– Прекрасно, – медленно сказала Аманда, как будто взвешивая каждое свое слово. – Я вас поняла. – Она закусила губу, и ее небольшие белые зубы впились в нежную розовую плоть. – Надеюсь, я стану приличной дамой.
Он издал тяжелый вздох облегчения.
– Слава богу!
– Но власяницу я носить не стану! – С этими словами она встала и быстро вышла из комнаты.
Он провожал ее изумленным взглядом, поражаясь силе духа этой девушки. Он знал немало взрослых мужчин, которые после его выволочек едва стояли на ногах, а она ушла с высоко поднятой головой и ее гибкая фигурка двигалась при этом так же величественно, как… как фигура его матери!
Чувствуя слабость в коленях, Стивен потянулся за своим бокалом с бренди. «Святые угодники! – подумал граф в неожиданном приступе паники. – Я окружен». Зажатый между матерью и своей подопечной, он оказался на грани громкого фиаско в своем первом светском сезоне в качестве графа.
Стивен взглянул на календарь и сосчитал дни, остававшиеся до того, как сезон откроется по-настоящему. Возможно, у него еще было время, чтобы организовать побег во Францию и найти там достойную кончину, попытавшись лично убить Бонапарта. Видит бог, война была ничто по сравнению с этим женским фейерверком, который ожидал его в предстоящие несколько недель.
Снова тяжело вздохнув, он налил себе бренди в бокал еще на палец. Была у него одна надежда, правда довольно хрупкая, но вполне осуществимая: держать свою подопечную в узде. В этом случае его мать продолжит управлять домом так, как считает нужным, а его, безусловно, оставят в покое и он сможет приударять за девицами и искать утешения в чтении Аристофана. А затем, если повезет, отдаст мисс Виндхэм замуж за какого-нибудь наивного простофилю, а сам сбежит себе с миром в какой-нибудь Шропшир.
Да, именно так, решил он. Это хороший план. И теперь ему было необходимо всего лишь добиться того, чтобы мисс Виндхэм стала такой же послушной и благопристойной, как новорожденный ягненок.
* * *
Только шагнув в свою спальню, Джиллиан с облегчением вздохнула. Она находилась в доме графа вот уже почти пять часов, однако все еще не могла поверить, что живет в такой роскоши.
Что и говорить, одна только эта спальня своим великолепием превосходила все, что она видела в своей жизни до этого.
Начать с того, что комната была просто громадная! Размером с их хижину. А какая здесь была мебель! В комнате стоя платяной шкаф, такой большой, что она могла бы свободно улечься в нем. Джиллиан знала это наверняка, потому что уж попробовала это сделать. На кровати лежала толстая пуховая перина, а по углам располагались четыре резные стойки. Еще здесь были стул, туалетный столик и даже элегантное бюро для письма, которое домоправительница называла секретером. Девушка не могла поверить, что это была ее собственная комната. Да еще в Лондоне! В грандиозном графском доме, при виде которого ей приходилось следить за постоянно отвисавшей челюстью, чтобы не выглядеть как опешившая деревенская корова!
Она невольно захихикала и на цыпочках завертелась вокруг себя, пока у нее не закружилась голова. С радостным смехом! Аманда рухнула на пухлые подушки своей постели. Это было так здорово, что хотелось кричать. Так здорово, как она не могла себе даже представить.
Тихо вздохнув, она перекатилась на живот и уткнулась лицом в мягкую ткань постельного покрывала. Даже взбучка от графа не могла унять радость, кипевшую у нее в крови. На самом деле то, как он скучно разглагольствовал насчет благопристойного поведения, было почти забавно.
Она не должна пререкаться с ним на каждом шагу. Это был властный, сильный мужчина – как по происхождению, так и с физической точки зрения. Каждый раз, проходя мимо него, она чувствовала, как дыхание ее сбивается, а грудь сжимается в каком-то странном предчувствии. Но какой-то демон внутри постоянно подталкивал ее бросить ему вызов, противопоставив ее желание его силе. Возможно, в этом проявлялось ее незаконное происхождение, но каждый раз, когда он упирался руками в бока и приказывал ей что-то сделать, весь ее здравый смысл куда-то улетучивался. И она тут же искала способ, как бы подразнить его.
Ей пришлось призвать свою силу воли, чтобы согласиться вести себя так, как должна это делать благопристойная дама.
Она – и вдруг благопристойная дама! От этой мысли Джиллиан даже захихикала в покрывало. Разумеется, она должна была согласиться с ним. Если бы она отказалась, он бы отправил ее обратно в Йорк первым же дилижансом. Но благопристойность – это как раз то, что было свойственно ей меньше всего. Вот Аманда была вся насквозь благопристойная, и что это ей дало? Абсолютно ничего. Это определенно никогда не привлекало к ней никаких поклонников.
Вскочив с кровати, Джиллиан пустилась в пляс перед зеркалом. Она не могла дождаться, когда ей купят новую одежду. Она воображала, как будет одета с головы до ног в дорогие шелка и украшена красивыми драгоценностями, а мужчины будут штабелями складываться у ее ног и клясться в вечной преданности.
Это было бы восхитительно!
Она – и благопристойная дама? Да никогда! Господь создал Джиллиан не для того, чтобы она сидела сложа руки и ждала, когда счастье само придет к ней. У нее были свои мечты и планы относительно этого сезона и всего несколько месяцев на их осуществление. Она подцепит богатого мужа, увидит в Лондоне все самое интересное, а главное – отбросит в сторону скучную жизнь со скромными манерами.
Взглянув на себя в зеркало, Джиллиан гордо выставила вперед подбородок, рисуя в своем воображении толпы поклонников и свои роскошные наряды.
Но картинка не складывалась. Она старалась изо всех сил, однако так и не смогла увидеть себя в роли настоящей леди. И тут где-то из глубины своего сознания она вдруг услышала голос Аманды, которая смеялась над ней, обзывала всякими обидными словами и, что хуже всего, отдавала ей распоряжения и заставляла выполнять монотонную идиотскую работу только для того, чтобы как-то убить свою скуку.
Опустив глаза, Джиллиан почувствовала, как настроение падает. Как она могла сделать такое? Что смогло убедить ее, что она сумеет выдать себя за Аманду?
Но она не хотела быть Амандой! Она не хотела быть такой жестокой, язвительной и злобной девушкой! Она хотела танцевать!
Отшатнувшись от зеркала, Джиллиан вновь закружила по комнате. Нет, она не будет сидеть и ждать, пока кто-то станет ею восторгаться, как поступила бы настоящая Аманда. Она не будет праздно сидеть на диване как какое-нибудь чучел попугая, пока люди будут в лицо говорить ей любезности, а за ее спиной станут осыпать проклятьями.
Нет, Джиллиан посвятит свои дни изучению Лондона, а ночи – танцам! Она будет двигаться легче ветерка, танцуя в объятиях какого-нибудь красивого мужчины. «Да, так и будет», с радостным вздохом решила Джиллиан и снова упала спиной на свою кровать. Да, она уже определилась с планами на это светский сезон, и ни один из них не предусматривал, что ей придется стать благопристойной дамой, как это рисовал себе граф.
