Нэш сочувствующе кивнул:
— Да, это не слишком приятно — рассматривать хороших знакомых как возможных безумных преступников.
Он помедлил минуту, затем продолжил:
— Следующий — мистер Пай…
Я живо воскликнул:
— Так вы и его учли?!
Нэш улыбнулся.
— О да, мы и его учли. Очень любопытный характер… нет, я бы сказал, очень милый характер. У него нет алиби. В обоих случаях он был в саду, совершенно один.
— Значит, вы подозреваете не только женщин?
— Я не думаю, что письма писал мужчина, я даже уверен, и Грэйвс тоже; пусть даже этот мужчина — мистер Пай, о котором говорят, что он имеет в характере ненормальные, женские черты. Но мы проверяем всех, имея в виду вчерашний день. Это убийство, видите ли. Вы вне подозрений, — усмехнулся он, — и ваша сестра тоже, и мистер Симмингтон не выходил из конторы, и доктор Гриффитс был на обходе в другом конце города, а я проверил все его визиты.
Он снова помолчал, снова улыбнулся и сказал:
— Как видите, мы скрупулезны.
Я медленно произнес:
— Таким образом, ваша задача — выбрать из этих троих? Мистер Пай, мисс Гриффитс, маленькая мисс Бэртон?
— О, нет, нет, у нас есть еще кое-кто, включая и супругу викария.
— Вы подозреваете ее?
— Мы подозреваем всех, а миссис Дан-Кэлтроп заметно ненормальна, если вы понимаете, что я имею в виду. В общем, она могла это сделать. Вчера днем она была в лесу, любовалась на птичек, — но птички не могут этого подтвердить.
Он внезапно замолчал, так как в полицейский участок вошел Оуэн Гриффитс.
— Привет, Нэш. Я слышал, вы везде искали меня утром. Что-нибудь важное?
— Дознание в пятницу, если это вас устроит, доктор.
— Хорошо. Мы с Морсби произведем вскрытие вечером.
Нэш сказал:
— Тут есть еще одна штука, доктор Гриффитс. Миссис Симмингтон говорила о каких-то порошках или о чем-то в этом роде, которые вы ей прописывали…
Он замолчал.
Оуэн Гриффитс произнес вопросительно:
— Да?
— Не могла ли передозировка этих порошков быть фатальной?
— Конечно, нет, — сухо ответил Гриффитс. — Ничего бы не случилось, даже если бы она проглотила их штук двадцать пять!
— Но вы однажды предупреждали ее, чтобы она не превышала дозу, так мне говорила мисс Холланд.
— О, это — да. Миссис Симмингтон была женщиной того типа, которые все принимают с излишком, — они воображают, что двойной прием лекарства вдвое улучшит их состояние, а этого нельзя проделывать ни с каким лекарством, даже с фенацетином и аспирином, — это вредно для сердца. Но в любом случае об этом не следует думать как о причине смерти. Там был цианид.
— Ох, да я знаю. Вы просто не поняли, что я имел в виду. Я лишь думал, что, совершая самоубийство, люди скорее выбирают приличную дозу снотворного, чем наедаются синильной кислоты.
— Ну да. Но, с другой стороны, синильная кислота более драматична и более чем достаточна для такого фокуса. С барбитуратами, напротив, жертву можно привести в чувство, если прошло не слишком много времени.
— Понятно; спасибо, доктор Гриффитс.
Гриффитс откланялся, и я попрощался с Нэшем. Я медленно направился на холм, домой. Джоанна отсутствовала или, по крайней мере, не подавала знака о присутствии, а на телефонной подставке красовался загадочный меморандум, нацарапанный то ли для Патридж, то ли для меня:
«Если позвонит доктор Гриффитс, то я не смогу пойти в четверг, но ухитрюсь, пожалуй, в среду или в пятницу».
Я вздернул брови и прошел в гостиную. Я уселся в самое удобное кресло (по-настоящему удобным не было ни одно из них, все они имели слишком прямые спинки и напоминали о покойной миссис Бэртон), вытянул ноги и попытался обдумать все как следует.
С внезапным раздражением я вспомнил, что приход Оуэна прервал мою беседу с инспектором и что тот упоминал о других возможных подозреваемых.
Я хотел знать, кто они такие.
Возможно, одна из них — Патридж? В конце концов, изрезанная книга найдена в этом доме. И Агнес, ничего не подозревая, могла быть сражена своей руководительницей и наставницей. Нет, исключить Патридж нельзя.
Я закрыл глаза. Я, сосредоточившись, размышлял. Кроткая, хрупкая маленькая Эмили Бэртон? Что в действительности имеется против нее? Загубленная жизнь? С детства жестко руководимая и подавленная? Слишком многих жертв требовали от нее?.. Ее странное отвращение к обсуждению чего-либо «не слишком красивого»? А вдруг это в действительности означает, что она крайне озабочена подобными темами… Не слишком ли я увлекаюсь фрейдизмом? Я вспомнил, как однажды врач рассказывал мне, что бормочут кроткие старые девы под наркозом, — для врача это было открытием! «Вы бы и не подумали, что они знают подобные слова!..»
Айми Гриффитс?
Ее, конечно, ничто не подавляет и не «сдерживает». Бодрая, мужеподобная, удачливая. Ее жизнь полна и насыщенна. Но миссис Дан-Кэлтроп сказала: «Бедняжка!»
И было что-то… что-то… какое-то воспоминание… А! Вспомнил. Оуэн Гриффитс говорил что-то такое: «Была краткая эпидемия анонимных писем на севере, где я имел практику».
Уж не была ли это работа Айми Гриффитс? Конечно, возможно и совпадение. Две вспышки той же болезни.
Минутку. Там же нашли автора писем. Гриффитс говорил об этом. Школьница.
Внезапно стало холодно — должно быть, сквозняк от открытого окна. Я неловко повернулся в кресле. Почему вдруг я ощутил головокружение и тревогу?..
Продолжим размышления. Айми Гриффитс? Возможно, именно она, а не та, другая, девушка писала письма? И Айми переехала сюда и снова взялась за свои фокусы. И именно поэтому Оуэн Гриффитс выглядит столь несчастным и заезженным. Он подозревает. Да, он подозревает…
Мистер Пай? Нет, как бы то ни было, очень милый маленький человечек. И все же я мог представить его устраивающим все это дело, смеющимся…
Та записка на подставке для телефона в холле — почему я упорно думаю о ней? Гриффитс и Джоанна — он сражен ею. Нет, не потому записка тревожит меня. Там было что-то еще…
Ощущения мои расплылись, я почти засыпал. Я по-идиотски повторял про себя: «Нет дыма без огня. Нет дыма без огня… Это… это все связано между собой…»
А потом я шел по улице с Меган, а навстречу шла Элси Холланд. Она была в наряде невесты, и люди шептали: «Она собирается наконец-то замуж за доктора Гриффитса. Конечно, они годами встречались тайно…»
Затем мы оказались в церкви, и Дан-Кэлтроп читал службу на латыни.
А в середине ее миссис Дан-Кэлтроп вскочила и энергично закричала: «Это нужно прекратить, я вам говорю! Это нужно прекратить!»
