Спокойствие принцессы, объяснялось тем, что она сама уже подумывала об «освобождении». И даже говорила об этом со своими друзьями, называя примерную дату — июль 1991 года.
Это был особенный месяц. Именно в июле совпадали две круглые даты — десятилетие их брака с Чарльзм и тридцатилетний юбилей самой принцессы. К тому же на эти дни планировался развод ее подруги — соперницы Сары с герцогом Йоркским. Вот уж чей брак было не спасти. К тому же ни одна из сторон, после того как газета Daily Mai вышла с сенсационными фотографиями Сары и ее любовника Стива Ватта, не стремилась к примирению.
«В браке нас было трое, а я не люблю толпы».
Но, однако, в те дни бомба не разорвалась. Публично Диана о своих намерениях не объявляла.
То ли сама не решилась. То ли ей объяснили в Букингемском дворце, что такой демарш будет иметь весьма неприятные последствия и для королевской семьи и для нее самой. А посмотрев, что сразу же после объявления развода четы герцогов Йоркских Сара была вычеркнута из списков приближенных к семье лиц и осталась после четырнадцатилетнего брака с одними долгами.
Диана, скорее всего, и вовсе расхотела проявлять инициативу. Но уже совершенно точно не возражала, чтобы такое предложение исходило от Чарльза. Когда инициатор развода он, то расстановка сил в бракоразводном процессе принципиально меняется. Диану это вполне устроило. Тем более что к тому времени уже вышла скандальная книга Эндрю Мортона «Ее настоящая история», в которой Диана излишне откровенно поведала всему миру о жизни во дворце.
«Книга Эндрю Мортона вышла. И весь мир узнал то, что узнал… Поступила бы я так еще раз? Наверное, да, несмотря на все перенесенные страхи и неприятности. Просто рассказала бы умнее, обращая внимание на другие факты. Но сделанного не вернуть. Теперь Чарльз уже ненавидел меня».
Переломным моментом в жизни принцессы смело можно назвать день, когда она познакомилась с журналистом Эндрю Мортоном.
Их встреча произошла на благотворительном приеме в больнице, где работал давнишний друг Дианы, радиолог доктор Джеймс Колтхерст. Мортон крутился около доктора, в надежде попасться на глаза самой знаменитой представительнице королевской семьи. И его надежды оправдались.
Джеймс и сам многое знал о жизни своей подруги. Но очень твердо дал понять «акуле пера», что не собирается распространяться о ней. Диану же изначально насторожил тот факт, что писака крутится около ее доверенного лица и может выведать что-то лишнее. Она начала наводить справки про Мортона и узнала, что тот давно хочет написать книгу о принцессе Уэльской. Кропотливо собирает для нее материалы. Не поленившись просмотреть статьи журналиста о себе, Диана отметила, что он всегда говорил о ней в доброжелательном тоне. Вот тут — тоейи пришел в голову сумасшедший план. Уж если Мортон хочет написать о ней книгу, пусть он лучше делает это под ее контролем. А еще лучше участии.
«Моя жизнь настолько запутанна и сложна, что единственным способом выжить в этих условиях было открыться людям, сообщив им, через что мне пришлось пройти».
Работа продолжалась в течение шести месяцев. Встречаться со скандальным репортером опасно, это принцесса прекрасно понимала. Передавать ему рукописи — еще опаснее.
Наконец, она приняла решение, которое устроило всех. Сеансы аудиозаписи, во время которых принцесса отвечала на заранее написанные Мортоном вопросы, проводил. да, именно он — их общий знакомый Джеймс Колтхерст. Вот уж чье появление во дворце не могло вызвать ни малейшего удивления! Ему Диана доверяла безоговорочно и не боялась оставить в его руках компрометирующие пленки.
По просьбе Мортона Диана составила список друзей и близких, кого она могла бы посоветовать для интервью. Таким образом, оба они стремились придать выдаваемой информации хоть какое-то подобие объективности. Отца, помня о его страсти к фотографированию, она попросила сделать подборку ее детских и юношеских фотографий, понимая, что такое оформление текста не может не придать ему ощущение подлинности. Позже, когда текст был готов, она внимательно прочитала все материалы и внесла показавшиеся ей нужными исправления. Коих, надо отдать должное профессионализму Мортона, было совсем немного.
«Первая сессия была — как бы поточней выразиться — словно отчаянное признание, пытавшееся вырваться наружу после десяти лет предательств и несчастий, депрессии и насмешек».
(Мортон)
Но вот книга закончена. Пора было показать материал издателю. Реакция оказалась неожиданной.
Никто из редакторов, которым Мортон показал текст, не хотел верить в правдивость рассказанной истории. Уж больно сильно она отличалась от карамельно-сладкой легенды о самой популярной семейной паре Британии.
Американский издатель О'Мара, на котором было решено остановить выбор даже воскликнул прочитав книгу:
— Одного не могу понять, почему она на всех фотографиях улыбается, если на самом деле так несчастна?
Диане даже пришлось вытащить из портфеля мужа несколько писем к Камилле, чтобы предоставить осторожному редактору доказательство подлинности фактов, изложенных в книге. Произвел впечатление и тот факт, что фотографии юной Дианы подбирал сам лорд Спенсер. Также свое участие в проекте подтвердили ее друзья. В общем, в конце концов решение было принято. И через некоторое время осуществлено. Книга, а сначала отрывки из нее, увидела свет. И бомба разорвалась!
«Я не в состоянии ничем помочь вам, если вы взялись за манипулирование прессой».
(Из письма премьер-министра Джона Мейджора Диане)
Понимала ли Диана, что открывает «ящик Пандоры»? Безусловно, да. Осознавала ли она масштаб последствий? Столь же безусловно — нет!
Для того чтобы «разогреть» публику в нескольких номерах газеты The Sunday Times были опубликованы выдержки из книги. Над Букингемским дворцом нависли черные тучи народного гнева и осуждения. Все пресс — секретари членов семьи приложили невероятные усилия, чтобы лояльные к монархии СМИ набросились на книгу Мортона и разнесли ее в пух и прах. Но все это уже было бесполезно. Возник естественный вопрос — принимала ли принцесса Уэльская участие в подготовке издания? Диана все отрицала. Ее позиция была несгибаемой — открестившись и от Мортона, и от всех, кого втянула в авантюру, она старалась сохранить «хорошую мину при плохой игре». То есть разыгрывать оскорбленную невинность. На автора, оставшегося крайним, вылился ушат обвинений в грязном вранье. Так же в публичном заявлении отозвалась о затее и молодая интриганка.
«… смесь второсортных, не представляющих никакого интереса слухов, собранных Мортоном для получения личной выгоды».
(Из заявления по поводу выхода книги)
Как часто случалось в ее жизни, Диана получила совсем не то, что хотела.
Она ждала триумфа. Народного одобрения. Раскаяния виновных, которых она милостиво готова была простить. А получила скандал, после которого даже мысль о примирении была абсурдна. Надо сказать, что королева до выхода в свет книги Мортона была настроена на то, чтобы сохранить брак сына. Не то, что она очень сочувствовала и симпатизировала невестке. просто Елизавета считала, что развод наследника, тем более после скандального расставания с женой его младшего брата не лучшим образом скажутся на имидже королевской семьи. А заботе о репутации она всю жизнь. Но то что последовало после публикации, по мнению светского общества, было сравнимо с катастрофой. И развод уже ничего не портил. Он, и только он, мог стать логическим завершением скандального союза.
