисленными нарядами, полки с драгоценными безделушками… Нигде ни следа запоров и замков, большая часть вещей вообще разбросана как попало. Единственный тайничок, обнаруженный в одной из стен и взломанный с третьей попытки, скрывал в себе лишь несколько склянок с разноцветными жидкостями и порошками – наверное, какие-нибудь яды или их компоненты, не без основания предположила Тай.
Последним досмотру подвергся туалетный столик, сделанный по таканским образцам, но столь же низенький, как и остальная мебель в комнате, с расчетом, что за ним будут сидеть на одной из маленьких скамеечек… Ничего.
Значит, придется с немалым риском для жизни прорываться в сокровищницу, которую, если верить слухам, не обчищал еще никто и никогда. Возможно, она, Тай, станет первой… или одной из многих, кто пытался и не сумел.
Что ж, ей и без того до сих пор редкостно, просто сказочно везло. Включая то, что Урано в предвкушении изысканных удовольствий приказала не беспокоить ее до двух часов после восхода солнца – и тем самым предоставила достаточно времени и пространства для любой деятельности «Нэрты».
Тай еще раз окинула взглядом тело, затихшее под рубиновым шелком, затем ворох разнообразной одежды, вываленной из сундуков. Да, маловаты мне будут ее наряды – у меня кость едва ли не в полтора раза шире, да и ростом я, пожалуй, повыше буду. Ладно, моя нижняя юбка тоже черная и без всякого кружева, сгодится в качестве анатаорминской, а выше пояса что-нибудь сообразим…
В конце концов среди тряпок Урано отыскался черный атласный нагрудник, отороченный бахромой из черного и серебряного стекляруса. Он завязывался на спине, так что размер его не имел никакого значения.
Тай сбросила свою рубашку и надела нагрудник, перетянула талию пояском в виде змейки с изумрудными глазами, а поверх набросила большую бордовую шаль из тонкой шерсти. Какая удача, что в хозяйстве Урано нашлась подобная вещь – она хорошо подходила к роли простуженной, которую предстояло сыграть Тай, ибо точно воспроизвести голос Урано она не была способна при всем желании. Да и светлые, совсем не анатаорминские плечи и спину ни в коем случае нельзя оставлять неприкрытыми…
Да, еще украшения. Без них никак – на Урано этого добра столько, что так и позвякивает при каждом шаге. Обирать спящую Тай не стала – в большом ларце с инкрустацией в виде райской птицы, стоявшем на туалетном столике, и без того хватало вещиц на все вкусы. Пара ожерелий, браслеты, несколько колечек – хотя нет, лучше прятать руки под шалью, это же главное, что может выдать ее. Еще булавка, чтобы шаль не распахивалась лишний раз. А вот ножных браслетов не надо – и без того ремешки сандалий в ноги врезаются. Слава небесам, обычно анатао носят сандалии, а не сапоги, иначе ее ногу, весьма приличных размеров для женщины, нипочем не удалось бы вбить в столь маленькую обувь.
Теперь – самое главное. То, что, собственно, и подтолкнуло Тай к ее безумному плану. Тоже не слишком приятно, но и вполовину не так противно, как ласкать самовлюбленную и бессердечную стерву, изображая, что втрескалась в нее по самые кончики ушей…
Решительно нагнувшись над спящей, Тай стащила с ее головы парик с синими прядями. Под ним оказались редкие, коротко остриженные волосы с несколькими заметными проплешинами. На секунду жалость снова мягкой лапкой толкнулась в сердце Тай, но она тут же отринула ее, опускаясь на скамеечку перед туалетным столиком. Второй ларец, с точно такой же райской птицей на крышке, а внутри – баночки, коробочки, флакончики, щеточки, кисточки, белое и красное, черное и золотое, сыпучее и жирное… Кое-что – уже не первой свежести, с неприятным прогорклым запахом, в порошках для подводки глаз ясно выделяются неопрятные комочки. Да, без сомнения, сама Тай могла бы приготовить не в пример лучше…
