– Да просто. Я говорю о том, что Тень для нас – сосед. И вместо того, чтобы кромсать все, что под руку попадется, можно было бы как-то договориться, научиться сосуществовать вместе, без убийств и потрошительства.
– Думаешь? Интересно, сколько дней Город протянет, если мы перестанем охотиться на тропах и отстреливать разную гадость ночами?
– До весны – легко дотянет… Последние серьезные случаи – все в пригородах. На здешних улицах для чужаков стало слишком опасно, они это быстро ощутили на собственной шкуре. И ушли. Почти все… Забредают совсем молодые и глупые, кого унтеры колошматят просто одной левой… Уже третью неделю количество вызовов сокращается. И не удивлюсь, если к середине весны станет совсем тихо.
– Ну, мелочь мы повыбили, а вот с остальным…
– Остальное – под вопросом. – Клаккер быстро накрывал на стол, вываливая содержимое пакетов по разномастным тарелкам и плетеным корзиночкам. – Да, изредка заглядывают вполне серьезные ребята, приходится за ними побегать. Чего стоит только чудо непонятное, которое вчера утром в банке Ахратовых отловил. Я умудрился на него сейф опрокинуть, так ящик заглотала, зараза такая, а потом скребла лапами по полу и все пыталась до меня дотянуться… И перед этим уже прожевала пару стульев и кусок стола, которыми в нее кидался.
– Именно. Хоть мы и сумели переломить ситуацию, но почивать на лаврах нельзя! – наставительно поднял вверх палец сыщик, выбираясь из нагретого кресла. – До весны еще месяц, а ты уже расслабиться предлагаешь. И дружить домами с Тенью, которая таких шуток не понимает.
Выглянув в коридор, палач проорал, заставив дрожать стекла в комнате:
– Дежурный! Самовар ставь! И давай наши бумажные души сюда, ужинать будем!
Шольц прочистил ухо мизинцем и вздохнул:
– Даже пещерные люди рано или поздно осваивают новые вещи… Слышал о такой штуке, как телефон?
– Ага. Звонить в дежурку, потом по всем телефонам архива, пытаясь отловить Зицца с Гжеликой. Я уж лучше по старинке… Давай, угощайся.
Выбрав самую большую булку, сыщик вдохнул аромат корицы и улыбнулся:
– Если так дело пойдет, то, может, и не стоит на Солнечную Сторону перебираться. Жизнь-то налаживается… Кстати, чего ты этот «чемодан с зубами» не прихлопнул? Вроде ты раньше деньгами не разбрасывался.
Клаккер хохотнул:
– Я столько новых слов узнал, пока мы сейф обратно добывали!.. Ахратовы были готовы меня вместе с нечистью прибить, все слезами по железяке обливались… А деньги, что – деньги… Я на этом «чемодане» куда больше заработал. Стаскался на Барахолку, на бои посмотрел. Знаешь такую дурную забаву?
– Знаю, – погрустнел начальник департамента, добывая следующую булку. – Редкостная гадость. Набирают на пустошах всякой дряни, потом на потеху ротозеям пластают. Жаль, руки коротки, вместе со всей Барахолкой прихлопнуть.
– Вот там сегодня и выступил. Зверье новое, для аборигенов непривычное. Подзаработал. Можно сказать, на честно добытое гуляем.
– А‑бо-ри-ге-ны… Ты смотри, а я думал, это Гжелика у нас слова новые изучает.
– Ну, она мне книжки и подбрасывает иногда, – смутился палач, разгребая на столе пятачок под будущий самовар. – Но смысл-то не переврал, нет?
Шольц смахнул крошки и согласился:
– Не, складно используешь. Только вот зря по разным гадюшникам болтаешься. Ухайдокают где, как без тебя обходиться буду?
Охотник открыл дверь и помог дежурному унтеру затащить пышущего жаром пузатого монстра. Потом запустил друзей, дружной парочкой выбравшихся на белый свет из архивных закромов, и весело спросил:
– Кстати, отгадайте загадку. Какая мода одолела наших богатеньких жителей Изнанки? А? Слабо?.. Готов на вот это печенье поспорить, что не угадаете. – Подождав, пока иссякнет поток предположений, палач сжалился и продолжил: – Зверье у нас стали держать дома. Представляете? Мы крока прикормили, а разные состоятельные дамы и господа покупают с пустошей разную гадость и сажают дома на цепь. Оказывается, не одна госпожа Кхно любит, чтобы рядом с кроватью что-нибудь зубастое хвостом молотило.
– Они же их порвут! – возмутилась Гжелика, грея руки на горячих боках чашки с чаем. – Это наш обжора никуда уползать не хочет, а дикие твари – никогда к хозяину не привыкнут, удавят при первой же возможности.
– Именно, – согласился Клаккер, наливая себе вторую безразмерную кружку. – Вот только совсем безмозглых мало, народ все же страхуется. И цепляют на нечисть ошейники. Очень такие симпатичные штучки, с которыми сквозь стены не попрыгаешь. А если купить обновку подороже, то браслетик на руку, а на браслетике рычажок крохотный. Только зверюшка на тебя зарычала, рычажок тронул – и тварь чем-то неприятным долбанет, аж к другой стороне клетки отлетает. Буквально день-два дрессуры, и становятся почти шелковые…
– Удивительно, – открыл рот Зицц, с трудом осиливший первую и последнюю за вечер булку. Озвученная оценка происходящего означала, что великий архивариус изумлен до глубины души. Видимо, в отчетах пока нигде не встречалось описание необычной новинки.
Палач почесал сытое брюхо и откинулся на спинку стула:
– Я бы сказал – очень интересно и, возможно, опасно для нас. Если кто-то мастерит подобные ошейники, мало ли что еще ему придет в голову… Я натыкался на подобное еще с полгода тому назад. А сейчас дело поставили на поток. Я даже не поленился заглянуть на Барахолку, время потратил. Зато своими руками железки потрогал, посмотрел, как работают… Поэтому текучка у нас по накатанной бежит. Вам же предлагаю покумекать, как нам тайного специалиста найти. И желательно до того, как он что-нибудь эдакое учудит. Хватит с меня поваров-потрошителей и прочих горе-изобретателей.
– То есть мы думаем, а ты?.. – попытался внести ясность в план будущего сражения сыщик.
– А я – домой. Отсыпаться. И завтра, с новыми силами – на защиту Города… В конце концов, продовольствием я вас обеспечил, животину накормил, деньжат на очередную выплату за собственный дом заработал. Можно и отдохнуть. А то, если с вами сяду лобную кость морщить, остатки мозгов растеряю. Нет уж, это вы сами. Вам за это платят, между прочим…
И не давая возможности возразить что-нибудь осмысленное, Клаккер подхватил полушубок, сместился к дверям и уже с порога попрощался:
– Если что интересное нароете, можете объявление в газете тиснуть. Я теперь добропорядочный буржуа, по утрам просматриваю картинки в прессе. Зачастую очень занимательные вещи попадаются…
Посмотрев на захлопнувшиеся двери, Зицц счел нужным прокомментировать последний пассаж:
– Я оформлял подписку для нашего уважаемого господина Клаккера. Ровно два журнала: «Цветок Изнанки» и «Новинки вооружений Имперской пехоты».
– «Цветок»? – удивилась Гжелика. – Я и не слышала про такое. О чем там пишут?
Сыщик закашлялся, подавившись чаем. Но отдышался и все же решил сказать правду. Ведь если не он – то мало ли где девушка узнает:
