И если уж на то пошло, с ней самой?
– Думаю, нам следует воспользоваться услугами новой модистки, мама, – сказала Пенелопа. – Мы могли бы заказать новые платья на это лето.
Миссис Толбертсон покачала головой.
– У тебя уже есть три платья. К тому же теперь, когда Кэролайн наконец перестала расти, глупо транжирить деньги на новую одежду, когда у вас уже имеется все необходимое.
– Я не предлагаю обновлять весь гардероб, – пояснила Пенелопа. – Д-д-достаточно пары новых платьев для променада и вечеринок.
Матушка нахмурилась.
– Ты же знаешь, что мы ограничены в средствах, Пенелопа. Я не хотела говорить об этом, но… – Она вздохнула. – Правда в том, что от наших сбережений осталось менее ста фунтов. Боюсь, их хватит ненадолго.
Кэролайн внутренне сжалась, услышав столь откровенное описание их финансового положения. Они так долго жили на небольшое наследство матери, что порой казалось, его хватит навечно. Конечно, это была детская фантазия. Она знала, что у них туго с финансами, но впервые на ее памяти миссис Толбертсон назвала точную сумму, которая осталась.
Кэролайн неловко поерзала в кресле, вспомнив в очередной раз, что не сдержала обещания, данного отцу. Она приглядывала за Пен и пыталась слушаться маму, но мало что сделала для обеспечения их финансовой безопасности.
– Может, хотя бы по одному платью? – тоскливо спросила Пенелопа. – Мы могли бы сшить их сами.
– Боюсь, тратить то немногое, что у нас осталось, на платья для вечеринок, куда вас не приглашают, было бы ужасной ошибкой, – вздохнула мать.
Пенелопа поставила свою чашку на столик рядом с ее локтем с такой осторожностью, словно это была взрывчатка, и вытащила из своего кармана приглашение, избегая свирепого взгляда Кэролайн.
– Но это не так. Мы получили приглашение на званый обед сегодня вечером. От мисс Джулианы Бакстер.
Миссис Толбертсон взяла у нее листок с приглашением и подвергла его тщательному изучению, воспользовавшись моноклем, висевшим на шее, затем перевернула и исследовала печать.
– И если мы произведем хорошее впечатление сегодня вечером, – добавила Пенелопа, – могут последовать и другие приглашения.
Мать помолчала, поглаживая кончиком пальца сломанную печать из красного воска.
– Мисс Брайтон – дочь виконта?
– Да, – ответила Кэролайн. – Тебе знакома эта семья?
– Когда-то я знала лорда Эйвери. Я читала, что его жена умерла примерно год назад. Должно быть, срок траура уже закончился. – Она задумчиво прищурилась. – Мисс Бакстер была очень добра, включив вас в список гостей, хотя и странно, что приглашение пришло только сегодня.
Конечно, странно, хотелось крикнуть Кэролайн. И весьма показательно. О них вспомнили задним числом и пригласили не для того, чтобы они развлекались, а в качестве посмешища для остальных гостей.
– Если светское общество вообразило, что королевская семья почтит своим присутствием Брайтон, это достаточная причина для многих лондонцев приехать сюда на лето, – продолжила миссис Толбертсон, размышляя вслух. – Должна сказать, что удачный брак одной из вас мог бы значительно улучшить наше финансовое положение.
Кэролайн подавила стон. Ситуация быстро развивалась в нечто гораздо худшее, чем один унизительный званый обед.
– Знаете, я всегда сожалела, что не смогла обеспечить вам участие в лондонском сезоне. Но если сезон приедет к нам… – Миссис Толбертсон задумчиво нахмурилась, постукивая кончиками пальцев по приглашению, которое держала в руке.
– Наверняка там будет немало неженатых молодых людей сегодня вечером, – вставила Пенелопа, когда мать замолчала.
Миссис Толбертсон решительно встала, взметнув черные юбки и распространяя запах розовой воды.
– Ты совершенно права, Пенелопа. Уже половина пятого, а в приглашении говорится, что обед назначен на семь часов, так что у нас не много времени. Кэролайн, ради бога, ты уже не успеешь вымыть голову, но хотя бы причешись как следует. Сегодня вам придется ограничиться теми платьями, что у вас есть, но я склонна согласиться, что приобретение бального платья для каждой из вас будет мудрым капиталовложением этим летом.
– А разве ты не пойдешь с нами, мама? – спросила Пенелопа.
Кэролайн не могла винить сестру за попытку перетянуть мать на свою сторону, но они обе знали ответ на этот вопрос. Их мать вела жизнь отшельницы, и так было с тех пор, как умер их отец, хотя многократно повторяемые рассказы о лондонском прошлом и рисовали более веселую картину.
Глаза матери тревожно расширились.
– О нет, дорогая. Лорд Эйвери… в общем, я уверена, что его дочь имела в виду меня, посылая приглашение. – Она потерла пальцами висок, что было верным признаком начинающейся головной боли. – Честно говоря, я неважно себя чувствую. И потом, приглашение предполагает, что это молодежная вечеринка. Вы обе в том возрасте, который позволяет служить компаньонками друг другу. В конце концов, мы в Брайтоне, а не в Лондоне. Здесь правила не столь строгие.
В следующее мгновение она вышла, шурша юбками, сопровождаемая аурой возбуждения, которая казалась почти осязаемой. Возможно, она вспомнила единственный сезон, которым наслаждалась, прежде чем выйти замуж за их отца и переехать в Брайтон, или грезила о более счастливых днях до того, как умер отец, оставив их в благородной бедности. А может, она надеялась, что наконец нашелся волшебный ключик к будущему ее дочерей.
Что бы это ни было, у Кэролайн не хватило духа сказать матери, что это всего лишь фарс.
Пенелопа взяла свою чашку, одарив сестру извиняющейся улыбкой.
– Мне оч-ч-чень жаль, правда, но я никогда не была на званом обеде.
Кэролайн коротко кивнула в ответ. Она не винила сестру. Как и мать. Она даже не винила мисс Бакстер.
Она винила мистера Дермота. Неплохо сыграно. Этот хитрый тип словно видел, что творится у нее в голове, и умело пользовался ее уязвимостью.
Что ж, раз ситуация вырвалась из-под ее контроля, она пойдет на эту вечеринку. Причешет спутанные волосы и нацепит фальшивую улыбку. Вытерпит шепот за спиной и постарается защитить сестру от завуалированных уколов и скрытых оскорблений, к которым она уже начала привыкать за последние две недели.
Но вряд ли Кэролайн получит удовольствие от всего остального.
* * *
К тому времени, когда Дэвид проделал обратный путь по скалистому берегу и добрался до домов и отелей, тянувшихся вдоль набережной, он не желал ничего более возбуждающего, чем тихий вечер и обильный обед. Однако не успел и перешагнуть порог их роскошного номера в отеле «Бедфорд», как на него набросилась мать:
– Где ты был? – Она отставила поднос с нетронутой едой и кивком отослала горничную. – Ты весь вывозился, – заметила она, обеспокоенно глядя на него из-под ореола седеющих волос. – И опоздал.
