Книга Памятное. Новые горизонты. Книга 1, страница 46. Автор книги Андрей Громыко

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Памятное. Новые горизонты. Книга 1»

Cтраница 46

Рокфеллер сказал:

– Сталин действительно проявил последовательность и в известном смысле благородство, если он придерживался тех взглядов относительно США, о которых вы мне только что сказали.

Рокфеллер позднее, когда он стал вице-президентом, не принадлежал к крылу деятелей, настроенных открыто враждебно к Советскому Союзу, хотя он уже не выступал и с прежних позиций администрации Рузвельта в вопросах отношений между двумя державами. В нем давала себя знать двойственность. С одной стороны, он высказывался за необходимость мирных отношений между СССР и США, с другой – в пользу сильной Америки, вооруженной Америки, Америки, в которой крупный бизнес, миллионеры и миллиардеры, вершат судьбами страны и определяют ее политику и во внутренних и во внешних делах.

Сложным представлялось его общественное лицо. Таким я знал этого мультимиллионера-банкира, мультимиллионера-бизнесмена. Позже жизнь Н. Рокфеллера сложилась непросто. Сын его случайно погиб в водах западной части Тихого океана, около берегов Индонезии. Семья его распалась. Остались лишь богатства, о которых сейчас не часто услышишь. Сам он умер при каких-то загадочных обстоятельствах. Случилось это в 1979 году, ему был семьдесят один.

Запомнилась мне также одна из встреч с Томасом Ламонтом, возглавлявшим банкирский дом американских миллиардеров Морганов после смерти самого Джона Пирпонта Моргана – этого американского Креза. Перед президентскими выборами в США в 1944 году Ламонт попросил у меня встречи. В беседе, состоявшейся в нашем консульстве в Нью-Йорке, он высказал неожиданную на первый взгляд просьбу:

– Прошу Москву сделать так, чтобы Советский Союз поддержал кандидата в президенты США от Республиканской партии Томаса Дьюи.

Мы знали, что на этих выборах с Рузвельтом соперничал Дьюи. Однако уже само обращение с такой просьбой представлялось симптоматичным. Оно свидетельствовало о том, что в общественном мнении США еще преобладали симпатии к нашей стране, несущей главную тяжесть борьбы против гитлеровской Германии. Республиканцам уж очень хотелось использовать этот фактор к выгоде своей партии, когда американец пойдет на избирательный участок в день выборов.

Пришлось давать Ламонту разъяснения:

– Наша страна не может вмешиваться во внутренние дела Соединенных Штатов.

Ламонт воспринял сказанное с разочарованием, но одновременно и с известным пониманием.

Да, не часто обращались мультимиллионеры к Советскому Союзу с просьбой: помогите! Однако кое-когда бывало и такое.

У меня, как и у многих моих предшественников и преемников, сложились хорошие отношения с сыном этого банкира – Корлиссом Ламонтом. Его можно смело назвать одним из светлых умов Америки, человеком глубокой убежденности и смелых взглядов. Он порвал и с отцом, и фактически со своей семьей. Основания были чисто идеологические. Порвал полностью и окончательно со всем своим классом.

Всю жизнь К. Ламонт оставался другом Советского Союза. Много полезного он сделал для мобилизации общественного мнения США в пользу сотрудничества между советским и американским народами. Длительное время работал он на посту председателя Национального совета американо-советской дружбы.

Беседы с Ланкастером

Один из моих предшественников на посту посла в США К.А. Уманский сказал как-то, что хорошо знаком с удивительным ученым-экономистом. Звали этого необычного человека Келвин Джон Ланкастер, он являлся профессором городского колледжа в Нью-Йорке и одновременно профессором экономики Колумбийского университета. Этот университет и ныне остается одним из ведущих высших учебных заведений США.

Вскоре я сам убедился, что мой новый знакомый был университетским наставником. Беседы с ним, понимающим экономические «секреты» США гораздо лучше кого-либо другого, во многом помогали познанию делового мира Америки, механизма ведущих «банковских империй».

В последующем мне не раз приходилось встречаться с этим представителем американской профессуры. Его смелость в суждениях, подкупающая прямота в изложении принципов, которых придерживаются финансовые магнаты США, в том числе по отношению к другим государствам, представляли немалый интерес. Вообще Ланкастера считали человеком широких взглядов, нечасто встречавшихся ранее. Да и ныне редко кто из представителей экономической науки США отстаивает подобные суждения.

Чуть ли не каждую беседу Ланкастер начинал с таких истин:

– Любой американский крупный банк в установлении связей с банками других государств не особенно заинтересован. Его не интересует также, какому Богу молится народ той или иной страны, да и молится ли он вообще. Его интересует только одно: если с ним хотят иметь связи, то он прежде всего посмотрит, будут ли они выгодны ему с деловой точки зрения или нет. Бывало и так, что государственным деятелям в Вашингтоне не нравился выбор банком партнера за рубежом. Однако банк идет своей дорогой и одерживает верх. Разумеется, без поддержки администрации ему труднее работать. Но он, случается, ведет дела и без такой поддержки, поскольку они ему выгодны с точки зрения бизнеса.

Однажды в моем присутствии Ланкастер стал делиться своими взглядами на то, что представляет собой крупное американское предпринимательство:

– Иногда представители вашей страны интересуются: «Как это американцы вырабатывают свою специфическую деловую хватку?» Такой вопрос имеет смысл. Хватка – важное качество людей серьезного бизнеса. Без нее бизнесмену нечего делать в своей сфере. В противном случае он просто продавал бы свой труд как рабочий, служащий, мелкий торговец и так далее. В какой-то степени деловая хватка передается по наследству. Сын получает ее от отца, отец от деда. Но так бывает не всегда. Качества бизнесмена, особенно в банковском деле, должны приобретаться. Легко сказать – «приобретаться»! Не все люди одинаково способны не утонуть в море деловых отношений. Каждый стремится занять достойное место среди предпринимателей. Непреложный закон, которому следует американец, мечтающий преуспеть в области бизнеса, состоит в том, что он сам должен работать быстрее и лучше, чем сосед. Это неписаное правило.

Говорил Ланкастер легко, откровенно, словно приглашал заняться предпринимательством.

– Правильно, – продолжал он, – ваши представители неоднократно подмечали, – и посол Уманский говорил мне об этом не один раз, – что чем бы ни занимался американец, он только тогда получит удовлетворение, когда его дело станет прибыльным.

У этого человека невысокого роста, несколько флегматичного, речь лилась тихо и спокойно. Когда посмотришь на него, ни за что по внешнему виду и по его манере говорить не скажешь, что это и есть один из столпов американской экономической науки, призванной оправдывать и восхвалять хозяйственную структуру США.

– Конечно, я говорю о бизнесе, – снова сделал оговорку собеседник, – а не о рабочем на предприятии и не о служащем в каком-либо офисе. В этих случаях человек может быть доволен тем, что ему просто хватает средств, чтобы прокормить семью, одеть ее, оплатить жилье. Но бизнес – это такая область, где люди, как правило, хотят получать больше сегодня, чем вчера, а завтра больше, чем сегодня. Именно это стало главным побудительным мотивом любого способного человека, ставшего предпринимателем. То, что применимо к отдельному индивидууму, относится и к социальным институтам бизнеса – банкам, фирмам, корпорациям, концернам, интересы и связи которых переплетены самым хитроумным способом. А в конкуренции между ними выживать должны и будут более сильные и более приспособленные.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация