– Вот так. Обратно к себе удрать ты не сможешь, умельцы удавку ковали. А вот за обещание меня товаркам скормить – поквитаешься. Не зря Ткач хвастал, что чужих здесь не бывает. Заодно и это гнездо зачистим… А потом и за твоей головой прогуляемся. Нельзя нарушать отчетность Шольцу.
Мужчина поглубже нахлобучил шлем, прислушиваясь к еле различимым крикам и стрельбе, потом перезарядил обрез и добавил:
– Ладно, десять минут отдыха, и пойду работать. А то холодно здесь, как бы не застудиться…
Вторя его скрипучему голосу, прозвучал чей-то вопль и затих. Бездушное орудие палача вершило вынесенный приговор.
Глава 3
– Вот скажи мне, в кого ты такой твердолобый уродился, а?
Взгромоздившись на табурет, начальник отделения Сыска и Дознания дымил цигариллой, изредка сплевывая коричневой слюной в сторону пленника, норовя попасть между прутьев решетки. Флегматично разглядывая полицейского, на узком топчане сидел бритый налысо мужчина, изредка почесывая жесткую щетину.
– Я, как порядочный человек, тебя покрывал, на шалости мелкие сквозь пальцы смотрел. А ты? Надо же было учудить – устроил самосуд в центре города, допустил смерть пятнадцати человек… Или семнадцати? Черт его знает, там куски по всему дому собирали, до сих пор коронеры проблеваться не могут.
– То есть если бы Ткач меня в подвале грохнул, то честь ему и хвала. А что я прибыл на место происшествия и добил тварь, убившую толпу народа, – это нарушение закона?
– Вот не надо, не надо здесь! – подавился дымом Шольц. – Эти байки – им даже судейские не верят! А ты хочешь, чтобы трибунал тебя по головке погладил? Идиотов на Изнанке – нет, заруби себе на носу! Может, тут иногда правила чуть изменяют для пользы общества, но пускать на корм серьезных людей – даже мы себе не позволяем!.. Думаешь, я не могу частым гребнем по гадюшникам прогуляться? Поставить к стенке разных мокрушников, душителей и прочую шваль? Ха, да с радостью!.. Только вот тогда вместо закона получим бардак, с которым еще прапрадеды Императора боролись… Если так рассуждать, то мы не под самосуд с тобой подпадем, мы тогда под государственную измену прямиком отправимся…
Цигарилла переместилась в другой угол рта, и бравый полицейский продолжил жаловаться на жизнь:
– Бургомистра удар хватил, в кровати валяется какой день. Чтобы в лучшем его районе – и такое… Верные люди слухи притащили, что среди блатных сходка была. Все думали, как с тобой поступить. Сивашов воду мутил, пытался тебе смертный приговор продавить. Но решили пока не пачкаться. Постановили, чтобы следующему палачу человечка показать, с которым любые проблемы можно будет обсудить, а потом уже за оружие хвататься… Слышишь – следующему! Тебя-то уже окончательно списали… И всем миром опять скинулись на чистильщиков. Монстра же ты завалил, снова разная гадость полезет. Да и сам знаешь, сколько ты уже в камере прихлопнул? Двоих или троих?
– Троих. Спасибо еще, что тесак оставили.
– Это начальнику тюрьмы спасибо скажи. Соображает, что если тебя с голыми руками против зубастых выставить, то сначала палача-идиота сожрут, потом в другие камеры полезут. И так все крыло ради тебя одного очистили, народ по другим закуткам впрессовали…
Клаккер насмешливо поклонился. Похоже, он совершенно не расстраивался и не тяготился новой должностью арестанта. Смешно отставному ветерану пугаться трибунала. Ха, расскажите это тем, кто с примкнутыми штыками ходил на чужие форты, плевавшие свинцом. Или тем, кто зачищал рабочие бараки от нечисти, платя жизнями за каждый шаг в темных коридорах, залитых кровью.
– А жаль, жаль, убивец. Так хорошо начали и так паршиво закончили. Чую, накрылось мое повышение. Как есть, только лапкой на память помахало… И надо же тебе было выпотрошить проклятого Ткача.
– О, правильное слово, – оживился охотник, назидательно ткнув пальцем в бетонный потолок. – Кстати, именно на этом слове госпожа Кхно и прокололась. «Потрошить»… Потрошитель – так меня нечисть всякая называет, как я понял. Горожане между собой или палачом, или чистильщиком кличут. Ну, ты еще – убивцем… А «потрошить» – это словечко с чужой стороны. Я ведь именно их кишки по округе разматываю. Так что – дарю. Если где услышишь – имей в виду.
– Да я бы лучше тебя выпотрошил, – снова завелся замолкший было Шольц. – Как до трибунала дело дойдет, так и посмотрим, что…
– Трибунала не будет, – властно прозвучал чужой голос.
Громыхнул табурет, и вытянувшийся по стойке смирно полицейский застыл, подобно каменному изваянию. Заинтересовавшись происходящим, Клаккер не поленился слезть с топчана и подошел вплотную к решетке, разглядывая посетителя. Тот, ничуть не смутившись, в свою очередь, оценивал палача.
– Я – прямой наместник Его Императорского Величества. После известных событий прибыл с инспекцией Изнанки. Ну и привез вам своего заместителя, чтобы вместо бургомистра пока порядок навел. А то развели бардак, понимаешь… – Худой господин, на полголовы выше Клаккера, поправил изящные черные перчатки и плотнее запахнул теплый плащ до пола. – Да, экономят на заключенных. Видимо, замерзших похоронить дешевле, чем кормить и поить до весны… Ладно, разберемся… А вы, как я понимаю, начальник этого буяна?
– Так точно, господин наместник! Начальник отделения Сыска и Дознания, обер-крейз Шольц, господин наместник! И еще, с вашего позволения, временно исполня…
– Нет. Департамент Порядка сегодня утром передан моему заместителю. Нет необходимости смешивать политические функции и работу полиции. – Шольц дернул кадыком, но промолчал. Визитер оценил его выдержку и продолжил: – Кроме того, у меня приказ о назначении нового начальника отделения в этом районе. Подпишу сегодня вечером, когда вы предоставите мне кандидатуру на утверждение. Полдня хватит, чтобы выбрать лучшего из унтеров?
– Хватит, – просипел полицейский, наливаясь мраморной бледностью.
Клаккер сжалился над бывшим руководством и попытался заступиться за толстяка:
– Что ж так жестко запрягаете, господин хороший? Шольц отличный полицейский, ну, на старости впал в слабоумие, со мной спутался. Так с кем не бывает?
– Вы так думаете? – Господин в черном изогнул в притворном удивлении бровь. – Действительно, с кем не бывает… Видимо, уважаемый старший обер-крейз меня неправильно понял. Господин Шольц, прошу прощения, если вдруг возникло какое-то недопонимание… Я хотел сказать, что вам надлежит сдать дела, чтобы возглавить новый отдел. Утвержденный лично Его Величеством. Вы меня слышите?
– Так точно! – просипел на автомате Шольц, уже смутно представляя себе, где он находится и что от него хотят.
– И хорошо… Значит, с завтрашнего утра вы возглавляете службу Сыска Теней. Зима началась, разной гадости понабежало, пора это пресечь. Высочайшим волеизъявлением вам разрешено выбрать по одному лучшему молодому унтеру с каждого участка себе в помощь. Они будут обязаны оказывать вам любую помощь и поддержку в проведении расследований. Главная цель – вычистить Город на Изнанке, навести должный порядок. Мы не можем терять людей из-за нечисти, это просто недопустимо… Вот вы и возглавите новую службу, оправдаете доверие… Если к лету разгребете завалы, я лично подпишу ваш перевод на Солнечную Сторону.
