Живописец никому не льстил, никого не приукрашивал и не уродовал. Люди на портрете стоят, а не сидят, и словно вот-вот разойдутся – здесь как будто на минутку, совершенно случайно, чтобы, например, насладиться каким-то зрелищем, столпилась большая семья.
Планировалось, что портрет будет висеть в Королевском дворце. Освещать его должно было множество свечей, придающих изображению глубину и мягкость. Вот почему и пространство картины заливает мягкий, теплый свет, а фигуры на фоне глубоких теней отчетливо обозначены. Скрупулезно написаны все детали одежды. Художник применил технику импасто (от итал. «тесто»), при которой краски накладываются сочно, густо, в особенности если нужно усилить световой эффект. Благодаря этому мельчайшие мазки белил, нанесенные на платья и украшения, начинают переливаться, как драгоценные камни. Художник применил также весьма неожиданный и смелый живописный прием. Все мужчины и женщины изображены с диагональными орденскими бело-голубыми лентами. Это создает ритм, делает картину неожиданно динамичной.
Произведение кажется написанным легко и быстро, однако следует приглядеться к нему, чтобы понять, каким мастерством сумел к началу нового века овладеть Гойя, чтобы создать впечатление такой «легкости». Разумеется, первоначально художник с натуры писал портреты всех членов королевской семьи и лишь потом перешел к групповому изображению. За это полотно его наградили. Конечно, живописец не виноват, что на его полотне выявились все пороки членов королевской семьи. Вероятно, здесь сказался трудный опыт «Капричос».
Крах королевства
В романе Фейхтвангера тщательно воссоздана обстановка двора Карлоса VI. Увы, он оказался слабым правителем. В стране к концу столетия начался острый кризис. Жена его, Мария-Луиза, и ее фаворит, Мануэль Годой, с 1792 г. глава испанского правительства, все больше и больше разоряли Испанию. Более того, венценосная мать делала все, чтобы лишить своего родного сына, инфанта Фердинанда, права наследовать отцовский престол. Простые люди, ранее восхищавшиеся своими аристократами и готовые идти на все, если их герои проявляли симпатию к национальной культуре, теперь ненавидели и Годоя, и королеву.
Конечно, правление безвольного и ограниченного Карла IV было на редкость мрачным и бесцветным периодом в истории Испании. Конечно, управление страной целиком перешло в руки фаворита королевы, гвардейского офицера Годоя. Но его приход к власти в 1792 г. был вызван событиями в соседней революционной Франции – свержением монархии и установлением республики. Военный казался оплотом незыблемости государства, хотя на самом деле он ничего не укреплял, а только расшатывал. За революционными событиями во Франции последовало усиление реакции в Испании; были отстранены от власти министры-просветители граф Аранда и Флоридабланка, известные своими профранцузскими симпатиями.
Однако Испания все же оставалась Испанией, и люди терпели лишения, пусть и сжав зубы. Первые годы правления дона Мануэля (1792–1795 гг.) получили название «просвещенного абсолютизма Годоя». При этом, прикрываясь лозунгами Просвещения, первый министр усилил борьбу против проникновения в Испанию революционных идей. Его политика была реакцией на первоначальные успехи революции во Франции (должно было пройти 10 лет, чтобы весь мир понял, сколь кровав и ужасен революционный террор и как быстро горстка амбициозных политиков может привести страну на грань катастрофы). Установленный Годоем режим был направлен на пресечение любых связей с революционной Францией. Во всех сферах жизни свирепствовала цензура, был введен жесткий контроль над университетами, прокатилась волна репрессий против сторонников французского Просвещения и лиц, сочувствовавших революционерам. Такой курс нашел отражение и во внешней политике. Так, в 1793 г. Испания вступила в коалицию европейских держав против революционной Франции. Разумеется, все военные конфликты оплачивал простой народ, который нищал не по дням, а по часам.
После того как к власти во Франции пришел Наполеон Бонапарт, в 1804 г. объявивший себя императором, Годой и Мария-Луиза стали ярыми сторонниками французов, а значит, бремя испанского народа возросло еще больше. В 1807 г. французские войска были введены в Испанию, Наполеон потребовал от правительства подписать пакт о совместных военных действиях против Португалии, которую поддерживала Англия – старый и непримиримый враг Франции при всех политических режимах. В течение нескольких недель португальская армия была разбита, король Португалии со своим двором бежал в Бразилию, но за эти недели французская армия заняла ряд важных стратегических пунктов на территории Испании. После победы над Португалией и, казалось бы, окончания военных действий наполеоновские солдаты не спешили покидать Испанию. Более того, из-за попустительства высших военачальников они вели себя в Испании не как союзники, а как захватчики, причем победившие, и с этим когда-то всесильный Годой ничего не мог поделать.
Долго терпеть безобразия Годоя стало невозможно, а тем более когда из-за его попустительства в страну пришли чужеземцы. Народ, ревнитель древних национальных традиций, восстал. Свободолюбивые махо, проникнутые духом патриотизма, вышли на улицы. Началась испанская революция.
1808 год
17 марта 1808 г. толпы народа напали на дворец Годоя в загородной королевской резиденции Аранхуэсе. Ненавистному фавориту удалось бежать, но Карлос IV вынужден был отречься от престола в пользу Фердинанда VII. Узнав о событиях в Испании, Наполеон решил использовать их в своих целях – захватить и подчинить своей власти всю Европу, превратив ее в единую империю под своим началом. Заманив обманным путем в пограничный французский город Байонну сначала Фердинанда VII, а затем и Карлоса IV, Наполеон вынудил их обоих отречься от престола в пользу своего брата Жозефа Бонапарта.
По распоряжению Наполеона в Байонну была направлена депутация представителей испанского дворянства, духовенства, чиновников и купечества. Они составили так называемые Байоннские кортесы, которые выработали конституцию Испании. Власть переходила к Жозефу Бонапарту, провозглашалось проведение некоторых реформ. Эти реформы носили весьма умеренный характер, хотя для экономически отсталой Испании и стали известным шагом вперед: ликвидировались наиболее обременительные феодальные повинности, устранялись ограничения экономической деятельности, уничтожались внутренние таможни, вводилось единое законодательство, гласное судопроизводство, отменялись пытки. Однако в то же время инквизиция не была полностью упразднена, а провозглашенные избирательные права, по существу, оказались фикцией. В итоге гордые и свободолюбивые испанцы не приняли конституцию, навязанную иностранными захватчиками. Они ответили на французскую интервенцию всеобщей партизанской войной.
Пускай многие друзья художника Гойи встретили французов с восторгом, ведь они отменили жесточайшую цензуру и изгнали иезуитов. Но народ не собирался смиряться с иноземным владычеством. Началась жестокая партизанская война – герилья.
«…Наполеон, который – подобно всем людям своего времени – считал Испанию безжизненным трупом, был весьма неприятно поражен, убедившись, что если испанское государство мертво, то испанское общество полно жизни, и в каждой его части бьют через край силы сопротивления» [3]. В 1808 г. императорские войска с невиданной ранее жестокостью, сравнимой разве что с католическим террором Фердинанда и Изабеллы на рубеже XV–XVI вв., подавили выступление тех испанцев, которые были против вторжения.
