Вообще-то, всем, кроме неизлечимых слепоглухонемых идиотов, ясно, что означает для переселенческого общества – а Израиль представляет собой именно переселенческое общество – приток высокообразованного населения, составляющего около четверти его государственнообразующего ядра. То есть тех, кто хочет и может строить эту страну. Жить в ней, работать на неё и её защищать. Имея для этого все необходимые навыки, включая начальную военную подготовку в школах, военные кафедры в университетах и службу по призыву – дай Б-г здоровья привычному для советского человека милитаризму.
Но это в теории. На практике отвлечённую алию все всегда любят, а конкретных олим – не очень. Из этого правила есть исключения. В Израиле их более чем достаточно, но вообще-то для страны, куда практически все не так давно откуда-то приехали, стереотипы в отношении новых репатриантов там распространены не менее широко, чем по поводу понаехавших в отечественных пенатах. Что в принципе понятно.
Вот живут люди и как-то друг к другу притёрлись. Ругаются, мирятся, обзываются, рассказывают друг про друга анекдоты, сплетничают, друг друга хают, но живут. Служат в армии. Работают бок о бок. Женят детей. Опять же – внуков своих от этих детей любят все, а их, как ни крути, не поделишь. И вдруг оп-паньки! Свалилась на голову очередная толпа. Говорят на своём, русском, французском или испанском (аргентинская алия на нём как раз и говорила). Довольно долго не понимают в происходящем вокруг ни бельмеса. Отчего их периодически облапошивают, создавая неприятное ощущение и у них, и у старожилов, что Израиль полон жуликов и аферистов. Что отчасти верно, но чего ж так подставляться-то?! И с ивритом у них, как правило, полный швах.
Опять-таки едят своё, отчего у привычного к израильской кухне человека отторжение и полный ступор. Например, в конкретно русском случае – сгущённое молоко, кислую капусту, сало и холодец. А от нормального йеменского схуга их, видишь ли, корёжит. Напалм, напалм, дайте воды. Как можно есть такое… Можно. И фалафель можно – был бы исходный материал, средиземноморский горошек нут, хорош. И марак регель можно – «суп из ноги»: огненно-красный, острый. И питу с хацилим – то есть протёртыми баклажанами. Или с хумусом, тхиной и травкой заатаром – которые, впрочем, появились уже и в московских магазинах.
Автор, к слову, неоднократно кормил в качестве эксперимента в еврейских ресторанах Москвы израильских профессоров из числа верующих и соблюдающих. Сочувствующие из числа членов делегаций тоже кормились – за компанию. Интересно было наблюдать за их реакцией. Кавказская – точнее, горско-еврейская – кухня шла на ура. Среднеазиатская тоже. Понятно, привычно и вкусно. Да и вопросов к кашруту не возникает. Благо каждый уважающий себя ресторатор из числа бухарских или горских евреев первым делом обзаводился приличным машгиахом. И в случае возникновения темы кашрута неизвестно откуда возникал правильно одетый в чёрную ортодоксального покроя сбрую человек в чёрной шляпе и того же цвета кипе, чья борода и пейсы ласкали взгляд верующего еврея на предмет аутентичности. Особо въедливые спрашивали, что там их интересовало. Получали на все вопросы необходимые разъяснения. И вкушали, успокоенные. Но это было просто.
Куда познавательнее было наблюдать за людьми восточно-еврейского происхождения в точке общепита вроде почившего, к сожалению автора, ресторана «Кармель» на Тверской. Она же бывшая улица имени товарища Горького. Очень вкусное было место. С кашрутом там не задалось: хозяева наотрез отказались исключить из меню французский коньяк, полагая, что такое извращение столичная публика им не простит. Кошерный же коньяк, хотя и существует, но на вкус мерзок. И ничего, кроме антисемитизма, возбудить не может. Однако же питание было самым что ни на есть правильным – ашкеназским. И интерьер вполне соответствовал названию. Были в нём и стиль, и добротность отделочных материалов, и всё нужное, этническое, чтобы напомнить публике о евреях и Израиле.
Однако реакция сирийской, марокканской и йеменской профессуры подтверждала, что в происходившей в Израиле битве иврита с идишем и нового еврея-сабры, независимого и гордого, со старым галутным побеждённой оказалась в первую очередь кухня. «Кармель» питал своих гостей доброй старой едой восточноевропейского штетла. Шейка там была со всем, что положено иметь приличной куриной шейке. То есть с потрошками и манной крупой. А не с ежевичным вареньем и белым мясом, как извращается израильская высокая кухня.
Понятно, что гефилте фиш была именно фаршированным карпом, а не замаскированно глядящим на едока из засады неведомым рыбом едва ли не морского происхождения. Да и студень был студнем. Хотя понятно, что куриным – никакие свиные ножки с ним ни в каком страшном сне рядом не проходили. Но профессоров корёжило и колбасило. Поверить, что вот это, дрожащее, можно есть, даже и с хреном и горчицей, они не могли. Так, отщипнуть кусочек. С лицом человека, чья жизнь подвергается неведомой, но явно страшной опасности. И поскорее белой халой заесть. С бокалом израильского вина, чтобы уже наверняка продезинфицировало. На случай, если что. Грешно измываться так над странниками. Но уж очень было забавно.
Как бы то ни было, кто в Израиль приехал, тот приехал. Не нравится – не живи с ним в одной стране. Собери чемодан – и в аэропорт имени Бен-Гуриона. Дальше дело вольное. В Швейцарии хочешь жить – лети в Швейцарию. В Америке – лети в Америку. Хоть на остров Новую Гвинею к вольнолюбивым папуасам – охотникам за головами и отчасти каннибалам. При этом нет ни малейшей вероятности, что «русских» там не будет. Как еврейского этнического происхождения, так и славянского. И прочих разнообразных. Ибо за границей России всякий, кто из неё приехал, – русский.
Точнее, в Швейцарии, Великобритании, США и прочих цивилизованных местах русские будут наверняка. А в диких – вовсе не обязательно. Израильтяне их посещают не в пример прочим. И это значит, что всем, кто в Израиле полагает, что русская алия – сплошь уголовники и проститутки, прямо показан маршрут в джунгли, горы и пустыни. Подальше от Страны Израиля. И от заселивших её «русских», а также нееврейских членов их семей. Которые, на взгляд автора, сильно улучшили израильскую генетику. Или, говоря попросту, породу.
Именно этот невежливый, но отрезвляющий совет автор многократно давал всем тем, кто ему, как человеку постороннему, но владеющему английским языком с нужной для общения в Израиле непринуждённостью, высказывал претензии по поводу того, что в их стране теперь уже всё не так и всё не то. Что характерно – никто никуда не уехал. Очень обижались. Пеняли на нетолерантность. Ставили в пример западное еврейство. Особенно американское. Которое деньги даёт, голову особо не крутит и в Страну Израиля не едет. Не создавая там излишней давки и не нарушая конкурентоспособность аборигенов. Что их полностью устраивает. Но это не отечественный метод.
В конце концов, народ, вы же евреев в Израиль звали? Звали. Просили приехать на землю предков или нет? Ой, просили. Боролись за выезд? Боролись. «Отпусти народ мой» всем еврейским населением под Луи Армстронга пели? Пели. Ну вот и не обижайтесь. Не говоря уже о том, что даже железные дороги в Израиле до 1989 года, когда пошла та самая Большая алия, загибались и почти уже загнулись. А как попали в страну «русские» с их привычкой ездить на электричках, так они и процвели.
