– Педро Пельдито! – говорит Панчо. – Человек-чудо. И создатель чудес. Педро Пельдито, мой учитель. Ты чувствуешь, какая мощь от него исходит?
– Да, – говорит Стен.
– Хорошо. Теперь пей черногаз и переодевайся.
– Во что?
Пирелли усмехается. Снова открывает ящик. Достаёт оттуда лазурно-голубые плавки, плащ и очки.
– Вот в это! – отвечает он. – В то, что надевал в твоём возрасте Панчо Пирелли. Плавки, накидка и очки ждали наследника!
Глава тридцать пятая
В новом одеянии Стен – точно сошёл с картинки! Конечно, он по-прежнему щуплый тощий мальчик и, конечно, он по-прежнему наш маленький Стен, но сам-то он уже ощущает себя иначе. Они с Панчо стоят возле залитого утренним светом аквариума и внимательно разглядывают смертельно опасных пираний.
– Разумеется, я не брошу тебя туда, как щенка в море, – говорит Панчо.
«Что? Бросить меня к пираньям?!» – думает Стен.
– Полагаю, Достоевски прав: сначала я должен тебя кое-чему обучить, – продолжает Панчо. – Таков современный подход: сперва теория, а уж потом практика, верно?
– Вроде так, мистер Пирелли.
– Тогда начнём. Итак, теория, да? Что ж, урок первый: знакомство с пираньями. Вот тут вся наша теория изложена…
Панчо роется под аквариумом и вытаскивает пару сильно потрёпанных книг: школьную энциклопедию и какой-то доисторический атлас. В энциклопедии выцветшими буквами изложено, что пиранья – агрессивная плотоядная рыба, которая водится в реках Южной Америки. Так и написано: не входите в реку, если есть подозрение, что в ней обитают пираньи. В атласе видно, как Амазонка и Ориноко текут через дебри тропических лесов Южной Америки. И добавлено: Значительная часть этой обширной территории пока не изучена.
– Ты и без книжек всё это знаешь, – говорит Пирелли. – Кстати, плавать-то ты, полагаю, умеешь?
Когда Стен ещё ходил в школу, их всем классом водили в городской бассейн. Вода там аж бурлила, потому что десятки детей колотили по ней руками-ногами, а учитель стоял на кромке и брызгал слюной: мол, всё не то, не так и не этак.
– Умею вроде, – отвечает он. – По крайней мере, я в каких-то соревнованиях участвовал. Заплыв на пятьдесят метров. Значок дали.
– Хорошо, – говорит Пирелли. – Хотя тут у нас совсем другое плавание. В сущности, будем учиться тонуть. Но с умом. Сначала надо тебе дыхание поставить. А ну-ка, не дыши.
– Как это? Вообще не дышать?
– Глубоко вдохни и задержи дыхание на сколько сможешь.
Стен делает глубокий вдох. Задерживает дыхание. Проходит пятнадцать секунд. Он чувствует, что вот-вот лопнет. Громко выдыхает и судорожно глотает воздух ртом.
– К концу недели доведём до минуты. А танцевать умеешь? – спрашивает Пирелли.
Об этом Стен никогда не задумывался.
– Даже не пробовал, – сознается он.
– Ладно, я в твоём возрасте тоже не умел. Дядя Гарри и тётя Фред не отличались любовью к танцам. А твоя родня?
– Тоже нет, – говорит Стен.
– Так я и думал. Но танец тебе дастся легко, я уверен. Мне всё инстинкт подсказал, и у тебя тоже получится. Ну-ка, попробуй.
– Что «попробуй»?
– Немного потанцевать. Подвигаться, точно танцуешь в воде под неслышную музыку. Давай, давай! Не робей! Отлично!
Стен озирается. Вокруг уже собралась небольшая толпа. Панчо обращается к зевакам.
– Представление будет только вечером! Тогда и приходите. Ждём вас!
Несколько человек идут своей дорогой, но кое-кто остаётся. Среди них Питер-Рассмеши. Стен машет ему рукой. Питер хмуро машет в ответ.
– Это Стенли Эрунд! – провозглашает Пирелли. – Он станет великим артистом! Но пока он только учится.
Он возвращается к Стену.
– Не обращай внимания, Стен. Поглазеют и уйдут. Давай-ка ещё потанцуй.
Стен переступает с ноги на ногу. Чуть покачивает бёдрами. Плавно кивает головой – вверх-вниз-вверх-вниз.
– Ясно, – говорит Пирелли, – над этим ещё поработаем. Теперь задание потруднее. Настало время тебе встретиться с внутренней пираньей.
– Что за внутренняя пиранья? – спрашивает Стен.
– Вот представь: вокруг тебя плавают рыбы. И ты вместе с ними. Ты должен заглянуть пираньям в глаза и показать им, что ты смелый парень. Сможешь?
Стен пожимает плечами. Задание вроде бы лёгкое.
– Закрой глаза, Стен, и начинай, – велит Панчо.
Стен закрывает глаза.
– Видишь? Видишь их плавники? Чешую? Зубы? Чувствуешь, они задевают тебя плавниками и хвостами? Ты представил это, Стен?
– Вроде да, – замявшись, отвечает Стен.
– Превосходно. Теперь посмотри им в глаза. Будь спокоен и уверен в себе.
Воображать Стену легко. Он видит рыб. Ощущает прохладу воды. Видит зубы. Чувствует касания хвостов и плавников. Это даже приятно, как во сне, когда он плавал с золотыми рыбками.
– Они тебя ещё не укусили? – спрашивает Пирелли.
– Что? – Стен никак не может вернуться к реальности.
– Или уже укусили? В воде есть кровь?
Стен вздыхает. Ну разумеется, никто его не кусал!
– Нет, – отвечает он.
– Превосходно! Можешь открыть глаза.
Стен открывает глаза.
– Это успех! – восклицает Панчо. – Грандиозный успех!
– Но это совсем легко, – отзывается Стен.
– Легко. Но только для тебя. Потому что ты – Стенли Эрунд. Для большинства людей внутренняя пиранья смертельна. Как настоящая. Их ужасает сама мысль о том, что рядом, в одной с ними воде, плавает пиранья. На-ка, выпей ещё черногаза.
Стен потягивает вкусный напиток. Смотрит на аквариум. Полдюжины пираний сбились в стайку и зависли возле самой стенки. Они пристально глядят на него, Стена.
Привет, мои сотоварищи, молча здоровается он с рыбами. Привет, слышится ему ответ в тишине.
Глава тридцать шестая
– Мистер Пирелли, – нерешительно начинает Стен.
– Что?
– Учёба наша… как-то не очень… организована…
– Ты прав, Стен. Совсем плохо организована. Понимаешь, у меня никогда прежде не было учеников. А чтобы стать Стенли Эрундом, на самом деле нужна не учёба. Нужна вера в себя. Нужна мечта. Нужно видеть об этом сны! Когда ты сегодня ляжешь спать в автоприцепе у Достоевски, попробуй снова представить, что плаваешь с пираньями. И представь своё детство на реке Ориноко. Сможешь, Стен?
