Дэвид судорожно сглотнул, отгоняя навязчивую мысль.
– Вы прелестно выглядите сегодня, Кэролайн.
Она подняла взгляд, одарив его странной улыбкой, в которой было больше неловкости, чем удовольствия.
– Спасибо.
Дэвид сосредоточил внимание на ее губах – единственном месте, не заставлявшем его тело напрягаться. Кэролайн была непривычно молчалива, что предоставляло ему возможность для более пристального изучения.
Ее губы выглядели… как спелая слива, такая сочная и аппетитная, что у него потекли слюнки.
Сделав над собой усилие, он перевел взгляд с ее соблазнительного рта на толпу и обнаружил, что Дермот наблюдает за ними из-под полуопущенных век. Интересно, задался он вопросом, не связана ли скованность Кэролайн с этим типом?
– Мистер Дермот, случайно, не огорчил вас?
Ему почти хотелось, чтобы так и было. Разве он не искал повода вытащить этого наглеца наружу и хорошенько поколотить?
– Нет. Это мистер Дафингтон.
Его взгляд метнулся к ее лицу.
– Кто, к дьяволу, этот Дафингтон?
– Сын графа Бичема. – Она кивнула в сторону пары, кружившейся неподалеку.
Дэвид посмотрел в указанном направлении. Он увидел мисс Бакстер, танцующую в объятиях темноволосого джентльмена, в котором узнал одного из спутников Кэролайн, с которыми она прогуливалась вчера по набережной. Дафингтон выглядел так, словно мог изувечить свою изящную партнершу одним неверным движением.
– И что же он сделал?
Губы Кэролайн сложились в удрученную линию, пронявшую его до глубины души.
– Попросил меня выйти за него замуж.
Дэвиду показалось, что пол ушел у него из-под ног, но он постарался сохранить спокойное выражение лица.
– И что, вы приняли его?
Кэролайн потупила взгляд.
– Я сказала ему, что подумаю.
– Не может быть, что вы серьезно рассматриваете его как подходящего кандидата.
Она подняла глаза.
– Он сын графа, Дэвид. Вряд ли я могу рассчитывать на лучшее. Даже не понимаю, почему я отложила ответ, учитывая наши финансовые затруднения.
– Он ниже вас ростом, – упрямо возразил Дэвид.
– Если я буду руководствоваться ростом, мне придется исключить подавляющее большинство мужчин из числа претендентов. Не думаю, что могу позволить себе подобную разборчивость.
– Ну тогда он слишком толстый.
Кэролайн выгнула бровь.
– Разве это не значит, что я подхожу ему больше, чем хрупкая мисс Бакстер?
– Ну тогда он слишком молод для вас, черт побери! – огрызнулся Дэвид, раздраженный ее неспособностью логично мыслить. Кровь шумно проталкивалась по его жилам, сузившимся от паники, в поисках выхода, но так и не находила его. – Дафингтон вам не подходит, – заявил он, чтобы не осталось никаких сомнений.
Это наконец внесло оживление в ее черты, казавшиеся каменными большую часть этого разговора.
– В таком случае мне, видимо, следует остановиться на мистере Дермоте? Хотя, строго говоря, он тоже не отвечает вашим требованиям к росту моего жениха.
– Дермот тоже сделал вам предложение? – осведомился Дэвид, пораженный наглостью этого типа.
Хотя разве Дермот не доказал, и не единожды, что он хвастливый болван? Если он решит, что сын графа заинтересовался Кэролайн, его извращенный интерес к ней может возобновиться хотя бы из духа соперничества. Руки Дэвида невольно напряглись на ее талии. Пожалуй, ему не следовало останавливать Дермота в ту ночь, когда тот напился и хотел поплавать. Мир был бы более безопасным местом без этого типа.
Щеки Кэролайн зарумянились – то ли от его вопроса, то ли это был побочный эффект их полуденного времяпрепровождения на берегу. Теперь Дэвид сожалел об этом. Он оставил ее разгоряченной и неудовлетворенной перед посещением бала, где полно похотливых юнцов.
О чем он только думал?
– Нет. – Она слегка покачала головой, приведя в движение мягкие завитки, обрамлявшие лицо. – Он не просил меня выйти за него замуж, но зато извинился передо мной. Думаю, искренне.
– Вы думали, что он искренен, когда позволили поцеловать себя, и смотрите, что из этого вышло. – Губы Дэвида сжались. – Дермот не принимает ваши интересы близко к сердцу. Можете мне поверить.
Ее румянец стал еще гуще.
– Ну так я вам не верю. Во всяком случае, в данном вопросе. Вас послушать, так мне не подходит ни один мужчина из числа моих знакомых, кроме одного – вас.
Дэвид молчал, ощущая пустоту в груди.
Ее пальцы крепче обхватили его руку.
– Знаете, что я думаю? Ваши возражения против остальных джентльменов, проявляющих ко мне интерес, не имеют никакого отношения к логике. Возможно, мистер Дафингтон не идеален, но по крайней мере живой, дышащий человек, который питает ко мне теплые чувства, чтобы позаботиться о моем будущем. А вам, похоже, нет дела, что со мной станет.
Ее слова падали как хорошо рассчитанные удары, поражая его в самое сердце.
– Как вы можете говорить такое? – требовательно спросил он, вспомнив нечеловеческую выдержку, которая ему потребовалась, чтобы доказать обратное, только сегодня днем. – Как вы могли подумать, что мне нет до вас дела?
Кэролайн облизнула губы, ничуть не обескураженная.
– Предположим, вы посылали весьма противоречивые сигналы.
– Где бы вы были, если бы я позволил вам погубить себя, как вам, похоже, не терпится? Именно тревога за ваше будущее заставляет меня вести себя так, а не иначе.
Она покачала головой, сверкнув глазами.
– Вы говорите о моей погубленной репутации, словно это неизбежный результат наших отношений. Но мне кажется, что провести всю оставшуюся жизнь, будучи замужем за неподходящим мужчиной, не менее губительно, чем влюбиться в вас.
– В таком случае не влюбляйтесь, – отрезал он. – Потому что мне ни к чему это бремя.
Глава 26
Дэвид смотрел на Кэролайн, застывшую в его объятиях, охваченный раскаянием. Ее глаза расширились от обиды, а ноги перестали двигаться.
В этот момент он отдал бы все на свете за произнесенное шепотом: «Раз, два, три».
Бегство от любопытных глаз представлялось единственным выходом. Все взгляды были устремлены на них. Каждый, кто наблюдал за ними, догадался бы, что они ссорятся.
Дэвид поволок Кэролайн из зала, не обращая внимания на кружившиеся вокруг пары – непростительное нарушение приличий, что наверняка вызовет еще больше сплетен, чем обычная ссора, – и затащил ее за ближайшее укрытие в виде пальмы в кадке с огромными листьями.
– Мне не следовало называть вас бременем, – признал Дэвид, хотя и сам не знал, чем для него является Кэролайн. «Одержимость», пожалуй, более подходящее слово. – Вы небезразличны мне. И я не хочу, чтобы вы думали, будто я не ценю нашу дружбу.
