Книга Малой кровью, страница 16. Автор книги Андрей Лазарчук, Ирина Андронати

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Малой кровью»

Cтраница 16

Лил дождь, ленивый и почему-то липкий, а может быть, это только казалось, потому что под ногами была липкая грязь, ил, из грязи торчали стволы деревьев, покрытые корой, похожей на змеиную кожу — с какими-то ромбиками и узорами, — и среди этих деревьев она ходила с керосиновым фонарем, который шипел на дождь, как испуганная кошка, ходила босая и совсем голая, ей надо было что-то найти — и было холодно, жутко холодно, она перевернулась на другой бок, но теплее не стало.


…Грохнула дверь, и Юлька услышала, как скрежетнул тяжелый засов, И сразу Пол приподнялся, встряхнул головой, потом сел. Юлька огляделась по сторонам. Стены — кажется, бетонные, — уходили высоко вверх, от недосягаемых узких окон отходили клинья пыльного серого света. Потолок то ли угадывался за ними, то ли нет. На полу высились кучи зерна. Издалека слышался тихий говор птиц. Так вот она какая, сказал Пол, вставая и оглядываясь. Кто? — спросила Юлька. Библиотека, сказал Пол. Это хранилище всех книг мира, вырезанных на рисовых зернышках. Но — не мешало бы поесть… Юлька опять чувствовала чудовищный многодневный голод. Пол насыпал в котелок несколько горстей риса, добавил воды и повесил над огнем. Юлька подняла с пола зернышко, поднесла к глазам. Удалось рассмотреть название: «The Rebellions of the Earls, 1569. By R. R. Reid». Пол мягко отобрал у нее зернышко и бросил в котелок. Не жалко? — спросила Юлька. Сил нет, как жалко, ответил он…


Потом она услышала шаги и резко вскочила, рука легла на винтовку — но раздалось паническое хлопанье крыльев, и какая-то большая птица, вздумавшая прогуляться по коньку крыши, унеслась, ломая ветки. Юлька огляделась — было еще сумеречно, — поправила под головой мешок поудобнее, легла, снова уснула.


…в общем, конечно, это большущий секрет, но тебе, так и быть, скажу. Есть абсолютно верный способ научить собаку — только правильную собаку — находить любой наркотик. Причем определяешь, годится ли собака, прямо с первого раза. Значит, так. Покупаешь три грамма специального наркотика за полтора миллиона долларов. Потом делаешь тренировочную площадку — можно даже на собачьей площадке сделать, но лучше на совсем чистой, без лишних запахов. Делаешь из веток или палок маленькие такие снопики, штук десять — двенадцать, и расставляешь по всей площадке. Потом под одним снопиком прячешь пакетик с наркотиком. И говоришь собаке: «Ищи!» Она должна все снопики обойти и сообразить, чем один отличается от всех остальных. А как только она сообразит, она сразу этот снопик обовьет хвостом, понятно? А чтобы ей легче было соображать, ты стой рядом с тем снопиком, где пакетик спрятала, Все поняла? Если собака тебе хвостом обвивает ту связочку, под которой пакетик, — все, она потом любую наркоту с полчиха отыщет. Поняла?

Поняла. Теперь вот еду в какой-то раздолбанной электричке, в кармане пакетик за полтора миллиона долларов (подарили, что ли?), в руке собачий поводок, прицепленный к собаке, а на руке — уж. Или полоз. Здоровенная такая змеюка, обвилась вокруг руки и все норовит изогнуться и в лицо заглянуть. Красивая. Башка совершенно тюленья, только маленькая, с сигаретную пачку, меховая, глазищи огромные, черные, и длинные упругие усы. Прелесть. А вот о собаке такого не скажешь. Что-то вроде несуразной эрдельки, только еще с хвостом длиннее самой собаки. Наверно, забыли в детстве отчекрыжить. Теперь вот — просто неприлично. Надо с этим что-то делать, и быстро, а то люди косятся.

А чего коситься — на себя бы посмотрели. Четыре футбольных «лося», обкуренные? Нет, наоравшиеся до того, что даже рога на шапочках штопором завиваются, семейка похожих на сов дачников с совочками, пара негров-алкашей с высшим образованием — и бабули. Много. Все как одна с набитыми рюкзаками. Слева отряд бабуль с картошкой, справа — с бананами. У каждой в руках вилка и фонарик, и друг на друга так злобно зыркают, что того и гляди до города не утерпят, скамейки посворотят и прямо здесь разборку начнут. «Лосям» первым достанется. А они и не замечают, никакого у болельщиков инстинкта самосохранения. Ой, пора сваливать.

Выходим на станции, милиционер тоже негр, ужасно вежливый, шляпу снял и здоровается, собака от радости скачет, уж (или он все-таки полоз?) на запястье ерзает, черным носом в ладонь тычется, щекотно, быстренько покупаю в киоске ножницы и пытаюсь сообразить, какой у моей сардельки… бр-р-р, эрдельки должен быть хвостик. Вроде столько. Или еще пару сантиметров накинуть из жалости… Так, стоп. Что там надо было обвивать? Снопик. Чем? Хвостом. Хвостов у нас два. У ужа и у эрдельки. И кто должен это делать? Если судить по роже, уж явно интеллигентнее. Но, кажется, все-таки про собаку говорили. Может, ужу хвост купировать? А в глаза ты ему потом смотреть сможешь? Это же форменное свинство получится. Не, не будем мы ничего резать, приедем домой, сделаем площадку с этими дурацкими снопиками и выпустим обоих. Пусть сами между собой разбираются, кто из них круче по наркотикам…


…И, приняв это мудрое решение, Юлька проснулась — на сей раз окончательно.

Солнце пробивалось во множество щелей в стене. Был тот короткий послерассветный час, когда домик доступен солнцу: немного позже его загородит собой крона дерева, а ближе к вечеру на все, что здесь есть, ляжет тень горы…

И у Юльки сейчас была короткая минута, чтобы обо в. сем забыть и не заботиться ни о чем. Она просто потихоньку переползала из сна в явь, чуть потягивалась, разминая затекшие руки-ноги-шею, жмурилась. Сколько же я проспала? Часа три… или четыре. Скорее четыре. Хорошо…

Она всегда была малосонной, засыпала после полуночи, а вставала на рассвете, мать говорила: спи, пока можно, напрыгаешься за жизнь, — а ей как раз хотелось прыгать.

Мать… Мать опять приснилась, Юлька вспомнила это и расстроилась. К черту всякие глупости, подумала она, вот кончится все — и напишу. Как будто что-то теперь могло кончиться — без…

Без того, чтобы закончилась она, Юлька.

А Варя маме писала, и часто, Юлька это знала, но делала вид, что не знает. Варя писала и получала ответы. Но Юлька не спрашивала ни о чем. Почта носится с феноменальной скоростью: до Питера — день и редко, когда два. Столько же обратно. Она это выяснила, выправляя свое выведение за штат.

По причине профессионального заболевания…

Она настаивала, чтобы «травмы», но они там сделали по-своему. Просто из вредности. Насолить.

А раньше можно было просто позвонить. Даже не из дома, а откуда попало: вот хоть из леса.

Да, надо будет обязательно позвонить. Позвонить Варе и Полу-папе и сказать… сказать…

Она вдруг почувствовала, что вот-вот заплачет. Ее так любили, а она, свинья… Даже бабушка не любила ее так.

Хватит, оборвала она себя. Сейчас будут сплошные июни. И вообще — надо бы спуститься… с этой гидравликой у людей так непродуманно…

Она на четвереньках выбралась из домика и стала вслушиваться в лес. Было тихо: птицы уже отголосили свое рассветное, а всяческие цикады-кузнечики еще спят, наверное. Им тоже мамы говорят: спите, пока можно.

Да, было тихо. Было очень-очень пусто в этом раннеутреннем лесу. Даже странно, как пусто.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация