– Я тоже вас люблю. – Слова буквально вырвались из его горла, словно утомленные долгим ожиданием. Он не думал, что снова полюбит, считая себя недостойным такого чувства, но теперь, когда любовь нашла его, несмотря на все усилия противостоять ей, не желал отказываться от этого дара.
Подняв руки, он обхватил ее лицо.
– Каждое слово, которое я сказал Дермоту и его приятелям на пляже той ночью, было правдой… Просто я не хотел признаваться в этом даже самому себе. Вы женщина, которой стоит добиваться, которая вызывает страсть и доверие и заслуживает того же в ответ. Вы моя пара, Кэролайн. Моя истинная пара. Я был идиотом, притворяясь, что это не так.
Ее лицо осветилось улыбкой, такой сияющей, что его тело напряглось.
– Что ж. Если я полюбила идиота, так тому и быть.
Она отстранилась от него и повернулась к Дермоту, который стоял в нескольких шагах от них, свирепо сверкая глазами.
– Мистер Дермот, я разрываю нашу помолвку, потому что люблю Дэвида. Полагаю, у вас нет возражений?
Лицо Дермота потемнело, если это было возможно, учитывая ярость, в которой он уже пребывал.
– Да, у меня нет возражений. Вы… вы жульничали во время соревнований!
– Каким образом?
Дэвид уловил в голосе Кэролайн опасные нотки, которые Дермот, похоже, не заметил. Впрочем, этот тип не знает ее так, как он.
– Вы оба жульничали. – Лицо Дермота пошло пятнами. – Что это за стиль! Ни один уважающий себя британец не станет так плавать. В Оксфорде это закончилось бы мгновенной дисквалификацией.
– Здесь не Оксфорд, – раздался женский голос, и из толпы выступила женщина, которая могла быть только матерью Кэролайн. Возмущенно сверкая глазами, она вскинула подбородок с решимостью, которую Дэвид привык наблюдать у ее дочери. – Это Брайтон. И у нас здесь свои правила.
– Верно, – произнес властный голос за их спинами.
Обернувшись, Дэвид увидел лорда Эйвери с дочерью. Виконт улыбался, но его тон не допускал возражений.
– В правилах этих соревнований нет ограничений на стиль плавания. Кому, как не мне, знать, ведь я сам писал их. – Он помедлил, а затем слегка поклонился матери Кэролайн, которая залилась подозрительным румянцем под его взглядом. – Приятно снова видеть вас, Лидия.
Дермот буркнул что-то неразборчивое, а затем повернулся и скрылся в толпе. Дэвид ожидал, что его примеру последуют и другие представители светской молодежи, съезжавшейся в Брайтон на лето: в конце концов, он был их признанным лидером, – однако никто не шелохнулся, кроме лорда Эйвери, да и тот всего лишь протянул пачку пятифунтовых ассигнаций, аккуратно перетянутую тесемкой.
– Позвольте мне, – провозгласил он, – вручить мисс Кэролайн Толбертсон этот приз в пятьсот фунтов и объявить победительницей Сорок четвертых брайтонских ежегодных соревнований по плаванию. – Он пожал ей руку. – Поздравляю, юная леди. Это было незабываемое зрелище.
* * *
Кэролайн приняла приз дрожащими руками. В смятении последних минут она почти забыла о нем.
– Я никогда не видела ничего подобного, – заявила стоявшая рядом с отцом мисс Бакстер, чуть ли не подпрыгивая от возбуждения вместе с собачкой, которую держала на руках. У нее был такой вид, словно она владела секретом, слишком восхитительным, чтобы не поделиться им с другими. – Не могу дождаться, когда вернусь в Лондон и расскажу друзьям, что познакомилась в Брайтоне со знаменитой светской пловчихой.
Кэролайн открыла рот, собираясь ее поправить: в конце концов, она не светская дама, а всего лишь дочь брайтонского бизнесмена, – но, прежде чем успела найти нужные слова, ее взгляд упал на мать, которая отошла в сторону с лордом Эйвери. Они о чем-то разговаривали, и ее мать от души смеялась.
Глядя на них, Кэролайн вдруг осознала, что она не только дочь бизнесмена, но и дочь женщины благородного происхождения. Ее лицо осветилось улыбкой. Пусть мисс Бакстер остается со своими выдумками и сплетнями. Пожалуй, в определенном смысле ей следовало бы поблагодарить эту леди за столь невероятное развитие событий. Но это не значит, что она готова одобрить манеру мисс Бакстер лезть в чужие дела.
Нельзя поощрять дурное поведение, даже если оно служит доброму делу.
Она повернулась к Дэвиду, ощущая приятную тяжесть денег в руках.
– Половина ваши.
В уголках глаз Дэвида появились веселые морщинки. Он издал добродушный смешок, который подхватили в толпе, даже не зная, в чем шутка.
– Я не могу принять их, Кэролайн. Вы заработали их десятикратно.
– Мы с самого начала собирались разделить награду. Деньги нужны вам ничуть не меньше, чем моим близким, – возразила она. – Я хочу, чтобы вы взяли их.
– Отдайте их своей семье, – сказал Дэвид, на этот раз мягче. – Полностью. Нам они не понадобятся.
Мысли Кэролайн ухватились за одно слово, выделив его из фразы.
– Нам?..
Он склонил голову набок, устремив на нее теплый взгляд.
– На участников соревнований делались ставки, и немалые. Я поставил на вас.
Воздух с шумом вырвался из ее груди.
– Вы поставили на меня?
– Да. Нам больше не придется беспокоиться о деньгах. – Он опустился на одно колено, прямо на берегу, у всех на глазах, и взял ее за руку.
Пенелопа, пробившись к ним, замерла, прижав ладонь к губам.
Дэвид улыбнулся, глядя на Кэролайн снизу вверх, и сердце ее воспарило.
– Я знаю, что это всего лишь одно из сотни предложений, которые вы получили на этой неделе. И я не могу предложить вам светские связи или бакалейные товары, которые другие ваши поклонники, вне всякого сомнения, обещали вам. Но я могу предложить вам свое сердце, не обремененное прошлым. Поэтому, если это не слишком дерзко с моей стороны… и если вы испытываете ко мне хоть каплю чувств, которые я питаю к вам… не могли бы вы оказать мне честь стать моей женой?
Глава 34
Дэвид знал, что Кэролайн предвкушает брачную ночь на свежих простынях «Бедфорда». И она этого заслуживает после долгого ожидания, которое им пришлось вытерпеть. Если бы они находились в Шотландии, где брак можно заключить за каждым углом, минуя формальности, дело было бы сделано еще две недели назад.
Но он хотел, чтобы их клятвы были произнесены в Брайтоне, городе, который она так любила. Собственно, Дэвид даже настоял на этом. Он собственноручно внес запись в книгу регистрации гражданского состояния, зная, что это быстрее, чем оглашение в церкви, но даже в этом случае им пришлось ждать пятнадцать положенных дней, которые прошли в суете, связанной с рассылкой приглашений и организацией свадебного приема. Наконец пятничным поездом из Шотландии прибыли его отец и брат, и весь этот цирк закончился.
И теперь он женатый мужчина, которому ничего так не хочется, как уложить свою новобрачную в постель, на белые накрахмаленные простыни, и пройтись руками по гибкому телу. Но хоть белые бедфордские простыни и значились вверху списка вещей, которые он хотел показать Кэролайн сегодня вечером, на первом месте был сюрприз.
