Я знала, что на самом деле не могу просто сбежать. Мне все равно придется видеться с ним в школе, а логично объяснить такое исчезновение у меня не получится. Поэтому, сделав еще несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, я спустилась по ступенькам в прихожую. Когда я вошла в кухню, он сидел на высоком табурете возле стоящего по центру стола, скользя глазами по комнате.
— Немного тесновато, ты не находишь? — прокомментировал он.
— Да? Я не замечала, — с издевкой ответила я, протискиваясь между его стулом и стеной, чтобы добраться до холодильника.
— Просто он не похож на твой настоящий дом, особняк Мандерли.
Достав пакет апельсинового сока из холодильника, я налила его в стакан и протянула принцу, но тут же отдернула руку.
— Я предлагаю тебе сок только потому, что ты принц, и, если бы я этого не сделала, моя бабушка перевернулась бы в гробу. Я все еще недолюбливаю тебя за то, что ты не говоришь мне правду о ее смерти.
Он приподнял бровь и протянул руку за стаканом.
— Ага, но, повторяя снова и снова, что я тебе не нравлюсь, не пытаешься ли ты убедить в этом себя? — Он пожал плечами. — Я тебя заставлять не стану.
Наша пикировка подошла к концу, и продолжать ее у меня не было никакого желания. Я надеялась, что молчание ускорит его уход, хотя тот факт, что он взял стакан, говорил об обратном.
— Как ты себя чувствуешь?
Я вскинула голову, чтобы посмотреть ему в лицо.
— Что?
Уголки его губ поползли вверх.
— Я спросил, как ты себя чувствуешь. Тебя не было в школе, поэтому я могу предположить, что ты заболела.
Я почувствовала, как розовеют кончики ушей, и поправила волосы, чтобы их прикрыть. Взяв пакет с соком и убирая его в холодильник, я попыталась самым нейтральным голосом произнести:
— А-а, у меня просто была ужасная мигрень, но все уже прошло.
— Мигрень? И что ее спровоцировало?
Его голос стал напряженным, и, несмотря на то что стояла за дверцей холодильника, я точно знала, что он больше не улыбается. Я переставила несколько тарелок на полках.
— Я мало спала прошлой ночью.
— Почему?
Мои глаза расширились от раздражения.
— Не твое дело! — резко ответила я.
Он напросился ко мне в гости, сидел дольше, чем позволяли приличия, а теперь еще заваливал меня вопросами.
— Мы можем поступить по-дружески, а можем и иначе, прибегнув к аргументу «я же твой принц». Так почему ты мало спала?
Я хлопнула дверцей холодильника сильнее, чем следовало.
— Кошмар приснился.
— Что именно тебе снилось?
Это было уже слишком, и я не стала отвечать. Вместо этого я сполоснула чашку и убрала ее в посудомоечную машину.
— Тебе снилась бабушка?
— Нет.
— Рассказывай, Отэмн.
Я прикусила кончик языка.
— Я видела, как на женщину напали.
Я услышала, как он тихо выругался на сейджеанском. Во сне я разделила с ней гнев, сейчас это был стыд. Я заставила себя повернуться к нему лицом.
— Тебе такое раньше уже снилось?
— Пару раз. — Я сморгнула слезы.
Между нами промелькнуло что-то несказанное, и мне не нужно было читать его мысли, чтобы узнать, о чем он думает, — о том же, о чем и я. Мысль была далеко не из приятных, и я побыстрее отмахнулась от нее.
Думаю, он заметил, как слезы заволокли мне глаза, потому что отвел взгляд.
— Прости, мне не следовало…
— Ничего страшного. Не переживай.
Повисла неловкая пауза, и он принялся блуждать глазами по кухне. Пару раз он посмотрел на меня. После второго раза я отвела глаза и вернулась к раковине, откуда убрала вымытые стаканы.
Как бы мне хотелось, чтобы он ушел! Почему он не уходит?
Когда я повернулась, он тянулся через стол к нашему номеру «Таймс». На первой полосе было фото девушки в красно-черном блейзере на неровном сером фоне, она сидела подчеркнуто прямо, одно плечо слегка приподнято — школьная фотография. Она улыбалась нам из-под заголовка.
ВАРНЫ ПОДТВЕРЖДАЮТ
ИНФОРМАЦИЮ О ЗАЛОЖНИКЕ,
НО ВСЕ ЕЩЕ ОТРИЦАЮТ
СВОЮ ПРИЧАСТНОСТЬ К РЕЗНЕ
Выше располагалась фотография Трафальгарской площади второго измерения через шесть недель после тех событий. Розовые вкрапления на тротуаре были первым, что я заметила, когда увидела газету у нашей двери предыдущим утром.
Я была рада сменить тему на ту, что не касалась непосредственно меня, но вампиры и их резня были не намного лучше. Этот сон я бы очень хотела забыть.
— Мне кажется, их Совету бессмысленно делать столь позднее официальное заявление. Журналисты обсуждают исчезновение Виолетты Ли уже несколько недель.
Принц нахмурился, пробегая глазами первые несколько строчек статьи.
— Варны так долго тянули с заявлением, потому что британское правительство их измерения вплотную сотрудничает с британским и канадским правительствами нашего. Они боялись, что излишняя шумиха в прессе заставит наши человеческие правительства помогать в переговорах.
— А я думала, что наши правительства придерживаются политики невмешательства относительно второго измерения. Потому что люди там не знают о существовании темных существ?
— Да, но все может измениться. Такая секретность вполне устраивает Варнов, их дворянство и советников. Они не хотят рисковать всем ради этой девушки.
— Почему тогда они просто не… убьют ее?
Принц резко поднял голову и с минуту рассматривал меня. Мое сердце заколотилось. В конце концов он, похоже, успокоился и продолжил:
— Терра. Убийства заложника достаточно, чтобы призвать их к ответу перед международным трибуналом. Но все еще хуже.
— Хуже?
Его голос стал чуть глуше и напряженнее.
— Ты знаешь, кто ее отец?
Я напрягла память, пытаясь вспомнить статью, которую читала вчера. Деталей там особенных не было, как и в вечернем выпуске новостей, — по сути, они всего лишь повторяли, что она жива и здорова. Тот факт, что пресса оказалась под серьезным давлением, не вызывал никаких сомнений. Но я смутно помнила упоминание о ее семье.
— Политик?
— Госсекретарь министерства обороны британского правительства во втором измерении, кроме того, он член Совета измерений, а поэтому один из немногих, кто знает о существовании темных существ в измерении, где их присутствие скрывается. Он очень правых взглядов. Будь его воля, политика в отношении вампиров была бы агрессивной, а не защитной. Сдерживает его только премьер-министр. Мы тоже за ним следим, потому что он в союзе с истребителями из клана Пьера и, вероятно, еще и с Экстермино… А поскольку и те и другие атакуют все чаще, нам следует быть осторожными с такими, как он.
