Я покачала головой.
— Я их не узнала. — Эх!
На этот раз решив показать раздражение, я вздохнула.
— Ты не собираешься рассказать мне, кто такие Темные Героини и что это за Пророчество? И почему вампиры так напуганы, что их черед следующий.
Каспар поморщился. ~ Ты все это слышала?
— Пожалуйста, расскажи мне. Кому от этого может быть вред? Я буду молчать об этом.
Он покачал головой.
— Вампирский совет и Совет измерений договорились, что ты не должна знать ни о каких других измерениях, кроме этого, пока не станешь одной из нас.
— Это обсуждалось, когда мы были в Лондоне? А этот Фэллон, он сегеанец? Он знал о Пророчестве, верно? Как давно ты узнал, что девушка найдена? Недавно? Я никогда не слышала, чтобы об этом говорили прежде, — протараторила я последние несколько вопросов, чтобы посмотреть на его реакцию. Ответы были мне известны из сна, но мне хотелось увидеть, насколько он будет откровенен со мной.
— Притормози! Я все расскажу.
С замиранием сердца я смотрела на него, ожидая получить все ответы.
— Так, с чего же начать, — он глубоко вздохнул. — Всего насчитывается девять измерений, которые существуют параллельно друг другу во всех отношениях. В каждом живут люди и небольшое количество темных существ, что я пояснять не буду. — Я собиралась возразить, но он оборвал меня: — Эта информация может стоить мне жизни, поэтому нет.
Он быстро осмотрелся, провел рукой по волосам и продолжил:
— Люди каждого измерения никогда особо не ладили с темными существами, не считая этого измерения, где большая часть населения, за исключением правительства, просто не ведает о нашем существовании. Но где-то пять тысяч лет назад сагеанский ученый и пророк, да, сагеанский, — он кивнул, — заявил, что ему известно будущее, и записал Пророчества. — Каспар посмотрел мне в глаза. — Он знал о мировых войнах и изменениях климата, и даже об изобретении атомной бомбы. Он знал, что мир, заключенный между темными существами и людьми, будет нарушен и война будет почти неминуема. Он знал о нашем мире, Виолетта. Он знал, где мы ошибемся.
Я не могла вымолвить ни слова от удивления. Каспар замолчал.
— Мне продолжать?
Я кивнула, и он усмехнулся.
— Но он не оставил нас без надежды. В Пророчестве о Героинях он предсказал, что в темный век появятся девять женщин, которые будут выше всех королей. Им предначертано судьбой восстановить утерянное равновесие.
Вот так. Это была сказка, героическая сказка, но она была реальной. Это реальность, это история моего мира!
— Но ты не веришь в это, по крайней мере раньше не верил, — тихо сказала я, заинтригованная услышанным.
Он покачал головой.
— Кое-кто верил, не считая Атенеа — это название сагеанской королевской семьи, их края, а также народа. Пророчество считали глупостью, потому что, согласно ему, власть должны были взять
женщины. Я поерзала на месте и прошептала:
— Но теперь оно сбывается?
— Да. Я не хочу в это верить, но разве у меня есть выбор?
Его вопрос был скорее риторическим, поэтому я не ответила, вспоминая недавний сон.
Это правда, это реально.
Отец учил меня всегда подходить к вопросу рационально, но последние события едва ли оставляли место рациональности. Я была готова поверить в эту историю, какой бы безумной она ни казалась.
— Сагеане из Атенеа нашли девушку, — удивленно выдохнула я. — Ты знаешь, кто она?
Он покачал головой.
— Первая Героиня? Понятия не имею, никто не знает. Сагеане закрыли границы, поэтому в их измерение не попасть и оттуда тоже не выбраться. Мы не можем посылать сообщения, а они определенно не спешат нас информировать. Мы должны ждать, пока они нам что-нибудь расскажут… Как всегда.
Я нахмурилась.
— Сколько времени это может занять?
— Кто знает? — ответил он. — Дни, недели, месяцы, возможно. Они не спешат. Когда они будут готовы, Героиня придет. Ей придется прийти, потому что она была рождена, чтобы пробудить других Героинь.
Я схватилась руками за край каменного ограждения фонтана, ощущая, как водяная пыль остужает мою разгоряченную кожу.
— Что ты имеешь в виду? Он закрыл глаза и вздохнул.
— Стихи идут по порядку. Первый был о сагеанах, второй о нас, третий о проклятых и так далее. В первом стихе поясняется, как
первая Героиня должна будет искать остальных. Вторая Героиня, по идее, вампир. Первая Героиня появится здесь, найдет вторую девушку а потом…
Его голос затих.
Что в первом стихе? Ты знаешь его? — спросила я, сомневаясь, что он ответит.
Конечно. Все его знают, не считая жалкий человеческий род
этого измерения. — Я нахмурилась. — Он звучит намного понятнее на родном языке, потому что при переводе его зарифмовали. Но ты все равно поймешь суть. — Он откинулся назад, уперев локти в каменный бортик фонтана, и начал говорить, словно повторял этот стих тысячи раз.
Ее судьба сокрыта в камне,
Ведь трон ей прочат издавна.
Последняя в роду и символ славных,
Она последняя, кому та жизнь дана,
Любовь ее, учитель, ложь,
Ее судьба предрешена.
Когда невинные погибнут,
Появятся все девять дев.
Каспар закончил и понурился.
— Невинные должны умереть? — повторила я, чувствуя, как волосы на затылке становятся дыбом.
— Жутковато, да? — пробормотал он.
Я поежилась, чувствуя, как беспричинный страх охватывает меня.
— Я бы не хотела сейчас быть Героиней. Он покачал головой.
— И я. Я бы этого никому не пожелал.
— А что, если Героиней окажется девушка, которую ты знаешь?. Он резко встал и повернулся ко мне спиной, загородив свет луны и отбрасывая длинную тень на землю.
— Пускай тогда судьба сжалится над ее сердцем.
Когда он снова посмотрел на меня, я вздрогнула. В ето глазах больше не было озорства, а лицо приобрело суровое выражение. Казалось, что ему больно смотреть на меня.
— Возможно, нам следует вернуться, — пробормотала я, тоже поднимаясь.
Хватит мне на сегодня ответов.
— Ты права. Пошли! — Мы вместе вернулись в особняк, не обращая внимания на многочисленные взгляды гуляющих вампиров. Когда мы проходили мимо ниши, где меня нашел Каспар, он остановился. — Виолетта, подожди.
Я замерла на месте, потом обернулась и обнаружила, что он ныр нул туда. Я вспомнила, что на мне все еше был его камзол.
