– Больше ничего не хочешь спросить?
– Может быть… Кто будет следующим ландграфом?
– Ты.
– Я?
– Да. Черт с ними, с бюрократами! – раздухарилась Смерть. – Какая кому разница, заберу я тебя сейчас или через несколько лет?! Кому это надо? Обойдутся! Это имеет решающий вес для Вечности? Да никто и не почешется. Ну их всех… туда… в неприличное место! Почему я всегда обязана соблюдать этот паршивый нейтралитет?! Мне тоже интересно! Имею я право на капризы?
– Имеете! Кто бы поспорил… Только объясните Христа ради, я все-таки умер или нет?
– Ландграфы умирают пышно и торжественно, а не от глупой арбалетной стрелы, пущенной неизвестно кем!
– Все равно мне не ясны отдельные детали. Если я тут и я живой, то как мое мертвое тело лежит там с пробитой грудью? Только не уверяйте меня, будто ничего такого не было. Я сам все видел!
– Какое твое дело?! Очень хочется полазить в пространственно-временных аспектах многослойности реальной жизни после смерти? Оставь науку специалистам. Много будешь знать, скоро состаришься! Не лезь в душу… Давай заключим устный договор. Ты уходишь под мою ответственность и даешь честное слово вернуться лет через пятьдесят по первому моему требованию. По рукам?
– Идет. Вот только хочу спросить, а с чего это вы лично ко мне так неожиданно лояльны?
– Не задавайся… – сквозь зубы посоветовала Смерть. – За тебя просили… И не вздумай особо болтать о том, что я тебя отпустила. Мне ничего нельзя отдавать добровольно! Беги к своей девчонке… забыла, к которой? Ну, да на месте разберешься. Там, у камня Судьбы, тебя уже ждут. Иди, ландграф!
Все еще смутно понимая происходящее, я осторожно встал и направился к выходу. Сухопарая фигура Смерти повернулась ко мне спиной. Нехорошо как-то… Надо хотя бы проститься и поблагодарить.
– Сударыня… – Я быстрыми шагами пересек залу, опустился на одно колено и поцеловал белую руку скелетообразной старушки, как целуют кисть самой прекрасной дамы сердца! На долю секунды мне показалось, что в черных глазницах блеснула влага.
– Иди же, а то еще оставлю…
Не оборачиваясь, я двинулся к выходу и бодрым маршем вышел к камню Судьбы. Меня действительно ждали…
– Кэт?!
– Да, а вы не ожидали меня здесь увидеть, правда? – Богиня Катариада улыбнулась мне самой чарующей улыбкой. Великолепная грудь чуть колыхнулась под полупрозрачной туникой.
Я все забыл… Тут, знаете, у любого дыхание перехватит. Что она со мной делает? Вот я, например, женат, но Танитриэль мне нравится. Луна, так та вообще не идет из головы. Но Кэт… О, это история особая. Во-первых, более красивой женщины в мире просто нет! Богиня любви и красоты, тут не поспоришь. Во-вторых, как богиня она бесплотна. Недосягаема! Это и огорчает и придает ей неуловимый шарм. Одного взгляда на нее достаточно, чтобы навсегда потерять голову. Представляете, перед вами женщина, равной которой не создавала природа, вы ее видите, вы ее хотите, а она… Эфир, небыль, фантазия!
– Как вы меня нашли?
– Это нетрудно. Я узнала о вашей трагической гибели, уточнила по своим каналам, что ни в Ад, ни в Рай вы не попали. Оставался только распределитель. Вы чем-то приглянулись Смерти, и поначалу она ни в какую не хотела вас отдавать. Признаться, мне пришлось подключить к этому делу самые высокие инстанции. У нас наверху кое-кто кое с кем даже подрались!
– Из-за меня?
– Конечно. Всем ужасно интересна эта захватывающая история. Вас настолько нелепо убили, что многие небожители сочли подобную случайность чрезмерно случайной. Вы меня понимаете?
– Не совсем… Пока мне никто толком не объяснил – живой я или мертвый?
Катариада нежно взяла меня под руку, и ее жаркая грудь упруго ткнулась мне в предплечье. Уф… Снова и снова повторяю себе, что богини бесплотны. Зато сразу пропало желание на что-либо жаловаться. Хотя… Если она будет меня прижимать так регулярно, я завалю ее жалобами. Обидами и упреками на несовершенство мира. Только пусть приласкает…
– Я волновалась за вас.
– Правда?
– Да.
Наверное, я покраснел. Вот ведь, переживает, пока я к другим бегаю, стыдоба!
– Не думайте о них. Они просто земные женщины, их любовь меня не тревожит.
Здорово… Она уже все обо мне знает. Приятно, что ничего не надо объяснять, но вообще-то иметь такую жену… Не спрятаться, не скрыться! Но Кэт так глянула мне в глаза… Я ей все прощу.
– Не говорите ничего, ландграф. Пока я нужна вам – я буду приходить. Мне не требуются слова, когда я стану лишней, я пойму это гораздо быстрее, чем вы… А сейчас пойдемте. По дороге я отвечу на все ваши вопросы.
– Я вернусь в мир?
– Да. Мы обставим ваше воскрешение со всей возможной пышностью. Если похороны ландграфов обычно бывают предельно торжественны, то как же должно отметить их возрождение?! Как феникс из пепла, восстанет новый герой и возьмет все, что ему принадлежит по праву.
Меня учили рыцарскому обращению с дамами. Почти интуитивно я опустился на одно колено и поцеловал руку богини. Нежная кожа пахла ландышами и… она была теплая! Наверное, мое удивление было столь явно написано на лице, что Кэт рассмеялась. Мне стало стыдно. Потом я рассердился. Весь красный вскочил на ноги и страстно коснулся ладонью ее груди… Гром не грянул, молнии не заблестели, а грудь оказалась именно такой, как я ожидал – горячей, упругой и полной.
– Она настоящая…
– В каком смысле? – мягко улыбнулась богиня.
– Мне говорили, что силиконовая хрустит… – ошарашенно выдал я, без сил опустившись на пол.
Катариада смотрела на меня с невыразимой смесью застенчивости и ласки. Вот так самые отъявленные атеисты, столкнувшись с небесным божеством, становятся религиозными фанатиками! Какая женщина…
– Мне все равно ужасно интересно, каким образом вам удалось так договориться со Смертью, что она добровольно отпустила меня погулять?
– Добровольно? О нет… Смерть ничего не отдает добровольно. На нее надавили сверху и выторговали для вас отсрочку в пятьдесят лет. Хотя лично мне показалось, что она спорила лишь для проформы.
– А кому вообще пришла в голову такая идея?
– Мне, – просто ответила небесная красавица, выводя меня из Тьмы.
Знакомые края… Безрадостный пейзаж, тусклое солнце, мертвый песок и пустота на сотни верст вокруг. Богиня по-прежнему шла со мной рука об руку. Наверное, я ей нравлюсь. Танитриэль как-то говорила, что я обаятельный… Сверху опустилось розовое облако, Катариада бросилась в него с визгом, как в ванну, полную пены. Через минуту она вылезла, отфыркиваясь, и подмигнула мне смеющимися глазами.
– Карета подана, милорд!
Я вздохнул, гикнул, разбежался и с размаху прыгнул в розовую сказку – прямо в нежные объятия смеющейся богини…
