– Надо же! – изумился Иван Викторович. – Как у вас, у японцев, все сложно. А вот у нас попроще с этим! Правда, девоньки? – расхохотался он и ущипнул Лию.
Они обе засмеялись в ответ. Я увидела, как Ито и Кобаяси переглянулись. Но их лица остались невозмутимыми. Этот разговор оставил неприятный осадок. Я извинилась и вышла в дамскую комнату. Когда я была в кабинке, то поняла, что пришли Лия и Мила. Их звонкие голоса хорошо были слышны.
– Да зашибись! – громко воскликнула одна.
И я даже вздрогнула.
– И корчит из себя хрен знает что! – подхватила другая.
– Ну, уж хрен этого япошки она точно знает, – рассмеялась первая.
По голосам я не могла их различить.
– Н-да, бабла она с него имеет! Видела на ее шее ожерелье? Я в этом разбираюсь!
Я вышла из кабинки и с негодованием на них посмотрела. Они обе мгновенно оторвались от зеркала, одновременно перестали подкрашивать губы и, ничуть не смущаясь, проговорили:
– Ты еще тут?
– И все слышала, – невозмутимо сказала я, хотя в душе все кипело от злости на этих белобрысых куриц.
– Ты что, обиделась, подруга? – спросила Мила, поднимая юбку и поправляя чулок. – У нас все вроде по правилам. Мы на твоего толстячка не претендуем. И глазки ему не строим.
– У нас и свои ничего! – хихикнула Лия. – А ты под кем? Кто хозяин? – спросила она.
И они обе напряженно на меня посмотрели.
– Я сама по себе, – ответила я. – И совсем не то, что вы подумали.
– Ну, извините, мадам! – тут же обиделась Лия.
Я вернулась к мужчинам. Скоро появились девушки. Они смотрели на меня немного обиженно.
«Вот тебе и открывай салон с гейшами, – огорченно думала я, наблюдая, как Иван Викторович вновь вцепился в колено Милы. – Где кадры-то взять достойные? Прямо хоть курсы организуй!»
Из тетради лекций Сайюри:
«Среди тысячи вещей, порожденных Небом, превыше всего человек. И из того, что человек особенно ценит, ничто не может сравниться с совокуплением. Оно подражает Небу, а за образец берет Землю, упорядочивает инь и смиряет ян. Понимающие эти принципы могут питать свою природу и продлить свою жизнь…
…Желтый Император спросил: «Что делать, если хочешь совокупиться, а нефритовый стебель не поднимается? От стыда и тревоги пот выступает крупными каплями, и, охваченный страстью, мужчина начинает помогать себе рукой. Что делать в таком случае?»
Чистая Дева ответила: «То, по поводу чего беспокоится Ваше Высочество, случается со всеми мужчинами… Прежде всего надо привести в гармонию энергии партнеров, и тогда нефритовый стебель воспрянет…»
Если мужчина движется, а женщина на это не откликается или же женщина возбуждена без того, чтобы мужчина ее к этому привел, то тогда совокупление не только повредит мужчине, но и женщине будет во вред, поскольку противоречит принципу отношений, существующих между инь и ян.
Мужчина нежно покусывает язык женщины либо слегка пожевывает губы, берет голову руками и пощипывает уши. Когда они так похлопывают и целуют друг друга, расцветают тысячи наслаждений и забываются сотни горестей…
Затем мужчина привлекает к себе женщину, чтобы она левой рукой взяла его нефритовый стебель, а сам правой рукой поглаживает ее яшмовые ворота. Тем самым он проверяет ее силу инь, отчего его нефритовый стебель набухает и восстает, напоминая одинокую горную вершину, круто уходящую к Млечному Пути. Женщина же проверяет его силу ян, отчего ее киноварная расщелина увлажняется от обильно выделяющегося сока».
Домой я приехала во втором часу ночи. Возле двери квартиры увидела Степана, сидящего на верхней ступени лестницы. Он был пьян и зол.
– Явилась? – немного угрожающе спросил он. – И где шлялась? Не думаю, чтобы репетиция в школе заканчивалась так поздно.
Я не ответила, копаясь в сумочке. Потом достала ключи.
– Вот-вот, – обрадовался Степан и с трудом поднялся, опираясь на перила. – А я твой ключ куда-то задевал. Найти не могу. Вот и сижу тут, бедный.
Он посмотрел на меня мутными полузакрытыми глазами. Потом помахал перед своим носом рукой и с испугом проговорил:
– Чур меня, чур!
– Совсем, что ли, спятил? – тихо сказала я. – Напился, нечего было сюда тащиться!
– Так это, – громко и удивленно сказал Степа, – у тебя же глаза голубые стали!
Я остановилась в раздумье. Идти вместе с ним в квартиру совсем не хотелось. А его ключ я сама потихоньку вытащила из кармана его куртки несколько дней назад. Не хотелось, чтобы он приходил в мое отсутствие.
– Давай уже, открывай! – заплетающимся языком проговорил Степан и попытался вырвать ключи из моих сжатых пальцев.
Я отпрянула и быстро сбежала по лестнице, чуть не подвернув ногу на высокой шпильке.
– Эй, детка, ты куда это? – угрожающе забормотал он мне вслед.
Я выскочила из подъезда и пошла в сторону метро. Но тут же вспомнила, который час, и выбежала на Нахимовский проспект. На мое счастье, мимо ехало пустое такси. Я машинально оглянулась, но Степана видно не было. Забравшись в машину, я на секунду задумалась.
– Так куда, девушка, я не расслышал? – вывел меня из транса таксист.
– Клуб «Мэн», – решительно сказала я и назвала адрес.
– Решили повеселиться сегодня ночью? – рассмеялся он. – Но почему в одиночестве? Такая шикарная дама и тем более в таком роскошном наряде не может разгуливать одна!
– Хотите составить компанию? – хмуро поинтересовалась я.
– Я бы с удовольствием, но смена закончится только утром, – серьезно ответил таксист.
«Надеюсь, хоть он не принимает меня за шлюху!» – подумала я.
– А хотите, я вас отвезу и обратно? – неожиданно предложил он.
– Боюсь, что когда я соберусь обратно, – засмеялась я, – уже будет работать метро.
– Ну что вы! На метро в вечернем платье! Зачем же! В это время одни работяги едут и загулявшие студенты.
«А ведь он прав», – подумала я и согласилась.
Я искоса глянула на его добродушное простоватое лицо с носом-пуговкой и карими глазами, окруженными мелкими лучистыми морщинками.
– Во сколько заехать? – уточнил он.
– Давайте около пяти утра, – после небольшого раздумья ответила я.
В клубе было полно посетителей. Но на мое счастье, маленький столик на двоих в самом углу и далеко от сцены оказался свободным. Администратор усадил меня и мгновенно исчез, словно растворился в полумраке зала. В этот момент начался очередной номер, и дамы, уже сильно разогретые видом обнаженных мужских торсов и принятыми спиртными напитками, громко взвыли от восторга. По-видимому, на сцену вышел какой-то всеобщий любимец. Я вытянула шею и увидела появившегося полуголого статного красавца с роскошной черной вьющейся шевелюрой, падающей ему ниже лопаток. На плечах у него эффектно болталась леопардовая шкура. Он сделал картинный разворот и вновь замер, давая возможность полюбоваться его великолепным телом в статичной позе. Дамы вновь взвыли громче прежнего, потом затихли.
