Я нервно хихикнула:
– Понятия не имею, откуда пошел этот миф. Немного поболтали, один раз потанцевали. Я была при мужчине.
– А где сейчас твой мужчина?
– Почему мы по-русски говорим?
– Надо на китайском? Зови Гамова, по голосу он мне понравился.
– Отец, – сказала я, садясь на страшноватый потертый диван. – Мы не будем с тобой разговаривать, как пять лет назад, делая вид, что ничего не произошло.
И тут он наконец улыбнулся знаменитой страшноватой улыбкой Константина Розена.
Глава 21
Я поднялась из удобного кожаного кресла и сделала два шага по салону. Посмотрела на правую руку. Желтое золото, резьба, бриллиант. Два кольца на безымянном пальце. Бросила взгляд на задремавшего наконец Макса. Одно. Такое же, как у меня, просто на несколько размеров больше. Улыбка появилась на лице сама собой. Потом я нахмурилась и побрела за стюардом.
Симпатичный Джон, явно из бывших моделей, материализовался прямо передо мной. Ни дать ни взять прочитал мысли.
– Желаете что-нибудь?
Я вздохнула. Вопрос был настолько дурацким и неприличным, что отвечать не хотелось.
– Кофе. Эспрессо.
Джон кивнул, улыбнулся во все свои прекрасные зубы, явно сделанные за очень большие деньги, и исчез. Я даже головой тряхнула. Желание спать давно сменилось тупой подавленной усталостью, которая прорывалась то здесь, то там. Мозг работал в фоновом режиме, не слишком плохо, но излишне спокойно. Эмоции в кои-то веки были приглушены. Организм страдал молча, видимо, понимая, что хозяйка отчего-то не может или не хочет отдохнуть. Ему еще предстояло развлекаться в Мадриде.
Я подошла к иллюминатору и прислонилась лбом к стеклу. Тьма и облака. Слегка потряхивало. Того и гляди, очаровательный капитан велит сесть и пристегнуться. Я снова посмотрела на Макса. Спит, вымотанный и… желанный. Джону не объяснишь, что я отдала бы все на свете, чтобы из этой красивой лжи сделать правду. Исхитриться, застыть во времени и пространстве и сделать вид, что Максим Гамов – мой муж.
С губ сорвался неожиданно громкий вздох, и я испуганно прикрыла рот рукой.
– Ваш эспрессо, мэм, – сказал Джон.
Я кивнула и взяла чашку из тончайшего фарфора в руки. На моей памяти у папы не было личного самолета, да и вообще я как-то не подозревала, что доведется на таком красавчике полетать. Излишняя роскошь, отсутствие смысла? Пожалуй. Просто я никогда не думала, что при всей ненависти к отцу сорвусь в один прекрасный момент с места, что вернусь, пусть ненадолго, в его мир, откуда бежала сломя голову. Мир джетов, обслуживающего персонала и безумных сумм денег, спускаемых на ветер в буквальном смысле этого слова.
Если бы не Макс, я давно бы взвыла на луну. Каким-то непостижимым образом он придавал смысл и дорогущему самолету, и вообще моему нахождению в этой старой ипостаси. Я снова посмотрела на кольцо. Типичная ведь пара миллиардеров. Иванке Трамп оставалось только радоваться, что все это игра. А то запросто подвинули бы их с мужем с пьедестала.
– Ты так и будешь ходить по салону и горестно вздыхать? – совсем не сонно спросил Макс, и я чуть было не взвизгнула; еще один дурацкий привет из прошлого. – Ведь не сойдем тогда за счастливую пару.
Я поджала губы и села на светло-бежевый диван напротив.
– Поспал?
– Я же не хлещу кофе в таких количествах.
– Не спал, значит.
– Лив, нас встречают, смени тон.
– Не волнуйся, при испанцах буду тише воды ниже травы.
Макс потянулся и озабоченно покачал головой:
– Тоже не подойдет.
Я раздосадованно хмыкнула в ответ.
– Лив, ну соображай давай, как может себя вести парочка с десятилетней разницей в возрасте? Ты же писатель.
– Безумно влюблены друг в друга и все время держатся за ручки. – Я не выдержала подобного издевательства и закатила глаза. Макс совершенно внезапно кивнул. Морок рассеялся. Красивой парочки миллиардеров больше не было. От них остались симпатичные неправдоподобные воспоминания и три кольца на наших пальцах.
– Самый нормальный вариант.
– Меня больше беспокоит тот факт, знаешь ли, что ты горазд на авантюры. А испанцы могут оказаться не полными идиотами и пробить информацию.
– Лив, я тебя умоляю, послушай…
– Нет, это ты послушай, Максим. Я все понимаю, отцу просто не с руки говорить партнерам, что у него инфаркт. У акул бизнеса инфарктов не бывает. У них и сердец-то нет. – Я запнулась, подогнула левую ногу под правую, усаживаясь поудобнее, и на мгновение закрыла лицо руками.
– Вообще-то есть, – с легкой ехидцей отозвался Макс.
Я подняла брови: еще учить меня вздумал.
– Но я понял, куда ты клонишь. Лив, расслабься, мы летим в прекрасном джете в прекрасный Мадрид, чтобы оттуда отправиться в прекрасное средневековое поместье поздравить прекрасных партнеров твоего отца с наступающим Рождеством. Никого не волнует, женаты мы или нет, да и пробить по базам у них не получится. У тебя другой паспорт, мой развод, предположим, просто не был учтен…
– А еще мы оба трудимся в ФСБ. – Я насмешливо кашлянула.
– Мы едем передать подарки. И произвести хорошее впечатление. Мы знаменитые писатели, ФСБ тут вообще ни при чем.
Я потерла лоб рукой:
– Тебе не кажется, что это абсурднее всех миров, что мы видели?
Макс потянулся и с видимым удовольствием заложил руки за голову. Мгновение помолчал.
– Я давно знаю, что жизнь абсурднее любой выдумки.
– Согласился-то почему? Неужели никто из друзей не покатал бы тебя на джете?
– Никто из друзей не устроил бы мне побыть супругом Розы Оливинской, хотя бы и на два дня.
Я подняла взгляд на Макса, готовая ко всему. Он не шутил, и я тоже мгновенно посерьезнела. Пару раз в жизни доводилось сталкиваться с подобными фразами. Чудеса. Несколько слов, после которых кардинально меняется все.
– Смешно, Макс. Но меня заботит иерархия.
– Да что сегодня с твоим видением людей? – Он вскочил с кресла и заходил взад-вперед по салону, благо длина самолета позволяла.
Разозлился, что я дала слабину и вышла из ситуации самым легким способом. Значит, вернется к теме. А нам ведь еще ночевать в одной комнате. Я прикрыла глаза.
– Рассказать?
– Да нет, нет, прости меня. Прости, правда. – Макс подошел ко мне и устроился на полу, около моих коленей. – Прости меня. Я хотел помочь. Чтобы как-то загладить свою вину. Мне было все равно, знаешь, что делать. Константин попросил тебя слетать в Мадрид, и я решил составить компанию.
– Вину? – мягко переспросила я.
