При этом израильские СМИ, суды и прокуратура в большинстве своём сформированы из сторонников левых групп типа движения «Мерец», политическое будущее которых целиком связано с «процессом Осло». По мере сил реализуя заданную «миротворческую» программу, они осваивают гранты, природа которых в любом нормальном государстве вывела бы их за рамки лояльных граждан и оформила в качестве «пятой колонны». Но тут уже специфика израильской демократии, плавно переходящей в анархию, с элементами не то чтобы балагана… А впрочем, именно что балагана.
Современная израильская публика задает политическим лидерам неудобные вопросы. Пересматриваются не только итоги курса, которым Израиль движется с начала 90-х, но и такие ещё недавно незыблемые постулаты, как «наследие Рабина». Даже в его убийстве всё чаще обвиняют не «правых экстремистов», а соратников по партии, обеспокоенных тем, что Ицхак Рабин в качестве премьера мог замедлить реализацию «соглашений Осло». Хотя, вообще-то говоря, в элите Израиля нет ни понимания того, куда должна двигаться страна, ни где именно проходят «красные линии», которые она не может пересекать.
Можно сказать, что политика Израиля в отношении ближневосточного урегулирования – балансирование на проволоке с завязанными глазами. Оно преследует единственную цель: взять власть и удержать её в руках тех, кто за неё борется. Именно этим объясняется то, что такие политические авантюры «бывшей элиты», как «женевская инициатива» Йоси Бейлина, представителя левого лагеря, не занимавшего на момент её выдвижения никаких постов, никем не уполномоченного вести переговоры с палестинцами и о чём-либо с ними договариваться, воспринимались в ЕС как элементы реального политического процесса.
Понятно, что интересы страны не имеют ничего общего с израильской партийной политикой, которую характеризуют авторитаризм, вождизм, лоббирование в личных интересах, коррупция и засилье партийного аппарата. Как следствие, Израиль переживает кризис доверия населения к институтам власти. Критике подвергаются президент, премьер-министр, руководители ключевых министерств и государственный контролёр, руководство спецслужб и полиции, профсоюзные лидеры. Единственное, в чём расходится публика в отношении каждой из упомянутых фигур, – превалируют ли в их деятельности личные или групповые интересы.
Особенно заметна на фоне паралича элиты активизация общества, формирующего внепартийные группы и движения. Возможно, потому, что алия из бывшего СССР, коренным образом изменившая структуру израильского общества в 90-е годы, пополнилась репатриантами из Аргентины, Франции, Эфиопии и других стран, не являющимися автоматическими сторонниками той или иной партии.
В ходе насильственной эвакуации армией восьми с лишним тысяч поселенцев Газы сформировалась стратегия пассивного сопротивления. Так что к началу 2010-х годов активного сопротивления можно было ожидать в случае попыток эвакуации поселений Западного берега – «иткансута», а также Голанских высот. Однако события «Арабской весны», гражданская война в Сирии и противостояние с ХАМАСом после его формального объединения с ФАТХом свели вероятность такого развития событий к минимуму. Кто, кого и откуда в такой атмосфере будет в Израиле выселять?
В то же время риск дестабилизации внутриполитической обстановки в Израиле в ходе его размежевания с палестинцами высок вне зависимости от территориальных уступок. И здесь имеет смысл вспомнить, что Израиль является непризнанной – «теневой» – ядерной державой, которая заслуживает значительно большей вежливости в отношении к ней со стороны мирового сообщества, чем это принято. Так что эвакуировать четверть миллиона хорошо вооружённых поселенцев, не говоря о жителях еврейских кварталов Восточного Иерусалима, невозможно физически, независимо от того, какие обещания, кем и кому именно были или будут даны в будущем.
Армия, учитывая негативный опыт «итнаткута», ухода из Ливана, Второй Ливанской войны и операций в Газе, не поддержит в этом правительство. Хотя ЦАХАЛ готов к новым масштабным операциям по зачистке Газы, кампании против Сирии или атаке на иранские ядерные объекты. Тем более что экономика Израиля, как показала Вторая Ливанская война 2006 года, модернизирована настолько, что развивается даже в условиях военных действий и противостояния терроризму.
Вопрос в том, готово ли к силовым сценариям руководство Израиля и не попытается ли оно в критический момент переложить ответственность за безопасность своей страны на Америку. Чему прохладное отношение президента Обамы к выполнению союзнических обязательств США перед Израилем не способствует. Мир не видел такого разочарования евреев в американском президенте, как то, которое Барак Хусейн Обама спровоцировал политикой своей администрации. Ну, жизнь такая. Мало ли что его предшественники и он сам кому-то гарантировали…
В отсутствие стратегии действия руководства Израиля в сфере диалога с руководством ПНА определяет тактика. При этом палестинская сторона последовательно нарушает все свои обязательства, в том числе письменные, действуя против Израиля в одностороннем порядке в ООН, и это для неё ничем особым не кончается.
Израильтяне понимают, что говорить на палестинской стороне не с кем и в ПНА нет никого, кто мог бы выступить в качестве настоящего партнёра, но играют в игру «ничего не вижу, ничего не слышу». Поскольку никто в Израиле не понимает, что делать, если разогнать палестинское руководство. Управлять палестинцами, как в период «до Осло»? На это израильский истеблишмент не готов. Легко было уничтожить сложившееся с 1967 года силовое равновесие – попробуй восстанови его опять.
В промежутке между вспышками военной конфронтации левое израильское лобби, пытаясь реанимировать финансовые потоки, выстроенные в 90-е годы вокруг «процесса Осло», требует продолжения выплат ПНА средств, удерживаемых Израилем в оплату таможенных сборов и налогов с палестинцев, работающих в стране. Знает кошка… Но тут ничего не лечится.
Военный истеблишмент выступает за борьбу с террором, но левая часть его готова к «болезненным уступкам», требуя замораживания любой поселенческой деятельности. Отказываясь от прямого диалога с ХАМАСом, они пытаются наладить контакты с этим движением через посредников. При этом левые колеблются в выборе партнёра по диалогу, пытаясь то сохранить в этом качестве Абу-Мазена, то заменить его сидящим в тюрьме за террористическую деятельность Баргути, популярным на палестинской улице.
Правый лагерь добивается развития поселений, отказа от передачи Голанских высот Сирии, присоединения к Израилю поселений и долины реки Иордан. Осуждая «процесс Осло», он отказывается от диалога с ХАМАСом, хочет минимизировать экономические связи с ПНА, зачистить Газу и вернуть ЦАХАЛ в «Филадельфийский коридор» на границу с Египтом. Наконец, он требует лояльности израильских арабов государству или лишения их гражданства этого государства.
Ультралевые группы полагают необходимым снос не только поселений, но и «стены безопасности», полный уход с территорий и возвращение Сирии Голанских высот. Плюс отказ Израиля от ядерного статуса в обмен на «гарантии безопасности со стороны мирового сообщества». С их точки зрения, диалог с ХАМАСом и «Хизболлой» необходим так же, как отделение религии от государства и расширение финансирования ПНА Израилем. Без комментариев.
